Чужестранец (СИ) - Элейский Иван

— Много интересного, но полезного мало. За той же целью отправляется человек Сурта, зовут Удильщиком. Судя по описанию, человек серьезный.

— Знающий?

— Почти наверняка.

Бутч остановился, прекратил точить меч и поджал губы.

— Значит, жди беды.

— Ничего, потратим время на подготовку, если будем действовать быстро, то разберёмся без проблем. Сам знаешь, они умирают так же легко, как и другие люди, так что вся их сила в том, что противники нихрена о них не знают, бояться и верят в разную хрень. А там уже можно будет подумать, как увеличить сумму нашей награды.

Бутч покачал головой, покрутил меч, стараясь поймать в нём своё отражение.

— С чего начнем?

— Двинем к Порсо.

— Порсо?! — воскликнул Бутч. — Я в прошлый раз обещал удавить этого скользкого ублюдка.

— Придётся потерпеть. Никто не разбирается в Знающих так как он. — Редди облизал губы и добавил, — Потому его до сих пор и не убил никто из тех, кто клялся это сделать

Солнце, тянувшееся к закату, совсем не пробивалось через стену из стволов и листьев. Земля под задницей у Платона была неприятно сырой, все мышцы затекли, а руки, связанные за спиной, изрядно зудели. Он равнодушно разглядывал бурую птицу, примостившуюся на толстой и корявой ветке древнего дуба. Птица методично отдирала кусочки коры, бросая их в сторону, и выковыривала мелких жучков оттуда, полностью игнорируя что-либо вокруг.

Платон позавидовал её целеустремленности — сам он потратил все очки, испробовал все варианты, пытался освободиться из пут, но те были плотными, сделал попытку договориться, но преследователи были неумолимы и просто тащили его сюда, к берегу реки, о который билась небольшая лодка. Тот рыцарь, который заставил его похитителей занервничать, просто посмотрел им вслед, но на помощь не пришёл. Так что Платон теперь совершенно не представлял, что же делать дальше.

— Слушай, парень. — К нему подсел один из похитителей, тот что с длинными рукавами. — Мы на тебя зла не держим — работа такая. Доставим тебя к милорду, получим деньги и о тебе забудем. Что он делать с тобой хочет — не знаю, но попросил доставить живым, так что вряд ли хочет убить. Поэтому веди себя спокойно и проблем не будет. Понимаешь?

Платон бросил взгляд на птицу, продолжавшую методично ковырять дерево. В голове зародилась мысль.

— А если не захочу вести себя спокойно, что тогда? — сказал он, глядя в равнодушные глаза.

— Тогда мы тебе ноги сломаем, чтоб не бегал, — ответил Бутч, складывавший какие-то нехитрые пожитки в лодку.

Его напарник покачал головой.

— Бутч прав. Но дело не только в этом. За тобой не только мы охотимся, но ещё и некий Удильщик. Кто он такой — я понятия не имею, но сильно подозреваю, что в живых оставлять ему тебя интереса нет. Убежишь от нас — достанешься ему, без шансов.

— Удильщик — это типа рыба такая? — Платон задал самый тупой вопрос, который мог придумать.

— Ага, рыба да покрупнее нас с тобой, — спокойно отреагировал лучник.

— А ты мне скажи, Редди, так ведь тебя зовут, да? — Лучник кивнул. — Вот вы прислуживаете лорду своему, людей похищаете, а люди вокруг в таком дерьме живут, не стремно вам?

— У всех своя работа, — покачал головой тот. — Ловить преступников — тоже полезно.

— Ага, только вместо преступников похищаете обычного человека, безобидного абсолютно. Я таких как вы навидался — обычное отребье, которое ощутило власть над другими людьми и теперь пользуется этим. В нормальной стране вы бы в тюрьме гнили. Слушать тошно.

Платон пошевелил запястьями, чтобы кровь хоть как-то прилила к пальцам.

— Не хочешь — не слушай, — ответил лучник. — Только и оскорблять нас не надо.

Кажется, ничего не получалось, лучник отказывался вестись на очевидные провокации. Но Платон был уверен — у любого есть слабое место. Каждый чем-то гордится, чего-то боится и чего-то стыдится. Нужно только расковырять наросшую сверху кору привычки.

— Да вы сами себя оскорбляете, живете как говно петушиное. Схватили меня в таверне, нет бы на честный бой выйти. Правильно мне говорили, что на севере дерьмо не просто всплывает вверх, а еще и лезет из нужника.

