Попаданец для нее (СИ) - Борей Алиса

Торгешхан повернулся к Оливии.

— Стрелки хороши, оба. — Он улыбнулся. — Просто эта птица, заговоренная от стрел.

Бурамхан, а вслед за ним и вся свита улыбнулись в бороды над глупостью самодовольных имперцев.

— А где же наш спорщик? — Торгешхан закрутил головой. — Надеюсь, не сбежал.

Свита откровенно засмеялась в голос.

— Нет, не сбежал. — Мелисана поднялась на ноги. — Но ему пришлось срочно отъехать. Я представляю его интересы.

Бурамхан прильнул к уху хана.

— Доверенное лицо полководца Сервилия, послана шпионить за нами до самой столицы.

— Красивая. — Торгешхан причмокнул и шепнул своему помощнику. — Пригласи ее на ужин сегодня.

— Будет сделано, мой господин. — Бурамхан согнулся в подобострастном поклоне.

Повернувшись вновь к Мелисане, Торгешхан милостиво жестом позволил ей сесть.

— Такой вариант нам даже больше нравится. — Усмехнулся он.

Тем временем Субедей вышел на последний выстрел. Тщательно подготовившись, он наложил стрелу и зажал ее двумя пальцами правой руки. Все это время он не спускал глаз с птицы, вычисляя по наклону тела, положению лап и когтей направление ее будущего рывка. Наконец он натянул тетиву и выстрелил. Зрители ахнули, ястреб рванулся в сторону стрелы. Победный крик уже зарокотал в глотках сотен людей, но ему не суждено было вырваться на свободу. Птица в последний момент метнулась вверх, и стрела, вырвав перо из ее хвоста, пронеслась мимо. Субудей, не сдержавшись, рубанул воздух рукой и выругался. Сторонники сотника начали задиристо кричать, что такой выстрел следует считать попаданием, и если Тай не выстрелит лучше, то победителем надо признать Субедея. У этой версии нашлось много сторонников и среди знати.

Торгешхан, слушая крики толпы, размышлял, что так даже еще лучше, люди будут говорить, будто он мог забрать серебро себе, но справедливый хан слишком честный, чтобы пользоваться плодами сомнительных побед.

Под все эти крики и споры выход Тайи остался почти незамеченным. Девушка рассмотрела хорошенько птицу, взрослый матерый ястреб, от него исходила волна силы и ярости. Он был зол и рвался в бой. Тайя натянула тетиву и мысленно послала птице вызов на бой. Рефлексы взяли верх над осторожностью, и ястреб воспринял ее как соперника. Расправив крылья, он рванулся вверх, забыв о людях и опасности. Тетива щелкнула в самый уязвимый для птицы момент, когда цепочка дернула ее вниз, и она замерла в воздухе. Всего лишь на одно мгновение, но этого хватило. Стрела пробила грудь птицы, и она камнем упала вниз. Пронзенный насквозь ястреб повис на цепи, и вот тут-то наступила настоящая тишина. Никто не мог поверить в произошедшее, ни Торгешхан, уже пребывавший в благодушном настроении, ни торемцы, праздновавшие победу, ни даже сторонники Тая, уже смирившиеся с поражением. Когда до всех, наконец, дошло, вот тогда и грянуло по-настоящему. Орали все: кто за и кто против, даже торемская знать повскакала со своих подушек в порыве удивления и восторга.

Пожалуй, огорчен был только один человек и это был даже не Торгешхан, и не Субедей, больше всех расстроился Бурамхан, поскольку точно знал, на ком отыграется его разгневанный господин.

Торгешхан при всей своей испорченности мог оценить настоящее мастерство, а как человек, не знавший бедности, так и не научился по-настоящему ценить деньги. Он встал во весь рост, приветствуя победителя, и вся знать поднялась, хлопая вместе с ним.

Субедей подошел и пожал руку Таю, удивляясь и восторгаясь одновременно. В какой-то момент ему показалось, что он уже видел этого парня раньше. Но это было лишь мимолетное видение, и оно не отметилось в его голове. Тем более, что парень был смущен и не выпячивал свою победу.

