Мишель Харрисон - 13 сокровищ

Таню пронзил страх перед предстоящими событиями. Казалось, они продумали все. И все же, кто знает, достаточно ли этого? Уверенности она не испытывала.

Утро тянулось и тянулось. Уорик отбыл, но выходить еще было рано. Загрузив в лендровер охотничье снаряжение, он с шумом выехал за ворота и свернул на грязную дорогу, уводящую от поместья Элвесден.

В полдень Таня посмотрела на часы на лестничной площадке.

«Еще двенадцать часов».

Весь день Оберон вел себя беспокойно, чувствуя тревогу хозяйки. Он не мог усидеть на месте и шатался из комнаты в комнату, лишь усиливая волнение Тани. В конце концов солнце начало опускаться и скрылось совсем. Тьма, словно плотное одеяло, окутала поместье. Дедушкины часы неумолимо тикали.

В доме было спокойно и тихо. Таня начала спускаться по лестнице. На площадке возле дедушкиных часов крепко спал Вулкан, раскинувшись, словно светло-рыжий коврик. Она обошла его и спустилась к темной кухне. Низкий рокочущий звук заставил ее остановиться, пока она не осознала, что это просто храп Оберона. Она только-только хотела войти в кухню, как из ближайшей комнаты донесся звон разбитого стекла.

Ее взгляд метнулся вдоль коридора. Из-под двери гостиной пробивалась полоска света. Послышалось недовольное восклицание Флоренс. Таня проскользнула на кухню и сделала то, что первым пришло в голову: залезла под большой дубовый стол. Оберон лениво приподнял голову и посмотрел на нее с таким видом, словно собирался подойти и тем самым выдать ее.

— Сиди на месте! — прошипела Таня.

Оберон послушался.

Открылась дверь, и вошла Флоренс, негромко ворча. Погремела чем-то в буфете и снова ушла в гостиную. Таня слышала, как она сметает осколки разбитого стекла, и потом Флоренс вернулась на кухню. С того места, где, скрючившись под столом, сидела Таня, ей были видны старомодные бабушкины тапочки. Флоренс ссыпала осколки в мусорную корзину и ушла, выключив свет в коридоре. Было слышно, как шлепали тапочки, когда она поднималась по лестнице.

Таня с облегчением закрыла глаза. На дрожащих ногах вылезла из-под стола и подошла к Оберону, очень удивленному ее странным поведением. Достала из кармана красный, расшитый бисером шарф, обвязала вокруг его шеи, а свободные концы засунула под ошейник. Вдвоем они выскользнули в холодный ночной воздух и через сад пошли к калитке.

Фабиан уже ждал их снаружи, молчаливый и даже бледнее обычного. Он подскочил, когда Оберон в знак приветствия ткнулся влажным носом ему в ладонь, а потом удивленно посмотрел на пса.

— Это не твой ли шарф на нем?

— Он тоже нуждается в защите, — сухо ответила Таня.

— Ну, по-моему, красный — не его цвет, — сострил Фабиан.

Таня была слишком напряжена, чтобы заставить себя рассмеяться.

— Потише, — сказала она. — Нам ни к чему привлекать к себе внимание.

Фабиан тут же смолк, непроизвольно протянув руку к макушке, — наверное, вспомнил, как в прошлый раз на него напала ворона.

Они двинулись в сторону леса, Оберон бежал впереди. Казалось, он уже привык к этим поздним прогулкам.

Ночь была ясная. В темном небе висел серп луны, звезды мерцали, точно прозрачная серебристая вуаль. Таня обхватила себя руками, радуясь, что оделась тепло. Поверх джинсов и своей единственной красной футболки она надела старый непромокаемый плащ, тот самый, который был на ней в грозовую ночь. В правом кармане плаща лежали компас и железный гвоздь, в левом — ножницы, которые дала ей Мораг, и маленький матерчатый мешочек с солью.

Неожиданно Фабиан остановился, вглядываясь во тьму.

— Что такое? — спросила Таня.

— Ничего, — пробормотал он.

— Скажи!

— Просто… Просто у меня такое чувство, что за нами кто-то идет. Не обращай внимания. Пошли.

— Ты видел кого-то?

— Нет, я ничего не видел, — ответил Фабиан. — Просто ощущение. Пойдем.

Они молча продолжили путь и быстро добрались до ручья, за которым раскинулся лес.

— Где фонарь? — спросила Таня.

— В рюкзаке. Я достану его, как только мы окажемся в лесу, — здесь и без него светло.

Фабиан пересек ручей, Таня за ним, по скользким камням, под шум быстро бегущей воды. Спустя несколько минут они уже стояли на опушке леса.

Фабиан снял рюкзак, поставил на землю и опустился рядом с ним на колени. Достал фонарь, карту и бутылочку Мораг. Вынув пробку, быстро смазал оба глаза.

— Сколько сейчас времени? — спросила Таня.

Фабиан надел рюкзак.

— До полуночи тридцать одна минута. Нужно поторопиться.

Они в молчании углубились в лес. Единственным звуком, нарушающим тишину, было шуршание сухих мертвых листьев под ногами. Таня шла в нескольких ярдах за Фабианом и чуть не упала, споткнувшись о лежащую на земле ветку. Фабиан включил фонарь.

— Тебе по-прежнему кажется, что нас кто-то преследует? — негромко спросила Таня. — Если это правда, свет нас выдаст.

— Не знаю. Но теперь без фонаря мы далеко не уйдем. — Он развернул карту. — Нужно идти ко второму входу в катакомбы — там мы ее встретили. Значит, там же можем увидеть снова. — Он похлопал по карте. — Это недалеко, первый провал совсем рядом.

Они пошли дальше. В лесу стояла какая-то сверхъестественная тишина. Иногда из темноты на них смотрели желтые глаза ночных созданий. Внезапно Таня вскрикнула — что-то тяжелое ударило ее по ноге.

— Что такое? — спросил Фабиан.

— Компас, — ответила Таня. — Он провалился через дыру в кармане. Наверное, ее проделал гвоздь, он тоже провалился.

— Дай его сюда, — сказал Фабиан. — Я положу его в рюкзак. Там он будет в безопасности.

Не без труда Таня просунула руку сквозь дыру и вытащила компас, но гвоздь найти не сумела. Надо полагать, он остался где-то под подкладкой.

— Положи его в надежное место, — сказала она, передавая компас Фабиану. — Если мы потеряем его, у нас останется только карта.

Они все шли, шли и забрались так далеко, что Таня уже начала сомневаться, правильно ли они выбрали направление. И тут, словно бы из ниоткуда, возник первый вход в катакомбы.

Фабиан прыжками устремился к перилам.

— Все верно! — крикнул он через плечо. — Теперь уж точно недалеко!

Таня побежала следом, стараясь ориентироваться на свет фонаря, что было нелегко.

— Помедленнее! Я ничего не вижу!

Вскоре они вышли на маленькую поляну.

— Вот где мы видели ее.

Руки Фабиана дрожали от возбуждения, когда он провел лучом фонаря по плотной стене деревьев.

— Ты уверен? Я не вижу ограды. Может, это другая поляна?

Фабиан сверился с картой.