Новые приключения Алексея Сотникова (СИ) - Большаков Алексей Владимирович

Аленушка прошептала:

— Ты ничего не боишься…

— А что мне могут сделать ляхи? Убить, или покалечить? Но это и в прежней жизни могло произойти. Нет, не для этого меня сюда послали!

Сотников с несколькими обученными бойцами аккуратно сняли часовых. Подкрадывались к ним, зажимали рот и перерезали горло. Орудовали весьма умело, двигались словно тени, без шума. Кровь хлестала из перерезанных артерий. Но что делать: война есть война. Здесь все средства хороши.

Затем пришлось резать спящих наемников и ляхов. Действовали словно лисы, которые давят кур. Яростно, но скрытно и эффективно. Русские продвигались с разных сторон, обезвреживая противников.

Абсолютно бесшумно все это проделать нельзя, началась паника с истошными криками, диким воем. Словно преисподняя вырвалась из-под земли. Постепенно паника переросла в настоящую рубку с многими сотнями трупов.

Аленушка работала двумя саблями и метала диски, поражая противников. Девушка сражалась, словно в нее вселилась тысяча бесов. И другие бойцы действовали с яростью, крушили, рубили…

Победа с такими воинами казалась неизбежной.

Сотников провел мельницу и уложил сразу двух наемников. После чего Алексей двинул ногой очередного воина в пах. Удар был настолько силен, что тело рухнуло на землю. А князь продолжил атаку, вдохновляя своим примером остальных. Барон из Германии пропустил выпад, и острие Сотникова пробило сердце наемнику.

Князь-воитель произнес:

— Если не дюж, не берись за гуж!

После чего ударом каблука сломал ногу польскому пану. Сотников все более и более заводился. Он успел пройти и огонь, и медные трубы еще в прошлой жизни. В каких только передрягах не был. Обычно выходил сухим из воды. А если и был ранен, то быстро восстанавливался. Сейчас, тем более, страха не было. Хотелось насладиться своей отвагой и умением.

Аленушка старалась не уступать любимому. Лихо мелькают сабли воительницы. Вот от ее удара падает польский пан. Словно бревно в доспехах грохнулась. Не остановить красавицу!

И остальные воины тоже не промах. Умело сражаются богатыри, не останавливаясь, не отступая. Противники заваливаются, дрыгают конечностями в предсмертной агонии. У Сотникова прекрасный передовой отряд, бойцы хорошо обучены, в них нет и тени сомнения, их командир смел, умен, непобедим, он верит в свою звезду и показывает пример личной храбрости. Вот Сотников атакует маркиза. Тот — опытный фехтовальщик, отражает первые два удара. Но Алексей лупит ногой ему в пах. Удар сокрушительный, маркиз падает.

Находившаяся радом Аленушка издевательски пропела:

И сама двинула коленкой в подбородок очередному ляху.

Организованного сопротивления не получилось. Командующий неприятельским корпусом герцог де Беффон приказал отступать. Но этот приказ запоздал. Ляхи и их наемники обратились в паническое бегство. Русские преследовала противника с иступленной яростью. Словно молодые псы гнали раненого кабана.

Сотников участвовал в погоне с диким восторгом. Лихо работал саблей. Он старался добраться до герцога, главного бойца неприятелей. Но Аленушка опередила его. В затылок сановнику ударил диск, командующий свалился замертво.

После чего преследование окончательно превратилось в беспощадную бойню и истребление беспомощного врага.

После разгрома корпуса ляхов и их наемников русская кавалерия с добычей и пленными возвращалась ко Львиву.

Сотников, раскачиваясь на коне, спросил Аленушку:

— Как ты думаешь, жизнь после смерти есть?

Девушка-ведьма уверенно ответила:

— Конечно, есть! Разве ты сомневаешься?

Князь честно ответил:

— Я иногда думаю: сколько мы человек убили…  А если их души нас проклинают на том свете?

Аленушка улыбнулась и ответила:

— Как ни кляли Чингисхана, а он прожил долгую жизни, умер в глубокой старости. И вообще, не забивай себе голову…

Сотников тяжело вздохнул:

— Не хочу стареть…

Аленушка причитала стих нараспев:

Затем кинула князю бодрящего зелья. Он глотнул и сразу стал более бодрым и веселым.

Ко Львиву подошла отставшая артиллерия и пехота. После уничтожения корпуса осталось подавить редкие очаги сопротивления и взять хорошо укрепленную крепость в центре города. Там засело немало ляхов. На штурм решили не идти, опасаясь ненужных потерь. Начали с обстрела. Заработали единороги. Били чугунные ядра. Быстро оказались разрушены три башни и главные ворота. Дальнейшее было делом техники. Но в этот момент доложили, что к неприятелю подходит долгожданная подмога.

Первой двигалась кавалерия. Сотников приказал не стрелять, а поджидать противника. У врага было много флагов, били барабаны.

Когда кавалеристы подошли на расстояние мушкетного выстрела, по ним ударили из новенького оружия. А затем добавили из пушки с картечью, целые просеки вырубая в шеренгах ляхов.

Сотников командовал:

— Беспрерывный огонь!

Попавшая под смертоносные залпы кавалерия противника смешалась, и, роняя сотни трупов, повернула назад, врезалась в собственную пехоту.

Сотников приказал:

— Атакуем противника!

Русская кавалерия устремилась преследовать врага. Словно тигры бросились за раненным кабаном, который отчаянно пытался скрыться. Но русские воины были неумолимы.

Мчалась Аленушка с двумя саблями в руках. К погоне присоединились даже Альбина с Катериной.

Ляхов рубили, кромсали, пробивали черепа. Жестоко, но это азарт охоты. Война оправдывает подобное поведение. Боевой дух свежей шляхетской армии был подорван.

А Сотников, командуя, кричал:

— За Русь-матушку! Не посрамим себя!

Аленушка как обычно метала диски, Альбина с Катериной махали саблями, наводя ужас на мужиков, не привыкших видеть девушек в сражениях.

Русские быстро и легко разбили неприятеля и вернулись во Львив, где развернулись уличные бои.

Комендант города вместе с польской графиней Лизой собирали драгоценности, надеясь уйти через подземный ход.

Лиза в страхе спрашивает:

— Нельзя ли было это все приготовить заранее?

Комендант растерянно отвечает:

— Кто знал, кто знал, что этот черт Сотников так неожиданно нагрянет…

Лиза недовольно усмехнулась. Она та еще стерва. Красивая, богатая. На ней навешано драгоценностей словно в лавке ювелира. Считала себя крутой госпожой, хозяйкой жизни. По ее приказу людей подвергли жестоким пыткам только из-за их симпатии к москалям. Теперь москали у ворот ее замка. Скорее бежать надо.

С досадой, бормоча ругательства, госпожа Лиза подхватила узелок с золотыми монетами, браслетами, кольцами и брошками. Подбежала к зеркалу, нажала на статую позолоченного льва. Открылась потайная дверь.

Ее любовник, комендант города, хотел зайти вслед за ней, но Лиза выхватила из-за пояса украшенный драгоценными каменьями пистолет и стреляет в бывшего любовника. Пуля вонзается в лоб коменданта.

— Извини, ты лишний теперь в моей жизни, одной будет уйти проще, — говорит Лиза, зажигает свечку, закрывает зеркало-дверь и начинает осторожно спускаться вниз по туннелю. Узелок с золотом и украшениями тяжелый, тащить его изнеженной госпоже не просто. В подземелье сыро, холодно, страшно. Лиза продвигается медленно, тяжело дыша.

А замок ее был захвачен стремительно. Ляхи и наемники не могли противостоять натиску москалей, которые на этот раз решили испытать угольные бомбы, сконструированные Сотником и Аленушкой. Бросаемые русскими воинами бомбочки заставляли впадать неприятеля в ступор и вызывали панику. Еще бы, когда такое убойное, невиданное ранее действие, поднимает целые столбы осколков, калечит, убивает людей.