Черный Камень (СИ) - Саган Илья

— Спасибо, — я потрепал пса по загривку. — А он не растворится?

— Не, в озер–ре только вещи из–за Магического купола тают.

Я скормил ему оставшуюся половину бутерброда и задумался.

Магический купол… Парамон его тоже упоминал. Видимо, та вязкая жижа, из–за которой я чуть не свалился с ковра. Несомненно, в тот момент пролетали сквозь какую–то преграду — я чувствовал ее и видел искры. Энергетическое поле, защищающее острова от проникновения заразы? Остроумно. И, судя по всему, помогает, синдрома здесь явно нет.

За спиной послышалось шуршание, и Светкин голос объявил:

— Все, мальчики, я готова. Можете поворачиваться.

Щеки ее так и горели румянцем, то ли из–за недавнего конфуза, то ли из–за купания. Она была одета в длинную, до пят, холщевую робу с разрезами до колен. На ногах лапти. Я улыбнулся: забавный прикид.

Мы с Серым поднялись и нырнули в теплую воду. Одежда вскоре расползлась, и я с легкой завистью покосился на Серегин торс: мышцы под кожей перекатываются, словно стальные, грудь широченная, на предплечье наколота какая–то птица. Орел, что ли? Здоров бродяга, мне еще качаться и качаться, чтобы такими бицепсами обзавестись.

Выкупавшись, мы обрядились в бесформенные холщовые штаны и рубахи.

— Натягивайте лапти и за мной! — скомандовал Лаврентий. — Гор–рдей, небось, уже рвет и мечет. Да и мне пора за следующими стр–ранниками бежать.

Он поджал уши и затрусил к вытоптанной в высокой траве дорожке. Мы выстроились гуськом и быстрым шагом двинулись за ним. Попетляв в поле, заросшем высоченным кипреем, тропинка оборвалась у болота с видневшимися кое–где мшистыми островками. После благоухания полей запах тины и протухшей стоячей воды заставил меня поморщиться. Ловко прыгая с кочки на кочку, Лаврентий двинулся вглубь трясины, а мы нехотя поплелись следом.

Минут через пять впереди показался островок, на котором стояла хижина из веток, с крышей, покрытой бурым мхом.

— Вот и домик Гор–рдея.

— Как только до магазина дойду, сразу эти лабутены сменю. Позорище, а не обувь, — проворчала Светка, стряхивая тину с лаптей, и мы направились к покосившейся двери.

В хижине царил полумрак, едкий запах химикатов бил прямо в нос. Я огляделся. На веревках вдоль стен гирляндами висели пучки трав, выпотрошенные змеи и сушеные лягушки размером с упитанного кролика. Кругом шкворчали, дымились и пузырились чугунки и горшки с каким–то варевом. Из–за льняной занавески в углу выглядывал тюфяк с торчащей во все стороны соломой.

— А, прибыли, голубки, — послышался добродушный голос.

В полутьме я не без труда разглядел хозяина жилища, суетящегося возле очага. Зачерпнув из бадьи с десяток извивающихся пиявок, он забросил их в висевший над огнем котел, вытер руки пучком сухого мха и направился к нам.

Я с любопытством посмотрел на странного болотного жителя. Маленький, Светке едва до плеча достает. Круглое, как блин, лицо, взлохмаченная борода, давно не мытые волосы сосульками свисают почти до пояса. А прямо на голое тело надета облезлая козлиная шкура, перетянутая кожаным ремнем, из–за которого торчит тесак.

— Вот, обосноваться здесь р-решили, — кивнул на нас Лаврентий.

— Это хорошо, — потер руки знахарь. — Люблю новые лица. Вы присаживайтесь, гости дорогие, — он показал на скамейку, сделанную из нескольких старых пней, — а я вам быстренько знаки Мелизоры нарисую. Вы же за этим пришли?

Мы удивленно переглянулись.

— За этим, за этим, — подтвердил пес и повернулся к нам: — Ну, мне пора за следующими. Дед Гор–рдей покажет вам дорогу в деревню. До встр–речи.

Через пару мгновений его в хижине уже не было. А знахарь, внимательно оглядев каждого из нас, спросил:

— Ну–ка, под какими именами будете здесь подвиги совершать? Только хорошо подумайте.

— Рокот! — выпалил я.

Света растерянно посмотрела на нас:

— Новое имя? Как думаете, какое мне подойдет?

— Яга — в самый раз будет, — усмехнулся Серега.

— Да ну тебя, дурак.

— Лучик, — предложил я. — Лучик света — хорошо же?

— Пожалуй, — улыбнулась она.

— А я долго думать не стану — Серый. А там уж кто как решит, серый волк или серый кардинал.

— Ну что ж, — Гордей вытащил из бочки кусок вымоченной кожи, — кто первым будет?

Я встал и подошел к нему, глядя на стекающие на застеленный травой пол мутные капли.

— Засучи левый рукав.

Гордей приладил мне кожаный лоскут от локтя до запястья, перетянул его веревкой и завязал тугой узел. Тут же появилось сильное жжение, руку точно в огонь запихнули, а кровь в венах словно закипела. Через несколько секунд неприятное ощущение исчезло, и теперь чувствовалось лишь легкое пощипывание и зуд.

Тем временем знахарь ловко проделал ту же манипуляцию с моими друзьями. Я заметил, как Светкино лицо перекосилось от боли.

— Потерпи, девонька, так надо, — ласково сказал Гордей и скрылся за льняной занавеской.

В ожидании его возвращения я бродил по хижине, а остальные сидели на пеньках. Серега изучал кожаный лоскут на руке, а Светка разглядывала пучки трав, висящие вдоль стен.

— Ой, что это? — вдруг воскликнула она, заметив на моей шее кулон.

— Надо? — я снял украшение и протянул ей. — Лаврентий подарил.

Светка внимательно осмотрела его, примерила и скривила губы:

— У, какой тяжеленный, да еще и колется. Не, спасибо.

Тяжеленный? Придумает же. Хотя я на ее месте тоже не стал бы такое барахло носить.

— Дай–ка глянуть, — попросил Серый.

— Лови.

Я перекинул ему кулон, но не рассчитал, и побрякушка шлепнулась прямо в стоящую рядом жаровню. Серега попытался достать ее, но тут же отдернул руку.

— Вот же блин, жжется! Походу, эта штуковина никому, кроме тебя, не хочет даваться.

Из–за занавески, качая головой, появился Гордей.

— Прямо как дети. Аккуратней, вы же все мне тут разнесете, — он ловко подцепил кулон тесаком. — Держи свое сокровище.

Я осторожно протянул руку. И слегка прифигел: металл был совершенно холодным. Да что там металл, даже кожаная тесьма не пострадала. А в глубине камня появилась золотистая искорка, будто пламя из жаровни решило в нем поселиться навсегда. Прикольная вещичка, ни в огне не горит, ни в воде не тонет.

— Все, можете снимать повязку, — объявил тем временем знахарь.

Я развязал веревку, аккуратно скрутил наложенный лоскут и от увиденного чуть не свалился со скамьи. Час от часу не легче — на внутренней стороне руки, от запястья до локтевого сгиба, сквозь кожу отчетливо проступала сияющая зеленая надпись:

Рокот, 1 уровень.

— Ни–че–го себе! — нараспев воскликнула Светка. — И у меня то же самое, да?

Гордей помог ей избавиться от веревок, и все одновременно уткнулись в светящиеся татуировки.

— Хочешь сказать, мы теперь тоже биороботы? — немного придя в себя, спросил я Серегу.

— Не, старина, это новые технологии. Думаю, в той жидкости были наночастицы. Вот они этот трюк и устроили.

Я кивнул: в принципе, похоже. А Гордей сокрушенно вздохнул.

— Ну, вот чего болтаете? Обыкновенная магия. А теперь вот что…

Он шагнул к подгнившему деревянному сундуку, пристроенному в углу, и достал из него три браслета. На широком кожаном ремешке со шнуровкой поблескивал матовым светом плоский прямоугольный камень с закругленными углами. Под ним располагалась целая россыпь маленьких, похожих на светодиоды разноцветных камушков. Интересная вещица, прямо как дисплей с кнопками.

— Надевайте.

Я обвил запястье кожаным ремешком и хотел завязать, но, к моему удивлению, шнуровка затянулась сама, выровняв камень по центру. Не поверив своим глазам, я попытался сорвать наглый аксессуар, но не тут–то было — браслет словно прирос к коже. Оглянулся на друзей — по их взглядам было видно, что они ошалели не меньше моего.

Глядя на нашу реакцию, знахарь тихо хихикнул в бороду.

— Теперь они навсегда с вами. Это Наручи Отражения. Все, что в этом мире с вами произойдет, в камне отразится. Он обо всем расскажет.