Тайе, и правда, было немного стыдно от всеобщего восторга, поскольку она-то знала, что сжульничала. Никогда прежде ей не приходилось обманывать честных людей и использовать свою тайную силу в открытой и честной борьбе. Та девушка, что жила охотницей в диких лесах требовала немедленно сознаться и отказаться от приза, но другая, однажды рожденная колдовством, саркастически кривила губы. Давай сознавайся, тогда Дагор не получит своих денег, а пришельца скорее всего убьют, зато совесть твоя будет чиста. Хотя тогда тебе придется сознаться и в колдовстве, и не обессудь, если добрые люди сожгут тебя за твою честность. Хватит! Почти в голос выкрикнула Тайя, но к счастью никому не было дела до ее душевных мук.

Подошла Оливия и, поздравив, пригласила ее к хану.

— Пойдем, я представлю тебя своему названому брату. — Она взяла девушку за руку и повела к ханскому шатру.

Там уже собралась вся посольская свита, возглавляемая самим Торгешханом, в руках тот держал великолепный короткий степной лук и колчан со стрелами.

— Лучшему лучнику и победителю турнира. — Улыбаясь, хан протянул Тайе приз.

Андрей качался в такт лошадиным шагам и посматривал по сторонам. Впереди уже показались ворота Бельдеруна, еще несколько часов и они окажутся в городе, а он до сих пор так ничего и не придумал. Обратная дорога ему показалась намного короче, наверное, потому что все время было посвящено решению только одной задачи, как выбраться из той задницы куда он угодил. Дори войдет в дом, размышлял он, никого не найдет и разозлившись порежет меня на куски. Единственный шанс спастись, это сбежать по дороге. Но выполнить этот план тоже оказалось невозможно. Не было ни единого шанса. Днем он все время верхом, рядом квадратный житель степей мычит что-то себе под нос. Попытаться уйти верхом от кочевника, нет он еще не настолько отупел здесь. Ночью же его вязали по рукам и ногам, а в дополнение Дори привязывала его руки к колокольчику, и если он звонил, то Андрей получал щедрый бонус в виде удара кнутом. Пара таких бонусных наград и сна, как ни бывало, все силы уходят на то, чтобы этот поганый колокольчик не зазвенел.

В общем Бельдерун приближался, а надежда на спасение таяла. Внезапно Дори остановила свой маленький караван и подъехала к пленнику.

— Андрэй, надеюсь ты не выкинешь никакой глупости, там. — Она кивнула в сторону города. — Предупреждаю, если вдруг тебе придет в голову поднять шум, то Баргун церемониться не будет. Помни, он всегда у тебя за спиной и в руке у него длинное, острое шило. Один удар, никто ничего не заметит, а ты будешь еще долго мучиться, прежде чем умрешь.

Она неприятно улыбнулась.

— Так что не делай резких движений. Баргун человек мнительный может и ошибиться. Я конечно пожалею, но тебя уже будет не вернуть.

Андрей переводил взгляд с Дори на Баргуна, прикидывая, пугает специально, чтобы сидел смирно, а с другой стороны рожа у этого Баргуна не выглядит обремененной интеллектом. Может и пырнуть с перепугу. Да не бойся ты так, некуда мне бежать и к городской страже я тоже обратиться не могу. В общем, сиди Андрюха и жди, когда тебя зарежут.

— Тебе все понятно? — Дори ждала ответа.

Парень кивнул головой.

— Понятно.

Женщина ткнула пятками свою лошадку и выехала вперед. Андрей со своим бессменным стражем двинулись за ней.

В воротах Дори практически не останавливаясь, виртуозно вложила серебряный динар в лапу командора стражи и интерес к ним мгновенно угас. Дальше пошли мощеные улочки города, в котором парень плохо ориентировался, но даже его знаний хватило на то, чтобы понять они едут не к дому Оливии.

Любые отсрочки приветствуются, подумал он, куда же мы едем и что для нее важнее мести.

Наконец они въехали во двор таверны. Дори легко спрыгнула с лошади и передала поводья подбежавшему мальчику.

— Лошадей накормить почистить и чтобы завтра с утра были готовы и оседланы.

Мальчишка кивнул и увел лошадей под навес, а Дори, накинув на голову капюшон плаща, направилась к входу в таверну.

Андрей, подпираемый сзади Баргуном, вошел в плохо освещенный зал и двинулся вслед за женщиной к угловому столу. Ему досталось место спиной ко входу, что не особо его озаботило поскольку главная опасность все равно находилась прямо перед ним. Он улыбнулся этой своей мысли, и шумно опустился на скамью.