Юлия Шолох - Два угла

Через секунду Шалье чуть ли не нырнул в экран, судорожно настраивая изображение. Его… жрец выглядел настолько больным, что любому понятно — протянет недолго. Как… Что?!

Плохое имеет привычку приходить так неожиданно, что не знаешь, кого в этом обвинить. Впрочем, обвинять было некогда, Шалье судорожно раздумывал, что делать. Гууара нужно лечить, значит, пригонять компактный автомат, но тогда его, скорее всего, увидят. Но если не лечить, Гууар очевидно очень скоро умрет и тогда вся его… все их труды даром? Впустую?!

Он прикусил губу, чувствуя вкус крови. Долететь до Стекляшки он не успеет, да и как показываться ярицам? Оттащить Гууара в хижину на остров нечем, тем более что такое путешествие тот может и не пережить. Других вариантов попросту нет, разве что просто ждать чуда, вдруг Гууар выздоровеет сам по себе? Нет, таких чудес не бывает и значит… придется рисковать.

Шалье успел пригнать автомат до того времени, как туман разошелся и поселение наполнилось проснувшимися активными жителями. Ему удалось забаррикадировать изнутри хлипкую дверь, создав хоть какую-то, пусть и совсем ненадежную защиту и после он сразу же занялся анализом состояния подопечного.

Когда к хижине слишком близко подобрались какие-то ярицы, просто любопытствующие подростки, Шалье, не думая, выпустил в щели двери фантом зеленого ядовитого облака, тянущего щупальца ко всему, что шевелится. Гости мгновенно испарились и больше Гууара беспокоить никто не решался.

Вскоре были готовы анализы и они показали, что его помощник был… отравлен. Целенаправленно накормлен ядовитыми для яриц червями, живущими глубоко в земле и кто-то потратил немало сил и времени, чтобы их откопать. Этот кто-то хотел убить Гууара и не сомневался в смертельном исходе дела. Собственно думать, кто это был сейчас смысла не имело. Шалье составил план лечения и приклеился к экрану, следя за любыми, даже малейшими изменениями в состоянии Гууара. Если… Гууар все-таки умрет, у Шалье ничего больше не останется… Ни времени, ни сил… Откуда взяться силе, если стекляшка высасывает их куда быстрее, чем они накапливаются?

Все заново… С самого начала… Он не выдержит. Правда, всегда есть последний способ, тот, которым воспользовалась Мальтика. Может, не очень гуманно, зато очень действенно.

Несколько часов Гууар находился на краю и Шалье был примерно там же. Жрицы активизировались и более уверено выводили под статуей Богини свои нудные мелодии.

Многие из жителей подходили их слушать, усаживались вокруг и начинали согласно кивать головами, поддерживая каждый звук, издаваемый жрицами в порыве религиозного экстаза.

…Гууар выжил. Дрожь прошла, сменившись редкими слабыми судорогами, температура начала повышаться. Шалье мрачно изучал результаты повторных анализов — теперь в его распоряжении был не молодой здоровый самец, а обычный полутруп. Как много времени понадобится Гууару на восстановление, да и восстановится ли он после такого вообще? Шалье бездумно переводил взгляд с одного экрана, показывающего Гууара на другой, где жрицы все активнее и активнее тянули руки к небу, а от неба — к Богине.

Полутруп не может убедительно изображать посланника Бога.

Гууар — полутруп.

И он — это все, что есть у Шалье…

Когда толпа яриц неожиданно пала ниц и только главная жрица стояла, вереща оглушительно громко, взгляд Шалье оторвался от экрана и задержался на трехмерном манекене в углу комнаты.

Костюм из ярких красных полос ткани, соединенных блестящими кожаными ремешками был придуман еще Ранье. Мужскую модель он надел сам. А эту… сделал в подарок Мальтике. Она, помнится, не оценила.

Жрица верещала, радостно вскрикивая и красные лоскуты вздрагивали и блестели, отсвечиваясь в глазах Шалье.

Целый день Латиса ничего не делала, только ела, смотрела старые любимые фильмы да земные новости читала. Получила длиннющее письмо с извинениями от Филиции. Все что случилось при отлете экспедиции казалось чем-то настолько давним и забытым, что Латиса с трудом обо всем этом вспоминала, а уж от злости и следа не осталось. Поэтому она сразу же ответила, что все в порядке и ей тут совсем неплохо живется, так неплохо, что даже домой неохота. Хотя иногда не хватает океана…

Курить сегодня не хотелось, да и кофе порядком надоело. Латиса пила сок и смотрела комедию, где земные животные, внезапно ставшие разумными, спасали землян от безумных инопланетян и, конечно же, спасли. Белоснежный тигр косился янтарным глазом прямо в камеру и без слов было понятно, что он готов на все ради людей. С чего бы это?

Очень быстро пришел ответ от Филиции — она просила Латису подписать прошение к Советникам, в котором они всем коллективом просили не наказывать Леви. Ни секунды не раздумывая, Латиса подписала и отправила, надеясь, что эта история, наконец, осталась в прошлом и про нее можно будет спокойно забыть.

Хотелось видеть Шалье. К тому же им нужно было серьезно поговорить. Может не сейчас, попозже, но придется. Сейчас Латисе хотелось просто его увидеть и чтобы он посидел рядом и улыбнулся. И чтобы позвал по имени тем голосом, от которого просто дух захватывает. Ни у кого больше так не получается…

На ужин она заказала только овощи, зато самую большую тарелку. Разноцветный салат вперемешку с кусочками местного подобия сыра пах чем-то настолько свежим и выглядел таким красивым, что, несмотря на голод, его было жаль уничтожать.

Услышав звук открывающейся двери, Латиса вскочила и пошла встречать Шалье.

Он стоял прямо у выхода, дверь в синюю комнату за спиной осталась открытой. На застывшем потемневшем лице сумасшедшим блеском жили одни только глаза.

Никогда раньше Латиса не видела, чтобы он оставил дверь открытой. Обычно закрытие замков происходило настолько быстро и автоматически, что занимало всего пару минут.

Однако, дверь была открыта… Можно было разглядеть угол стола, экраны над ним и проекцию какого-то материка, плавно плавающую в воздухе. Вероятно, ей удалось бы разглядеть что-нибудь еще, но увидев лицо Шалье, Латиса уже ничего не замечала.

Он сделал шаг к ней и остановился. Губы разлепились, нехотя пропуская воздух.

— Мне нужно живое воплощение Кровавой Богини, — очень медленно сказал Шалье. — И ты… прекрасно подходишь.

— Кто тебе рассказал?

На всех окружающих мониторах плескался спокойный бесконечный океан, сплошь покрытый мелкими кляксами-островками. Второе кресло Шалье вытащил из угла, сбросив с него на пол целую груду мусора и теперь Латиса сидела в кресле с ногами, старательно отворачиваясь от горячечного вопрошающего взгляда.