Ричард Кнаак - Ледяной Дракон

Естественно, в первую очередь приковывала общее внимание его голова. Рот Грифона был скорее большим твердым клювом, созданным, чтобы терзать плоть, а вместо обычных волос на затылке топорщилась грива наподобие львиной, заканчивавшаяся перьями, как у величественного орла. И еще глаза. Это не были глаза ни человека, ни хищной птицы — нечто иное. Нечто, заставлявшее самого храброго неприятеля опрометью удирать с поля боя.

Кейб и Гвен повернулись как раз за секунду до того, как Грифон неслышно подошел к ним сзади — благодаря своей сверхъестественной чувствительности или же потому, что все вокруг благоговейно замерли. Птицелев с удовлетворением констатировал, что на лицах Бедламов никакого благоговения не наблюдается. У правителя Пенаклеса было достаточно преданных почитателей, но слишком мало друзей. Жестом отпустив охрану, он подошел к Кейбу и Гвен.

— Я вижу, у вас почти все готово, — сказал Грифон, глядя на длинный караван.

Кейб, выглядевший измученным, хоть и должен был хорошо выспаться, скорчил гримасу:

— Нам следовало бы закончить сборы гораздо раньше, лорд Грифон.

— Я повторяю снова и снова: для вас двоих просто Грифон. Надеюсь, мы друзья? — Он по-птичьи наклонил вбок голову.

Гвен, выглядевшая особенно энергичной и свежей по сравнению с мужем, улыбнулась, и даже свирепое лицо Грифона смягчилось.

— Конечно же, мы друзья, Грифон. Мы слишком многим тебе обязаны.

— Вы обязаны мне? Кажется, вы двое совсем позабыли ту работу, которую успели здесь проделать, а также выводок, который вы снимаете с моей шеи. Это я обязан вам. Сомневаюсь, что смогу когда-нибудь достойно вас вознаградить.

— Что за глупости, — наконец подал голос и Кейб. — Если мы все добрые друзья, никто никого не должен вознаграждать!

— Так-то лучше. — Грифон кивнул, и непрошеная мысль мелькнула в его голове: «Скорее всего, это не правда. Они согласились на это поручение только из благодарности. Им страшно уезжать далеко от города, в котором живут их соплеменники».

— Что-то не так? — Кейб положил руку на плечо Грифона. Тот едва сдержался, чтобы не сбросить его ладонь.

— Ничего. Усталость, наверное. — «Что за дурацкие мысли?» — сказал он себе. Не следовало думать о таких вещах. Он знал этих двоих слишком хорошо.

— Тебе следует больше отдыхать, Грифон. Даже ты нуждаешься в отдыхе.

— У королей не бывает отпуска.

— Только когда король валится с ног от усталости. Грифон хмыкнул:

— Ну до этого еще далеко. Не буду вас больше задерживать. Солнце уже высоко, и я знаю, что вы хотите отправиться поскорее. — Он обвел взглядом караван. — Как сегодня ваши подопечные?

Гвен указала на повозку, стоявшую немного позади их оседланных коней. Несколько рептилий свились клубками и дремали. Если бы не цвет, трудно было бы разобрать, где кончается один дракончик и начинается другой. За этой повозкой следовала точно такая же.

— Вчерашняя ночная эскапада их здорово измотала. Они проспят большую часть путешествия.

— Которое состоится, если я когда-нибудь вас отпущу… — Грифон наклонился и взял руку Янтарной Леди. Грива из перьев вздыбилась, потом исчезла — и стала человеческой шевелюрой. По любым меркам новое лицо Грифона можно было бы назвать весьма и весьма привлекательным. Волосы, правда, стояли немного дыбом — примерно такую прическу молоденькие служанки хотели бы видеть у своих героических ухажеров. Грифон церемонно поцеловал руку Гвен.

— Я должен ревновать? — лукаво осведомился Кейб. Волшебница звонко рассмеялась:

— Если нет, я постараюсь сделать все, чтобы ты об атом пожалел.

— Что ж, теперь я оставляю вас. — Грифон шагнул назад, и его грива приняла прежний вид. Гвен на прощание одарила его улыбкой, и Кейб помог ей взобраться на коня. Потом Кейб сам вскочил в седло и принял поводья у стоявшего рядом пажа.

Все путешественники уже попрощались со своими близкими, и провожавшие собрались неподалеку. Кейб напоследок взглянул на Гвен, та кивнула. Подняв руку, молодой волшебник дал команду каравану и направил своего коня вперед. Грифон помахал им и еще немного постоял, молча глядя вслед каравану.

«Все пойдет прахом, — пронеслось у него в голове. — Эксперимент провалится. Выводок примкнет к своим сородичам. К драконам».

Грифон выругался. Не может быть такого! Эксперимент должен быть успешным! У них есть все шансы добиться успеха — разве нет? Он почувствовал, как в нем растет неуверенность. Странно, но это касалось не только эксперимента. Если попытку очеловечивания юных драконов ожидает провал, это сулит такую же судьбу любому другому его начинанию.

Он вздрогнул — и с запозданием понял, что его знобит и это никак не связано с его мыслями. Стало холодно. Хуже того, он продрог до костей.

Так же неожиданно, как и начался, холод пропал.

— Милорд! — Паж, мальчик лет двенадцати, нерешительно приблизился к Грифону. — Вас ищет генерал Тоос! Он… кажется, это очень срочно, ваше величество!

— Тоос наверняка может подождать несколько минут.

Он хотел дождаться, когда караван скроется из виду. Расставание с Бедламами оказалось для него очень тяжелым. Правитель и чужак, он больше других нуждался в близких друзьях — а в Драконьем царстве, охваченном беспорядками, вполне могло случиться так, что они больше никогда не увидятся.

Но когда караван скрылся из виду, Грифон продолжал вглядываться вдаль, погрузившись в свои мысли. Только нетерпеливое посапывание маленького гонца вывело его из задумчивости. Он вспомнил, что один из старейших друзей, возможно знавший его лучше всех, ждет его с тревожными новостями.

Он вздохнул и повернулся к пажу. Мальчишка, конечно же, изнывал от восторга и нетерпения. Ему первый раз в жизни довелось выполнять такое важное поручение.

— Хорошо, малыш, — сказал он дружески, усилием воли отодвинув тревожные предчувствия. — Показывай, где Тоос, чтобы я смог в сотый раз поучить его почтению. Между прочим, — это он должен прийти ко мне, а не наоборот.

Паж робко улыбнулся, и на мгновение все тревоги показались Грифону беспочвенными.

От Пенаклеса до Мэнора, стоявшего в глубине леса Дагора, было несколько дней езды. Но для отряда в тридцать человек — а Грифон потребовал, чтобы у Кейба и Гвен были помощники на все случаи жизни, — время это следовало умножить на три. Тяжелые повозки объезжали каждый пригорок, то и дело терялась необходимая утварь, да еще и приходилось присматривать за детворой (раз уж будущему Императору драконов предстояло расти среди людей, его окружили детьми, надеясь, что это поможет сломать барьер между расами).

Драконий выводок с настороженным вниманием глазел по сторонам из крытых повозок. Совсем нетрудно было догадаться, что взволнованных дракончиков одолевает любопытство, потому что глаза их расширились буквально вдвое. Малыши королевской породы, похожие на крупных двуногих ящериц, возбужденно подпрыгивали, подражая юным представителям человеческой расы. Молодые виверны, как и все обычные животные, лишь с шипением деловито переваливались с боку на бок.