КЖД IV (СИ) - Толбери Рост

— В общем, у тебя не выйдет. Остановись, пока ещё можно, — угрозы в голосе Анфлиса не было совершенно, напротив, он был скорее благожелателен.

— Или что? Крикнешь стражу?

— Очень бы не хотелось превращать всё это в дерьмой фарс.

— Что? Она всё ещё держит тебя за горло заложниками или положением?

— Нет. Моё положение при ней крепкое и свободное. Меня держит здравый смысл. И какого чёрта ты вообще задумал? Хочешь отравить всю воду? Отравишь всё командование, может зацепишь её, и что по-твоему, нам всем станет легче?

— Уже мне точно, сынок.

— Если сделаешь это, последний символ нашей борьбы падёт, а мы пойдём ко дну вместе с ним. Некому будет повести войско в битву.

— Незаменимых нет, — усмехнулся Дукан.

— Ты прав, но ты сам знаешь как тяжёло найти человека за который пойдут остальные. Ты и я, мы знаем и умеем многое, у нас есть опыт и виденье, мы могли бы управлять, но люди просто не послушают нас. Вокима больше нет с нами. Твоя знакомая Графиня умерла в походе. Фигур, которые можно было бы выставить на доску, просто нет под рукой, понимаешь? А нас не послушают.

— Не послушают, — согласился Дукан. — Но не стой у меня на пути. Это было тяжёлое решение.

— Я и не стою. Я предлагаю иной путь. Понимаешь? Мы тут договоримся.

— О чём?

— О том, как всё будет. Королева должна довести войска до гор Ногх. Войска должны быть объедены под общим командованием и вдохновлены сильным правителем. Войска должны опрокинуть темников, разломить их твердыню и тех, кто переживёт бой, за переделы нашей границы. Королевство должно быть освобождено. А лучше, чтобы был зачищен и остров Ногх.

— Прекрасный план для мясорубки, мальчишка. А как она собирается победить легионы тварей, с которыми человеки сражаться не предназначены? М?

— У неё есть и на это план, поверь мне.

— Допустим, она что-то сможет. Допустим, мы даже победим в этой войне. А что потом?

— Не потом, а во время. Королева героически погибнет и о ней сложат легенды.

— Мы выберем правителя, в котором у нас не будет сомнений. Не тебя и не меня. И не тех, кто всё просрёт в очередной раз. Быть может, нам даже придётся вырастить этого человек с пелёнок, чтобы он получился... таким как нам нужно. Нам нужен будет человек, который отстроит всё заново. Тот, которого послушают. Того, кто поведёт нас.

Дукан застыл на месте, подумал немного, отложил яд и снова прислушался. Анфлис говорил интересные вещи.

— Ты бы хотел передохнуть от всего этого?

Нежный и усталый женский голос заставил Кальдур встрепенуться. Он дёрнулся, мотнул головой и руками, и тут же ощутил себя очень странно — будто бы его погрузили на глубину, и теперь вода мешает ему свободно двигаться.

Ночь стояла необычайно яркая, звезды мерцали, словно рассыпанные из кошелька драгоценные камни, в небе было сразу две луны, одна поменьше, привычная, другая побольше, с красноватым оттенком и неправильной формы. Вокруг было поле из цветов и травы, их нещадно колыхал ветер пахло душно, но сладко.

Кальдур попробовал пройтись и его шаги порадили странные приглушённые звуки и долгое эхо. Он посмотрел на свои руки и не узнал их. Его движения были смазанными, как и краски вокруг. Он во сне, и в первые за всю свою жизнь осознаёт это ясно и чётко.

На краю поля стояла девушка. Она смотрела на луны, обняв себя за плечи, выглядела невысокой, грустной и хрупкой. Её кожа и волосы были золотистого цвета, на ней было лёгкое белое платье, которое почти ничего не прикрывало и было прозрачным.

Она была очень красивой и выглядела знакомой. Имя вертелось у него на языке, но он знал, что лучше не произносить его.

Повинуясь странному импульсу, он подошёл сзади и заключил её в объятия. Она рванулась от него прочь, но он только крепче сжал руки, подтянул к себе, зарылся лицом в волосы. Она ещё немного поборолась и успокоилась. Её кожа была упругой, гладкой и твёрдой, пахла она ещё слаще цветов, растущих вокруг.

— Если бы мы могли убежать куда-то далеко отсюда.

Её запах пьянил так сильно, что моментами он проваливался в пустоту. Было приятно стоять вот так, но ему хотелось большего. Он убрал её волосы набок, потянулся губами к шее.

— Мне кажется это всё никогда не закончится. Я так устала.

Она не отвечала на его ласки, чем только больше раззадоривала. Его самого поразила уверенность и привычка, с которой он обращался с этой женщиной. Он увлек её на траву, преодолел вялое сопротивление, оказался сверху, дал волю рукам и заставил ответить на свои поцелуи.

Постепенно грусть и меланхолия, царившие на её лице и в мыслях, были сожжены в пожаре страсти. Теперь уже он был в её власти. Она легко перевалила его на спину, оказалась сверху, сорвала его одежду. Он уже и забыл какой сильной и грубой она может быть.

Она ритмично покачивалась на нём, стискивала до боли его грудь и руки, вжималась так, что трещали кости, но смотрела не на него, а на небо. Красноватая луна всё увеличивалась в размере. Она не просто обходила свой привычный круг, она приближалась с угрожающей скоростью и занимала всё больше места на горизонте.

Кальдур помнил что это сон, пытался отдаться в кое-то веки приснившемуся приятному процессу, но уколы страха всё чаще кололи его затылок и поясницу. Он тоже был не в силах закрыть глаза или отвести взгляд от приближающейся развязки. Крики ужаса донеслись со всех сторон, почва задрожала, пришла в движение, сквозь аромат цветочного поля донёсся удушливый запах гари.

— Не бойся. Нас не зацепит.

Она опустила голову и посмотрела на него, и в этот же момент он проснулся от испуга.

Приятное и любимое лицо было золотой маской смерти, похожей на череп, глаза её светились, зубы были острыми, словно мечи, и она смотрела на него так, как хищник смотрит на свою добычу.

***

— Че задумался, бурдюк ходячий? А? — буркнула Розари ему в спину.

Уже было жарко. Солнце светило им в лицо, они шли по равнине, всё покрытые потом и пылью. Лагерь остался далеко позади, но Кальдур всё равно то и дело оглядывался, сам не зная зачем. Сумки были тяжёлыми, но вес их уже не особо чувствовался, а вот то, что они раскачивались и били по спине и ногам сильно выводило из себя.

— Да просто вспомнил свой странный сон.

— Ты что-то видел, — Розари оживилась и догнала его. — Рассказывай. Что было в видении?

— Эм... — Кальдур кашлянул. — Да ничего такого... это был несколько другой сон.

Несколько секунд Розари смотрела на него непонимающе, потом раскраснелась и отстала. В спину ему прилетела оплеуха, каким-то чудом засаженное в пространство между лямками и грузом.

— Дурилка. Вечно вы об одном только и думаете.

— Ну уж прости, — Кальдур усмехнулся несмотря на жжение в месте удара. — Такими нас создали. Если бы мы за вами не бегали, то и детишек бы не было.

— Ой, много ты знаешь о жизни, боров. Только вот посмотри на меня криво, я тебе так туда засажу, что месяц ни о чём, кроме дела, думать не будешь! Рха-х! Эти сумки меня убивают. Я чувствую себя ишаком, а не Избранной. Может, мы просто откроем портал?

— Куда? У нас и плана-то нету никакого. Только решили держаться подальше от людей. Так что придётся самим нести всю поклажу, несмотря на Избранность.

— Дукан прав был, так-то, — Розари вздохнула. — Нам нужен план. И солнце это палит, словно хочет нас высушить до костей... К чёрту. Давай выберем место для привала, приготовим пожрать, да заодно немного облегчим эту проклятую ношу. И там решим, что делать.

***

— Ты вообще доверяешь ей?

Серая Тень так давно не подавала голос, что Кальдур даже вздрогнул с непривычки. Розари отошла искать дровишки, а он должен был подготовить место для костра, вырыть ямку, натаскать камней, найти ручей и наполнить котелок.

— О чем ты, психопатка? — прошипел он шёпотом.

— Вопрос прямой, без скрытого смысла. Я незнакома ни с ней, ни с её доспехом. Она появилась ниоткуда и утверждает, что её тренировал сам Лотрак.