Евгения Чепенко - Вопар (СИ)

  Женщина открыла ставню своей лоджии до конца и помещение в мгновение затопили многообразные уличные звуки: шуршащие по трассе шины, писк открытой одним из жильцов-полуночников подъездной двери, скрип подъемного крана с соседней стройки, пашущего в ночную смену и своим гулом шибко напоминающего огромного динозавра заблудившегося во времени, вой сирены скорой, собачий лай. Словом, даже глубокой ночью этот город отказывался засыпать. В памяти всплыли видения иных ночей, иных городов. Сколько их было за последние несколько лет - не счесть. И все такие разные, непохожие, несопоставимые друг с другом. Вдохнула бодрящий прохладный воздух и запила его вином. Терпкое, немного мягкое, отчего-то представилось, что наверное такой должна быть кровь. Она поежилась. Нет. Крови никогда у нее не было и не будет. Это неприятно и неэстетично, истиная женщина знает себе цену и не опускается до дешевых трюков. Истиная женщина точно понимает, чего именно она желает и каким образом собирается добиться.

  Он наверняка теперь думает о ней, восхищается ею. Она была уверена, что несмотря на всю ненависть, он восхищен, ведь эта игра длится уже пять лет, а он так до сих пор и не подобрался к разгадке ни на шаг. Потрясающий мужчина. Она блаженно потянулась, привстав на носочки, в очередной раз ощущая себя желанной, неуловимой, прекрасной. Краем глаза уловила движение на балконе соседнего крыла. Кто-то из жильцов вышел покурить в подъезд. Она обернулась. Молодой мужчина внимательно рассматривал ее. Даже на расстоянии ощутила обращенный к ней сексуалный интерес. Миленький и одет неплохо.

  Женщина довольно улыбнулась. Все одинаковые и такие наивные. Ну вот, кажется, она хочет этого маленького соседа, очень хочет. Может им заняться?

  Вновь перевела взгляд на огни под лоджией. Любопытно, а что будет, если она разожмет пальцы, и бокал полетит вниз, на тротуар? Подумано - сделано. Как интересно...

  Он зашел в коридор, захлопнув за собой дверь.

  - Максимка! Где был, подлец? - раздался с кухни знакомый голос.

  - Привет, мам.

  - Не уходи от темы! - женщина появилась в проеме двери и щелкнула выключателем, осветив прихожую. - Ну?

  Макс на мгновение зажмурился, подождал пока глаза привыкнут к яркому свету.

  - На работе.

  - Что ты там делал? Матери не мог позвонить, предупредить?

  Он пожал плечами, снял куртку, повесил в шкаф и протиснулся мимо женщины, направляясь прямиком на многообещающие запахи.

  - Что на ужин?

  - Не уходи от темы.

  - От какой? - приподнял крышку кастрюли на плите, заглядывая внутрь.

  - От простой. Что ты делал на работе? У тебя отпуск.

  - Заехал... так.

  - Как "так"?

  - Просто так.

  Ирина заставила себя не злиться. Нет, сердиться нельзя. Максимка никогда не любил особо посвящать ее в подробности своей профессии.

  - Позвонил бы, я ведь волнуюсь, - она спохватилась и ударила его полотенцем. - Руки мыть марш!

  - Есть, - отсалютовал сын и убежал в ванную. Женщина решила отложить пока любые вопросы. Если он не сказал сразу, значит давить не стоит, иначе совсем замкнется, зато если чуточку подождать, все срастется как надо. Максим все и всегда сделает по своему. Так было с детства.

  Будучи трехлетним мальчишкой он мог удариться и молча терпеть боль. Ирина поражалась этой его черте, хотя порой и откровенно опасалась за него. Как-то пришла в садик после работы, мальчишке еще и пяти не было, а он там у медсестры, губа разбита и только нервно стирает слезы, злясь, что остановить их не в состоянии. Затем школа, академия, и каждый раз они с отцом знали только то, что он хотел чтоб они знали. Благо Витька проявлял поразительную проницательность, разбираясь в замкнутых, недоступных окружающим эмоциях сына...

  - О чем задумалась? - Максим пощекотал бока матери, пробегая мимо, и залез таки рукой в кастрюлю с подливой.

  - Свин! Где моя невестка? Где мои законные внуки?

  - Мам, нелогично, - произнес он с набитым ртом. - Во-первых, переход нелогичный от темы к теме, во-вторых, невестка тоже должна быть законная.

  - Неважно, - Ирина полотенцем отогнала сына от плиты, достала тарелку из шкафа. - Сядь за стол! Хоть подпольная, вопрос в том, где она?

  Макс пожал плечами.

  - Ходит где-то.

  - Мне Катерина с твоей работы нравится.

  - Бедный папа.

  - Сыночка, твои шутки никогда не были смешными.

  - Блин.

  Ирина недовольно улыбнулась, заранее осознавая, что ничего не добьется - Максим уступать не настроен, однако все же решила быть настойчивой.

  - Так что с Катенькой?

  - Не знаю. А что с ней?

  Ковалев усмехнулся, глядя как мать нервно полила подливой пюре и бухнула перед ним тарелку. Довел, а и ладно. Каждый раз одно и то же. В следующем году двадцать девять стукнет, и она окончательно устроится при нем дровосеком. Катенька ей понравилась, а его спросили?

  Маргарита мысленно в последний раз попрощалась с разбитым бокалом, достала из шкафа новый, налила вина и отправилась с ним в ванную, унять дрожь, стресс, да и просто избавиться от накопившейся усталости. Слишком много для одного дня, слишком сложно. Нанятый ею для настроения человек приходил всего неделю назад, поэтому эмоции еще были свежи в квартире и было удовлетворительно, не хорошо, не так блаженно как с этим странным мужчиной, но она умела довольствоваться и малым. Контора, в которую девушка обращалась, была солидной, ветеран рынка так называемых узко-специальных услуг и условия договора пока еще не были нарушены ни разу. Отзывы по большей части у них были положительными, она тщательно проверяла перед консультацией.

  И все же, Максим... Макс, так называли его Илья и Анна Афанасьевна, какой же он спокойный, она ощущала себя, наверное, наркоманкой, подсевшей после первой же дозы. Впрочем не первой, Маргарита ведь часто ходила на его место у озера, просто раньше сталкиваться лицом к лицу не доводилось, но след его спокойствия всегда подчистую вытягивала из окружающей ту полянку зелени.

  Она осторожно поставила бокал на край ванны, разделась и погрузилась в горячую воду. Как же замечательно быть человеком, просто человеком без способностей, без выдающихся умений и прочих необычностей. Хорошо просто быть, ни за кого не отвечать, никому не быть нужной, быть никем не любимой. Маргарита испугалась последней своей мысли. Нет. Все же любимой быть стоит, это хорошо, просто любимой надо быть тем, кто сможет понять и оставить самою твою сущность нетронутой. Может быть, так, а может - и нет, а может - и вовсе так не бывает. Ну, или ей просто вино ударило в голову.