Грузивший лодку наемник что-то пробурчал под нос. Хорошо, уже какая-то реакция.

— Хватит, парень. Не знаю, зачем тебе это, но спровоцировать меня не удастся, — холодно отрезал Редди.

— Да я и не пытаюсь спровоцировать, так, время тяну. А то я смотрю, вы же этого Удильщика ссытесь. Может он вас сожрет, а мы с ним договоримся, а?

— Редди, время поджимает, — обеспокоенно произнес громила. — Кончай с ним возиться.

Не сработало. Значит, придется надеяться на последнее средство.

— И то правда. — Редди вздернул его на ноги и начал было тащить к лодке, но тут Платон извернулся и впился зубами в его руку.

Рот мгновенно наполнился чем-то теплым, но следом за этим последовал удар, который отбросил Платона назад. Он приложился затылком об дерево, в ушах зазвенело, на глазах невольно проступили слёзы.

— Сукин сын упёртый, — рыкнул лучник, сжимая прокушенную руку. — Бутч, дай веревку. Не хочет ехать так — поедет кулем.

Бутч вытащил со дна лодки моток мокрой веревки и кинул своему напарнику. Тот поймал её и начал спокойно разматывать, внимательно глядя, на осевшего на землю возле дерева Платона.

— А ты сначала поймай меня, дебил, — сквозь зубы прошипел он и бросился вперёд.

Конечно, он не собирался убегать — далеко по лесу ему не уйти. Нужно было только постараться вывести их из себя и надеяться, что это будет считаться поражением с точки зрения Системы.

Он врезался в Редди и противник потерял равновесие, отчего они оба рухнули на землю. Платон отчаянно пинался и размахивал во все стороны, пытаясь зацепить противника хоть чем-то, грязь летела во все стороны так, что аж забила глаза, лучник кряхтел и шипел.

Внезапно его резко дернуло вверх и подняло над землей — Бутч наконец присоединился.

— Угомонись, — пробасил он.

Платон извернулся и пнул его ногой, но удар вышел слабым.

— Пошёл ты нахер, козёл! — сплюнул он грязь на землю.

— Так-так-так, — раздался из глубины леса ехидный голос, — и что тут у нас такое?

На поляну вышел человек в маске, изображавшей рот, полный острых зубов, принадлежащих непонятно какому существу. На лбу красовалось желтое пятно, а между ним и ртом располагались узкие прорези для глаз, которые было не разглядеть за маской.

— Вот дерьмо, — поднялся Редди на ноги, отряхиваясь от грязи.

— Дерьмо, — подтвердил Бутч, опуская Платона на землю.

Платону наконец удалось проморгаться от грязи, попавшей в глаза, и разглядеть нового участника событий. Помимо того, что маска выглядела чертовски реалистично — казалось, что зубы действительно взяли у какого-то чудища, бросалось в глаза, что мужчина был одет достаточно просто — сапоги, мешковатые брюки, какая-то потертая куртка с рваной подмышкой. Внезапно его пробило осознание — он уже видел этого человека в таверне, принял его за рыбака.

— Действительно, дерьмо — подтвердил гость в маске. — Отдадите мою добычу так или драться будем?

Бутч и Редди переглянулись. Платон решил не тянуть и вызвал систему. Сердце забилось чаще — кольцо снова блестело заполненными ячейками, мерцала надпись «Доступно повышение». Не долго думая, он вложил очко в спекуляцию и активировал дух свободы.

«Ага, на этот раз освобождаем тебя! Ну, будет сложно, но мы справимся, я уверен. Давай-ка подтяни пальцы к узлу.»

Платон изогнул запясться как мог, пытаясь достать до узла.

«Не хватает расстояния. Ничего страшного, с узлом разобраться успеем, остальное — сам. Смотри, сейчас берешь и зажимаешь пальцами ту веревку, которая ближе к левой руке, а правую изгибаешь и пытаешься дернуть за тот виток, что идет посередине.»

Платон внезапно осознал, что именно нужно ему делать. Несколько движений и узел ослаб достаточно, чтобы руками можно было шевелить. В кистях неприятно закололо, но он в несколько движений избавился от веревки, продолжая придерживать её, чтобы не вызывать подозрений. Пока он это делал, голос исчез — это он осознал явно.