Николай Переяслов - Достучаться до звёзд

…Тёмный мрачный коридор. На стенах горят факелы, отбрасывая длинные зловещие тени. Я иду вперёд; кажется, коридору не будет конца. Сердце так колотится, что заглушает звук моих собственных шагов. Но вот впереди замаячило что-то белое. Я подошла ближе, остановилась в нерешительности. Передо мной белое полотно. По спине пробежал холодок, я осторожно провела рукой по золотой раме полотна.

— Осторожней! — прошептала Джессика, оставшаяся стоять у двери.

Отблески пламени на золотой раме заставляли её переливаться таинственным светом.

— Ну здравствуй, Джоанна! — раздался у меня за спиной низкий хриплый голос. Я резко обернулась: у двери стоял высокий человек в чёрном одеянии, с белой маской на лице. В руках у него билась Джессика, которую он крепко держал за горло, а та с круглыми от ужаса глазами вцепилась пальцами в руки фокусника, тщетно пытаясь ослабить железную хватку.

Я схватила револьвер и прицелилась ему в лоб.

— Не глупи, Джоанна. Мы же оба знаем, что ты не выстрелишь, — его вкрадчивый голос сковывал волю. Руки предательски затряслись. — Отдай мне револьвер, и я отпущу вас обеих.

— Стреляй, Джоанна! — прохрипела Джессика. Её лицо приобрело синеватый оттенок.

— Опусти револьвер, Джоанна! — он ласково улыбнулся.

— Ни за что! — я скрипнула зубами, зажмурилась и выстрелила.

Раздался грохот. Я открыла глаза. Джессика лежала на полу, жадно глотая воздух, месье Леона нигде не было. Только горстка серого песка, чёрная мантия, цилиндр и белая маска.

— Ты в порядке? — я кинулась к Джессике, приподнимая её за плечи.

— Да, — просипела она. — Все кончилось? Мы победили? «Душа фокусника в белом полотне» — всплыло в памяти испуганное детское лицо.

— Нет. Не кончено. Вставай, помоги мне, — я подошла к полотну, — нужно отнести его на пустырь и сжечь.

Вдвоем мы кое-как завернули полотно в простыню, найденную в доме, и перевязали шпагатом.

Сначала оно показалось нам не очень тяжёлым, но с каждым пройденным метром полотно становилось всё тяжелее и тяжелее. К тому же мы выбирали окольные пути, избегая освещённых улиц.

— Я больше не могу! — простонала Джессика.

— Потерпи, совсем немного осталось, — ободрила я подругу.

Когда мы, наконец, добрались до пустыря, у меня ныла спина, ломило руки и ноги. С облегчением мы бросили полотно на землю.

Я вытащила из кармана стеклянный пузырёк.

— Что это? — удивилась Джессика.

— Абсент. Чтоб лучше горело, — я вылила содержимое пузырька на ненавистное полотно, взяла револьвер и дважды выстрелила в самую середину. Синие язычки пламени побежали по полотну. Дикий вопль разнесся по пустырю — вопль бьющегося в агонии человека. Никогда в жизни не доводилось нам слышать такого страшного, душераздирающего воя.

Пламя охватило полотно, затрещала рама, и вой прекратился. Я заворожено смотрела на костёр. Чудилось, что из пламени на меня взирают горящие ненавистью глаза фокусника.

— Пойдём домой, Джоанна. Всё кончено, — Джессика тронула меня за плечо.

Очнувшись, я с усилием отвела взгляд от тлеющих углей. Всё тело ломала страшная усталость.

Джессика обняла меня за плечи, и мы пошли прочь от пустыря.

— Всё кончено, — я вдохнула полной грудью запахи летней ночи.

С тех пор прошло много лет. Полиция так и не нашла ни фокусника, ни тех, кто пропал на его представлениях. В память о месье Леофаре Леоне у меня остался холодный револьвер как напоминание о том, что чудеса бывают.

Заключительное слово Главного руководителя проекта «Планета молодых», доктора исторических наук, профессора, действительного члена Союза писателей Академии российской словесности, лауреата литературных премий Миронова Георгия Ефимовича.

Сколько существует человечество, столько взоры людей обращены к небу… И именно там живут Боги. А Бог — это всегда чудо. Религиозные верования у разных народов претерпевали за века многочисленные изменения, но в центре любого верования всегда оставался Бог или боги. Достучаться до небес — этот постулат, эта мечта всегда жила в людях, вне зависимости от того, что ожидал человек от Небес, от Бога или богов — открытия истины или конкретной помощи. Потому что человек ожидал от небес прежде всего — чуда.

Вот почему столь разные рассказы — сказки, фэнтези, переносящие читателя в придуманный и таинственный мир грёз и фантазий, и взволнованные высказывания людей начала XXI века на тему контактов с внеземными цивилизациями оказались рядом на страницах этого сборника.

Искренность интонации, беспокойство за несовершенство человеческой расы, страх перед неизведанным и ещё больший — перед понятным: человечество не готово к диалогу с более развитыми цивилизациями. И дело даже не в уровне «нанотехнологий».

Мы не готовы нравственно.

И это — также объединяющий фактор для рассказов разных авторов, в каком бы жанре они ни работали.

Читателей разных возрастов привлекут добрые сказки, порой лукавые и иронические фэнтези Лидии Молодкиной… «Сказка про царевну Любаву» впитала в себя многие знакомые сюжетные линии разных народов, придав им современную интонацию. Имя главной героини выбрано не случайно — это сказка о любви. Любви как награде, которую получает лишь тот, кто готов бороться за неё с разной сказочной нечистью. Интересно, что и главный герой сказки Л. Молодкиной о Кощее — Любомир и его любимая девушка — Любава, несут в своих именах тот же алгоритм — «любовь»… И героям этого рассказа, чтобы обрести гармоничную любовь, приходится преодолевать многочисленные сказочные преграды, побеждать всякую нечисть и разных тварей. Автор тонко чувствует условность сказки, при этом сохраняя традиционные для народной прозы приёмы, придаёт своим фантазиям на тему борьбы добра и зла, возвышающей любви и веры — с безнравственной и беспринципной нечистью — точное современное звучание.

Традиционный сказочный сюжет у Лидии Молодкиной претерпевает удивительные метаморфозы, убеждая читателя, что стоит захотеть, и победить можно любого врага: и пелену болотную, и тварь бестелесную. Ибо не выдерживает зло огня любви человеческой.

Свою симпатию к героям трогательных и забавных фэн-тезийных историй автор рассказов и не пытается скрыть, напротив, приглашает читателя вместе с автором сопереживать приключениям своих героев.

В рассказе «Сказка про фею Виолину» мы вновь становимся соучастниками не по-сказочному драматической истории. Но мы уже точно знаем (с удовольствием дочитав сказку до конца и убедившись в правильности своих предположений), что и здесь добро победит зло — ибо так должно быть по определению. Но, увы, всегда так бывает только в сказках. Сказка — не всегда предощущение чуда. Важно только научиться не ждать этого чуда в жизни, а помогать ему реализоваться. Вот почему так важен конец этой сказки. Виолина отказывается улетать обратно в сказку: «Мы с тобой будем здесь создавать сказочную страну» — убеждает она любимого.