Приёмный (СИ) - Кочеровский Артем

В это непросто было поверить, но под кроватью у Желудя лежал здоровенный пакет той самой наркоты, которую продавал Лазарь. Я даже потёр глаза и проморгался, чтобы проверить — не причудилось ли оно мне. Впрочем, поверить в это было непросто только на первый взгляд. Стоило кое-что припомнить, как всё встало на свои места.

Перво-наперво я вспомнил словесную перепалку между Карате и Желудем, когда они обыскивали квартиру Лазаря. Пухлый настаивал взять наркоту с собой, но Карате быстро его переубедил (так нам тогда показалось). В добавок, глядя на полный пакет наркоты, я нашёл ответ и на вопрос о странном поведении Желудя. Слегка прибитый и наивный парнишка в последнее время всё чаще взрывался, грубил и психовал.

— Хотели прижать Лазаря, чтобы тот не торговал наркотой в Бетонке, а в итоге подсадили на неё Желудя, — сказал Карате.

— Дела-а-а-а…

— Помнишь, сколько эта дрянь стоит?

— По двадцатке за штуку, кажется, — ответил я, вспоминая слова Тараса.

— Если быстро сдадим, то должно хватить на два билета в подполье, — сказал Карате голосом без эмоций.

Карате бы человеком чести. Только благодаря ему я остался на свободе, а не отправился за решётку в обмен столь желанную для Тараса сотню тысяч долларов. С другой стороны, честность и порядочность не делали Карате глупцом. Слова о подполье дались ему очень тяжело, но что оставалось?

По сути мы стояли перед выбором позволить умереть Желудю или погибнуть вместе с ним. Карате смотрел на вещи трезво. В такой ситуации понятие дозволенного стиралось. Одно дело, когда он отказывался грабить невинных людей, потому что не хотел причинять им вред, и совсем другое — умереть за компанию. Если мы не отыщем полмиллиона, а где мы хрен где его отыщем, то всё будет именно так. Мы умрём вместе с Желудем лишь для того, чтобы ему не было обидно. Карате это понимал. Поэтому сказал то, что сказал, а я с ним почти согласился, но…

— Не выйдет, — я поднял с пола пакет и кинул на стол. — Во-первых, хрен мы столько продадим за двадцать часов, а во-вторых, только мы устроим распродажу, как об этом узнают Калёные. Не удивлюсь, если они и так оставили за нами слежку. Допустим нам повезёт, и мы заработаем эти бабки, они всё равно не позволят нам уйти.

— Ты прав, — Карате плюхнулся кресло. — Лучше бы таблетку от головы нашёл, чем это дерьмо. Ещё сильнее разболелась.

— Точно, — я кисло улыбнулся, а уже в следующую секунду мозг подкинул идею. За первой идеей — вторую. Потом третью. Я погрузился в путешествие по открывающейся цепочке откровений и напрочь выпал из реальности.

— Данил! — Карате стоял рядом и тряс меня за рукав. — Ты конфету сожрал или колесо из пакета?

— Ты знаешь, Карате, а всё-таки хорошо, что ты нашел таблетки Лазаря, а не таблетку от головы.

— Почему?

… … …

Помню, как в десять лет мы с пацанами из интерната сделали дымовушку и принесли её в школу. Хотели прикольнуться и чуток навонять в коридоре. Но фиговина получилось задорная и задымила так, что завопили пожарные извещатели. Уроки прервали, а детей выгнали на улицу.

Шумиха поднялась знатная. Я с двумя другими зачинщиками той кутерьмы спрятались в туалете, не подозревая, что происходит в школе. Думали погудит сирена, сойдёт дым, и мы вернёмся на уроки.

Ученики вышли на улицу, учителя пересчитали их по головам. Нас не досчитались. Кто-то сказал, что видел, как мы бежали в туалет. Тут-то Дикий Герман — контуженный преподаватель допризывной подготовки сложил одно с другим. Огня не было, тревога учебная, значит детишки балуются. А где они прячутся? Правильно — в туалете.

Мы увидели его сквозь щель приоткрытой двери. Раскрасневшийся мужик гремел сандалиями сорок шестого размера и пёр в туалет с закатанными рукавами. Дикий Герман мог ввалить подзатыльника за неправильно поставленную ногу на строевой, а что он собирался сделать за такой шухер… Мы дико испугались.

Дверь закрыли шваброй, но он сломал её буквально за два рывка и ворвался в туалет. На всё про всё у него ушло не больше двадцати секунд, но этого времени хватило, чтобы всем нам троим выскочить через форточку под самым потолком, в которую хорошо если пролезут одновременно два кошака. И ведь это было ещё полбеды. Нам пришлось спрыгнуть со второго этажа головами вниз, ничего себе не сломать и дать стрекоча в спальный корпус.

Способности человека перед страхом не просто увеличиваются, они преумножаются. Тогда, шесть лет назад, в туалете у нас было двадцать секунд, чтобы всем троим выскочить форточку под потолком. Времени хватило.

В этот раз у нас было целых двадцать часов, чтобы воплотить в действие мой план. Мы работали так, будто от этого зависели наши жизни… так, стоп… Короче, нас прижала самая настоящая угроза смерти, но форточка под потолком открылась. Я понимал, что нужно делать, и как нужно делать.

Мы звонили, встречались, переговаривались и платили. Снова звонили, снова встречались и снова платили. Так продолжалось до ночи. Карате предстояло просидеть с нашим новым другом за компьютером до самого утра, а я попросил, чтобы меня больше не трогали. Ушёл в комнату и закрыл дверь…

Поправляя на плече сумку, я шёл по улице, что вела к дому Калёных. Часы показывали десять. То ли от страха, то ли из-за четырёх кружек кофе, что я выпил за последние два часа, слишком быстро билось сердце. Хотя вероятнее — от того и другого.

Стеклянные двери разъехались в стороны, и я вошёл внутрь. Меня встретил охранник в брюках и пиджаке поверх майки. На поясе у него висела кобура, в руке — рация.

— Данил? — спросил он.

— Да.

— Обожди!

Охранник поднёс ко рту рацию и нажал кнопку:

— Пришёл.

— Понял, — ответили из динамика.

Взяв металлоискатель, охранник обыскал меня и сумку. Оружия не нашёл. За его спиной открывался устеленный ковром холл и стойка ресепшена. За стойкой сидела девчонка лет двадцати пяти с красивым лицом, но опасным взглядом. Её вид рвал шаблоны привычного. Обычно за стойками, по крайней мере так показывали в фильмах, сидели красотки, которых отличали миловидные улыбки и скрытый флирт. Эта же администраторша походила на начальницу, которая ждёт кого-то для порки. Красивая и злая.

Помимо охранника на входе двое других сидели рядом с кулером. Хотя мужики у кулера на охранников не походили. То были бойцы в поле. Кроссовки, джинсы, спортивные куртки. Бугаи, вышибалы, солдаты и даже мясо. Как только не называли парней, на которых лежала черная работа банды.

Ещё в прошлый раз, когда я рассматривал здание Калёных снаружи, оно показалось мне очень похожим на банковский офис. Оказавшись внутри, я лишь укрепился в своих догадках. Прямота линий, однотонные цвета, пластиковые перегородки. По правую руку стеклянной стеной отделялся кабинет. Раньше он был залом ожидания для клиентов. Сейчас использовался также, но вместо клиентов внутри ждали солдаты. Девять бойцов сидели на диванах, залипая в телеки и развлекаясь беседами.

По лестнице сто второго этажа сбежал Фога. Улыбнулся красотке за стойкой, но та проводила его безразличным взглядом. Фога насупился, подошёл ко мне и содрал с плеча сумку.

— Где бабки?! — крикнул он, заглядывая внутрь. — Что это?!

— Ноутбук.

— Я знаю, что это ноутбук, мудила! — Фога сжал кулак, поиграл лицевыми мышцами, обернулся на администраторшу и, чуть успокоившись, снова повернулся ко мне. — Где бабки?!

— На банковском счете. План с ограблением дилера не выгорел, но мы нашли у кого взять в долг.

— Полмиллиона?! — Фога посмотрел на охранника, словно тот должен был ему что-то объяснить. — Ты пришёл, чтобы впархивать мне эту чушь?!

— Деньги электронные, и они лежат на счете.

— Ты за идиота меня держишь?! Гони наличку! — крикнул Фога и ударил сумкой мне в живот. — Ты догоняешь, что я говорю?! Убежал и принёс нал!

— Нала не будет.

— Что?!

— Мы не сможем так быстро вывести нал. Передай Шмелю, что деньги только такие.