Евгения Гордеева - Лоцман и Берегиня

— Из Йемена.

— О-о-о! Вы там живёте?

— Я там родился, а живу я в Муромске, — Андрей старался выдавать минимум информации, — А ты, Варя, где живёшь? — обратился он ко мне.

— Тоже в Муромске, — я кисло улыбнулась, — земляк.

— А я — москвичка! — снова перехватила разговор Жанет. — Живу в самом центре столицы, рядом с храмом Христа Спасителя, не замужем, как понимаете. Квартира большая, есть авто, дача, работа престижная. Я — стилист, ко мне звёзды в очередь пишутся!

— Боря, а ты откуда? — перебила я монолог столичной дивы.

— Из Питера. Я студент академии художеств.

— А почему ты всегда стирку выбираешь?

— Боюсь не сдержать обет.

— Но ведь можно выбрать и сон!

— Я художник, творческая личность, это сведёт меня с ума! Я знаю, как надо проходить створ. Здесь память ко мне возвращается. И я снова иду на экскурсию, они всегда разные (тут он запнулся), а потом стираю всё из памяти. Дома мучаюсь, вспоминаю… и снова иду в створ. Заколдованный круг получается!

— А как надо проходить створ? — решил выяснить для себя Андрей.

— Каждый проходится по-своему. Я не смогу пройти в Ваш створ, Вы в мой, если не знаешь — как.

Жанет во время нашего разговора томно взирала на Андрея, потягивая из глиняной кружки какао.

— Ясно! А я и не знаю, как в свой прошёл… прополз, — поправился Андрей и задумался.

За его спиной возникла знакомая фигура Горыни. Его губы масляно блестели (оладушков накушался), а физиономия стала ещё добрей.

— Это, Николай Николаевич ожидает вас, — благоговейно изрёк он и вытер губы тыльной стороной ладони.

Жанет медленно поднялась со стула, гордо вскинула голову и поплыла к выходу из трапезной. Мы поторопились за ней. Хоть и заносчивая штучка, но пока она знает больше нас.

В холле нас ожидал пожилой мужчина в светлом костюме, соломенной шляпе с горестно опущенными полями, одновременно напоминающей шляпу — канотье и вьетнамскую. На лапти я уже не реагировала.

— Николай Николаевич Дуплянский, ваш гид на сегодня, — отрекомендовался он.

— Леший? — удивилась я. Какие-то обрывочные сведения о славянской мифологии всплыли в моей памяти.

— Старший леший-хранитель Порубежья, — добавил он, польщённый моими знаниями, — очень приятно, что молодёжь знает такие подробности.

Я не стала его разочаровывать тем, что это, пожалуй, единственная подробность, которую я помню.

— Итак, — начал экскурсию леший, — Порубежье — пространство между миром людей и мирами, скажем так, других форм жизни, населённое домовыми, банниками, лешими, водяными, кикиморами, богатырями и прочее, и прочее. Так же здесь живут люди и ещё есть диаспоры эпических существ других народов. Пространства между собой связаны энергетическими потоками, при помощи которых возможны перемещения субъектов как в одну, так и в другую стороны. В нашем пространстве имеется несколько населённых пунктов, — он подвёл нас карте местности, расположенной на стене гостиничного холла, — Застава, Богатырская Слобода, Град-Грот, Волчановка, Яшкина заимка, Олимпика и другие. Перед началом прогулки экскурсанты, выбравшие обет должны подписать договор. Это Варвара и…, - лёгкая улыбка заиграла на его губах, он не стал напоминать Андрею о вчерашнем казусе. Как благородно!

— Андрей.

— Андрей, что Вы выбираете?

— Обет, — поддержал мой выбор Андрей.

— Ну что ж, тогда пройдёмте.

Мы подошли к регистрационной стойке, нам выдали два договора, в которых значилось: «Я, такой-то такой-то, даю обет Отцу Небу, Матери Сырой Земле, Солнцу красному, Ветрам четырёхсветным, Воде животворящей, пращурам моим в том, что сохраню тайну их. В чём лично подписуюсь…». Кары за нарушение обета не предусматривалось.

— А в чём тайно-то? — поинтересовалась я.

— У каждого своя тайна, — загадочно ответил леший.

— Ну ладно, подписуюсь!

Андрей тоже скрепил свой договор подписью, и мы передали их Дуплянскому. Он аккуратно сложил листочки, дунул на них… и они исчезли.

— В архив, — напутствовал он пустоту. — А теперь, вперёд! — это уже нам.

Наконец мы вышли на свежий воздух и увидели Порубежье во всей красе. Посёлок городского типа, застроенный одно — двухэтажными деревянными домами, утопающий в зелени садовых и лесных деревьев, благоухающий цветами и травами. Всё это очень напоминало элитный дачный посёлок — любителей старины.

— Это Застава, самый крупный населённый пункт Порубежья. Сегодня, к сожалению, закрыты все учреждения, посещаемые экскурсантами, в связи с подготовкой к празднику «Русалии», — начал экскурсию наш гид. — Но, зато вам посчастливилось попасть на сам праздник. Сейчас мы пойдём на Хороводную поляну. Там идёт подготовка, но к полудню уже начнут действовать аттракционы, увеселительные заведения и так далее. Если кто потеряется или захочет погулять самостоятельно, возвращается в гостиницу сам.

Я оглянулась на здание гостиницы. «Теремок» — гласила надпись на крыше (как неожиданно, кто бы мог подумать!). Двухэтажный деревянный терем, резные наличники, Петушок на крыше, крыльцо украшено вазонами с экзотическими цветами, сказка! К терему вела булыжная мостовая. Улица уходила под горку и на ней уже во всю кипела жизнь. Жители, которых мы встречали, абсолютно не отличались от людей. Ни рожек, ни хвостов, ни свиных рыльцев… Если не считать стиля одежды, то и не подумаешь, что гуляешь по параллельному миру. Андрей как-то сразу вписался в общий облик порубежьцев. Большая часть обитателей именно так и выглядели: верхняя часть одежды — этническая; нижняя — современная и, наоборот; на ногах, кроме пресловутых лаптей попадались и кроссовки. А вот в домашних тапочках не ходил никто. Так что эксклюзивный наряд принадлежал мне. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на косые взгляды, сопровождающие меня на всём пути, и пыталась сосредоточиться на архитектурных шедеврах. Попадались здания, напоминающие постройки в Кижах. Деревянные терема, избы, избёнки и избушки, всё в потрясающих деревянных кружевах — как на съёмках фильма о прошлых летах. Заборы низенькие, больше для красоты, тоже резные. Палисадники чистенькие ухоженные, у каждого хозяина свой, неповторимый садик. У одного качели, у второго скамеечки, у третьего пеньки, как из сказки про трех медведей. И везде цветы. Ромашки с ладонь, колокольчики с фужер, вьюнки оплетают заборчики, под ними живокость такого синего цвета… Пол-лекции я пропустила, занятая своими мыслями. Бориска уныло плёлся со мной рядом, синхронно поворачивая голову на предлагаемый гидом объект ознакомления. Жанет не теряла даром времени и во всю окучивала Андрея. Тот стойко выдерживал осаду возлюбившей его дамы. Правда, вид у него становился всё мрачнее и мрачнее. Наконец гид привёл нас на огромную поляну, по которой деловито сновали жители. Ставили большие и малые шатры, палатки, похожие на продовольственные, вкапывали в землю лавочки и скамеечки, делали какие-то разметки. Дети складывали кучи хвороста. Все работали с деловитостью муравьёв. Один такой муравей, тьфу, паренёк вдруг бросился к нам с криком.