Анна Инская - Верни нам мертвых

Исмон удивился:

— Да разве ваши звезды ясные? Над моей родиной ночное небо можно уподобить прекрасной юной танцовщице в темном покрывале, усеянном голубыми алмазами, с сияющей жемчужной диадемой на иссиня-черных кудрях. А ваше небо совсем вдовье. Оно как та, у кого волосы поседели, а из украшений остались только тусклые слюдяные бусы. И плачет ваше бедное небо чаще, чем улыбается. Ваши северные племена можно только жалеть. Гадать о судьбе у вас пришлось бы не по звездам, а по серым тучам. Созвездия у вас такие невеличественные, будто и правда какая-то баба выполоскала их в болоте.

Серая Белка напомнила священную истину:

— Великанша Еловый Ствол не какая-то баба! Она покровительница дев. Она моя покровительница.

— А ты что, дева? — спросил Исмон.

— Еще какая дева! Девственна, как первый снег! Серая Белка, красавица, иди сюда! Не пожалеешь! — раздался вдруг голос колдуньи.

Она ведь — хитрая старушка — подслушивала за приоткрытой дверью, пока Исмон с Белкой вели разговор! Серая Белка вошла в избу, и колдунья зашептала:

— Нравится тебе мой раб Исмон? Пойдешь за него замуж?

— А я не знаю… А мне мать надо спросить!

— Да она отдаст тебя и за волка, лишь бы тебя, хромую, кто замуж взял. И ростом ты не вышла, и кость у тебя тонкая, будто у куропатки. А Исмон хороший жених. Народишь от него детей, так и они унаследуют отцовское умение писать на бересте, как рыбы наследуют умение плавать. А я о вас буду заботиться, о вас и детях ваших.

Сказала вдовья дочка:

— А я боюсь Лиса-Охотника! Он стережет наши земли, он запрещает идти замуж за иноземца, особенно многознающего.

Ответила ей старая колдунья:

— В племени колдунов, где я жила, два сына вождя были служителями Лиса. Они рассказывали, что их повелитель посылает свое тайное воинство к южным горам и на западный край земли у океана. Его дружина охотится там, откуда люди из иных стран могут прийти к нам. Но в наши глухие леса не забредают ни иноземцы, ни служители Лиса. Не отказывайся от своего счастья из-за Лисьей угрозы.

— А Исмон-то захочет такое счастье? — усомнилась Серая Белка.

— А я-то буду его спрашивать? — удивилась колдунья.

Но на самом деле колдунья конечно спросила Исмонова согласия. Цель-то у нее была явная, о которой он наверняка догадался бы: женить его на хромой, чтобы они с женушкой сбежать не смогли. Она уже поняла, что Исмон был человек добропорядочный, семью бы не бросил. Колдунья боялась, что он упрется, не захочет заводить детей с хромой Серой Белкой. Но Исмон поторговался для виду и согласился. Потом он объяснил мне, что глупая ведьма воображала, будто его родная страна лежит где-то за соседним лесом. Вот и боялась, что он весной он убежит быстрее, чем пленный волк, который вырвался на волю. А Исмон-то знал, что всей его жизни не хватит, чтобы вернуться на землю предков. Да и все равно его, беглого, снова захватили бы в рабство. Колдунье нужен был писарь, и она не давала Исмону тяжелой работы. А кто знает, что бы заставил его делать новый хозяин? Поэтому Исмон согласился обзавестись семьей и остаться среди северных горных охотников навсегда.

А еще он сказал мне потом, что Серая Белка ему понравилась. В его землях женщины не ходили на охоту и не защищали свой дом, и мужчины отвыкли выбирать невест за здоровье и силу. В песнях, которые Исмон слышал с детства, о желаннейших из женщин говорилось так:

Ясные звезды подвластны

Круженью небесного свода,

Гнется под ветром пустыни

Тонкая ветвь тамариска.

Зову свирели покорны,

Овцы на пастбищах горных,

Слову мужскому послушны

Робкие сердцем голубки

Жены те нравом подобны

Легкой несмелой газели,

Следуют воле супруга,

Ловят любимого взоры,

Так открывается небу

Мирта цветок белолунный,

Так следом за солнцем идет

Его отраженье в волнах.

Таких красавиц воспевали в стране Исмона. Они будут чтить как верховное божество самого тихого и несильного мужа и, кроткие душой, не станут ругаться с ним. С ними в законном браке можно жить спокойно и безмятежно, без опасности получить крепким кулаком по многоученой голове. Когда хозяйка в первый раз заговорила с Исмоном о женитьбе, он ужаснулся и воззвал к богам. Ведьма про женитьбу толкует, а вокруг ходят-бродят вооруженные топорами и дротиками отчаянные девы из охотничьей деревни! В стране Исмона про женщин, умеющих обращаться с оружием, только в страшных сказках рассказывалось. А тут, в северных горах, других и не было. Исмон сам был мирный человек и гордился этим! Он не представлял себе, как с такой боевой женушкой сумеет поставить себя главой семьи. И вдруг милосердное Небо посылает эту послушную вдовушкину дочку, тихую как белоухий заяц, и со всеми Исмоновыми словами заранее восхищенно согласную. Запястья у нее были тоньше виноградной лозы, кожа нежная и гладкая, будто перламутр морской раковины, а глаза ясные и радостные, как весеннее небо. То, что она любила слагать песни, тоже внушило ему доверие. Ведь если поэтов редко привлекают громкие ратные подвиги, то можно предположить что и поэтессы не дерутся с мужьями. Хромая? А зачем ей куда-то ходить? Место женщины у очага.

Игры на оленьей шкуре

Если Смерть некогда надломила твою ветку на Древе Жизни, то от беды тебе не уйти. Моя матушка поняла это, когда родилась я, ее первая дочь. Серая Белка хотела дать мне лучшее из имен. Имя сильного зверя! Имя самой Небесной Волчихи! Великая Небесная Волчиха живет в звездном логове и грызет луну, до тонкой корки. Да и лунную скорлупу сгрызет напоследок, так что луна совсем исчезает и приходится ей расти заново. Вот как Небесная Волчиха сильна и грозна! Великое счастье носить ее имя.

Зверь не согласится оберегать двух людей сразу. Звери-то ленивые — хоть земные, хоть небесные. Но в те дни умерла старуха по имени Небесная Волчиха, и всезащищающее волчье имя стало свободным. Старуха Небесная Волчиха долго прожила, значит, ее имя уж наверно было лучшим из всех. А ведь все звериные имена принадлежали деревенской колдунье. Серая Белка надеялась, что колдунья прибережет имя Небесной Волчихи для дочери своего ученого раба.

Но колдунья прошептала, что в ее племени имена даются не по желанию людей, а по воле судьбы. Она велела моей матери закрыть глаза и разложила перед ней костяные обереги с изображениями разных зверей и птиц. Серая Белка выбрала наугад, моля Небесную Волчиху о помощи. А когда открыла глаза, чуть не заплакала. Ее рука указывала на вырезанную из кости лягушку! Слабую лягушку, которая и себя-то защитить не может! В этом моя мать увидела страшный знак, предвестие горькой судьбы для меня. Плача, она сказала моему отцу: