Холли Блэк - Спайдервик. Хроники

— Ну-у… — Пискун в задумчивости приложил палец к губам. — Я бы хотел… абсолютно точно хотел бы какую-нибудь медаль. Золотую. С выбитой на ней надписью «Победитель огров». Нет, подождите! Как насчет «Непревзойденный истребитель монстров»? А? Или…

— По-моему, — шепнул Саймон Джареду, — он забыл добавить: «Непревзойденный мошенник».

— И это все? — спросил Лоренгорм.

— Я так не думаю, — заявил хобгоблин. — Я надеюсь, что вы устроите праздник победы в мою честь. И закатите пир. В меню обязательно должны быть перепелиные яйца — я их очень люблю — и голуби, запеченные в пироге с поджаристой корочкой, и барбекю из…

— Мы учтем твои пожелания, — сказала женщина-эльф, спрятав улыбку за своей тонкой рукой. — А теперь я должна спросить детей об их сокровенной мечте.

Джаред взглянул на брата и сестру. Сначала они, казалось, задумались, но потом улыбки расцвели на их лицах. Джаред обернулся и бросил взгляд на маму, которая до сих пор выглядела немного сконфуженной, и на тетушку, глаза которой были полны надежды.

— Нам бы хотелось, чтобы наш дядюшка Артур имел выбор: оставаться ему в волшебном мире или нет.

— Ты понимаешь, — сказал Лоренгорм, что если он выберет возможность вернуться в человеческий мир, то в первый же момент, как его нога коснется земли, он превратится в пыль и пепел?

Джаред кивнул:

— Понимаю.

— Мы предвидели ваше желание, — сказала зеленоглазая женщина-эльф.

Повинуясь взмаху ее руки, деревья расступились, из-за них вышел Байрон. Верхом на грифоне сидел Артур Спайдервик.

Общий вздох изумления раздался позади Джареда. Артур сдержанно улыбнулся Джареду, и только теперь Джаред заметил, что глаза у него точь-в-точь как у Люсинды, взгляд острый и умный. Артур сидел на спине грифона неуклюже и поглаживал его довольно опасливо, с каким-то трепетом. Затем взглянул поверх головы Джареда на Мэллори и Саймона.

— Вы — мои двоюродные правнучатые племянник и племянница, не так ли? — сказал он мягко. — Джаред не упомянул, что у него есть брат и сестра.

Джаред смущенно кивнул. Хотел бы он знать, есть ли какой-нибудь способ извиниться за все, что он наговорил Артуру в прошлый раз. Хотел бы он знать, что вообще теперь Артур думает о нем.

— Я Саймон, это — Мэллори, а это — наша мама, — представил Саймон. Посмотрел на Люсинду и замялся в нерешительности.

— Рад с вами познакомиться, — сказал дядя Артур. — Вы, дети, очевидно, имеете в своих жилах долю моей любознательной крови. И так же очевидно, имеете причину сожалеть об этом. — Он как-то кривовато покачал головой. — Кажется, это ввергло вас в большие неприятности. К счастью, вы оказались гораздо большими знатоками по избавлению от проблем, чем я был в свое время. — Он снова улыбнулся, и на этот раз его улыбка уже не была такой настороженной. Добрая, широкая улыбка так изменила Артура, что он стал совершенно не похож на человека с портрета.

— Мы тоже очень рады видеть вас, — сказал Джаред. — Мы хотели бы вернуть вам вашу книгу.

— Мой «Путеводитель»! — воскликнул Артур. Он взял том из рук Джареда и принялся его листать. — Постой-ка, взгляни сюда — кто сделал эту зарисовку?

— Я сделал, — сказал Джаред таким тихим голосом, что он больше походил на шепот. — Я знаю, получилось не очень хорошо…

— Вздор! — оборвал его Артур. — Это тонкая работа. Могу предсказать тебе, что когда-нибудь ты станешь большим художником.

— Правда?! — Джаред смотрел на дядюшку во все глаза.

Тот кивнул:

— Правда.

Портняжка забрался на ботинок Артура:

— Рад снова видеть тебя, старина! Тут, видишь ли, есть одно дело, которое следует исправить. Здесь Люсинда. Ты, конечно, ее отлично знаешь, но… В общем, сейчас она совсем не та, какой была когда-то.

У дядюшки Артура перехватило дыхание, когда наконец он осознал, что перед ним его дочь. «Она, наверное, кажется ему такой старой!» — подумал Джаред. Он мысленно представил свою маму — как она, молодая женщина, глядела бы на него пожилого, — и у него сжалось сердце. Это было так печально, так горько!

Люсинда улыбалась, а по ее щекам текли слезы.

— Папа! — прошептала она. — Ты все такой же, каким был в тот день, когда ушел.

Артур хотел было спуститься к ней.

— Нет! — крикнула Люсинда. — Ты превратишься в прах. — Опираясь на трость, она сама подошла к нему ближе.

— Я сожалею обо всех несчастьях, которые причинил тебе и твоей матери, — сказал Артур. — Я сожалею, что пытался обмануть эльфов. Я не должен был так рисковать. Но я всегда любил тебя, Люси. И всегда хотел вернуться.

— Вот ты и вернулся, — улыбнулась сквозь слезы Люсинда.

Артур покачал головой:

— Это магия эльфов держит меня живым так долго. Я прожил гораздо больше отпущенного мне срока. Настало время мне уйти, но, повидав тебя, Люси, я готов уйти без сожаления.

— Я только что снова обрела тебя, — заплакала она. — Ты не можешь умереть сейчас!

Артур наклонился и сказал своей дочери ласковым тихим голосом какие-то слова, которые Джаред не мог расслышать. Сказал и слез с грифона навстречу ее объятьям.

Как только ноги Артура коснулись земли, его тело превратилось в пыль, а затем в дымок, который, легко обвившись несколько раз вокруг их старой тетушки, устремился в ночное небо и исчез.

Джаред повернулся к Люсинде, ожидая увидеть ее рыдающей. Однако в ее глазах больше не было слез. Она смотрела на звезды и улыбалась. Джаред мягко взял ее за руку.

— Нам пора домой, — сказала тетушка Люсинда.

Джаред кивнул.

Он подумал обо всем, что с ними случилось, обо всех волшебных созданиях, которых за это время увидел, и неожиданно осознал, как сильно он хочет все это зарисовать. Как-никак, он был только у самого начала.

В английском языке слово chest означает одновременно «сундук» и «грудная клетка». — Примеч. пер.

По-английски девочек-скаутов младшего возраста называют «brownie» — дух дома, домовой.