Маргарита Блинова - Демон. Одиночка

Они обязательно продолжат поиски, скорее всего, смогут по камерам отследить мой путь до вокзала. Узнают, на какие рейсы я купила билет, и опять станут искать меня не в том направлении.

Автобус трогается и медленно выезжает.

В салоне жарко, поэтому я скидываю купленную куртку, сворачиваю, кладу под спину и закрываю глаза с ясным намерением выспаться.

Дорога предстоит дальняя, в Переславле-Залесском, где располагается одно из отделений УНЗД, меня никто не ждет, поэтому неизвестно, когда представится случай отдохнуть.

— Дедка подождите! Вон бежит! — кричит водителю женщина спереди.

Автобус резко тормозит и терпеливо ждет, пока ветхий старичок с тележкой за спиной доковыляет до нас.

Водитель открывает двери, и по салону пробегает легкий сквозняк.

Устроившись удобнее, я широко зеваю, предусмотрительно прикрыв рот ладошкой, и закрываю слипающиеся глаза.

Спа-а-а-ть…

Резкий рывок автобуса и шум голосов, заставляют меня сонно поднять голову и оглядеться по сторонам.

— Остановка десять минут! — громким голосом сообщает водитель.

Я оглядываю в окошко небольшую площадку маленькой автостанции и торопливо поднимаюсь.

Черт, Яблокова! Ну кто хлещет четыре чашки кофе перед самой дорогой?

Вызнав нужное направление, я бегу в сторону старенького здания из красного кирпича. Освободив мочевой пузырь, я весьма нелогично покупаю минералку в ближайшем киоске и топаю в сторону автобуса.

Поднявшись на ступеньку, слышу, как за моей спиной с легким шумом закрываются двери, и иду по салону на свое место.

Но дойдя по проходу до нужных кресел, я испуганно замираю.

— Чипсы будешь? — как ни в чем не бывало, предлагает лаэрд, шурша пачками. — Есть с крабом, сыром и зеленью.

— К-к-курт?

Мужчина оглядывает пачки задумчивым взглядом.

— Увы, такого вкуса нет, — хитро улыбается он. — Но если ты очень попросишь, то я, так уж и быть, разрешу себя лизнуть, куснуть и поцеловать.

Я нервно сглатываю и поскорее закусываю нижнюю губу, с ужасом осознавая, как внизу легким отголоском желания сжались мышцы.

Да что ж такое! Яблокова, ты же не какая-то там озабоченная маньячка. Живо соберись и прекрати смотреть на него с немым обожанием.

Невероятно злая на свое тело, я с трудом подавляю нахлынувшую волну радости при виде Курта и надеваю маску безразличия.

— Как ты меня нашел?

И правда, а как? Я же все продумала, все рассчитала… Или не все?

Лаэрд, разворачиваясь в кресле так, чтобы я могла пройти и сесть на свое место.

— Садись, — невероятно сексуально улыбаются его губы, а широкая ладонь хлопает по сидушке кресла.

С глупой надеждой на чудо оборачиваюсь в сторону водителя. Он остановится, если я рвану назад с диким криком. Вряд ли успею. Курт поймает и задушит в объятьях, стоит мне сделать хоть полшажка назад. Кричать тоже бессмысленно — зацелует.

Мой блуждающий по салону взгляд выхватывает табличку «запасной выход», прилепленную к стеклу. Как там по инструкции? Дернуть шнур и выдавить стекло?

— Давай без глупостей, — устало просит Курт, легко касаясь моей руки.

Его прикосновение, словно разряд магического тока послушания. Мне почему-то тут же становится безразличны все варианты побега, а вот колени мужчины наоборот — чересчур заманчивыми.

Сейчас бы забраться к нему на ручки, обнять руками за шею и самозабвенно целовать все, до чего дотянутся губы…

Яблокова, подбери слюни! Он тебя все-таки обидел!

Резко дергаю рукой, вырывая свою руку из губительного для гордости захвата горячих пальцев. С гордым видом прохожу мимо Курта и занимаю свое кресло.

— Не хочу с тобой разговаривать, — грозно рычу ему прямо в лицо и торопливо отворачиваюсь к окошку.

— А чипсы?

Перед моим носом зависает розовая пачка.

Черт! С крабом — мои любимые!

Но, несмотря на искушение, я капризно отодвигаю его руку в сторону и обиженно смотрю на проползающий за окошком уныло-серый зимний пейзаж.

Сбоку доносится тихий смешок и раздражающе громкое шуршание открываемой пачки. Я сжимаю кулаки.

Спокойствие, Яблокова! Только спокойствие!

Но, услышав громкий хруст и восторженное «м-м-м!», все-таки не выдерживаю.

— Дай сюда! — буквально вырываю у смеющегося Курта пачку. — И прекрати улыбаться!

— Ты же не хотела со мной разговаривать, — в его сине-зеленых глазах мелькают самодовольные смешинки.

Гад! Самый натуральный гад! Это ведь он все специально, чтобы вынудить меня.

С видом святой простоты Курт снимает с себя куртку и по-хозяйски кидает на соседний с нами свободный ряд кресел, где и так уже лежит большая дорожная сумка.

Пока мужчина не видит, я быстро скольжу взглядом по его растрепанным волосам, отмечаю отросшую щетину на щеках и подбородке. Помимо воли оглядываю широкую накачанную грудь, выгодно подчеркиваемую тонкой майкой с коротким рукавом.

— Любуешься? — ловит меня на «горячем» лаэрд.

Я невольно вздрагиваю, но не подаю виду, что смутилась.

— Ты майку наизнанку надел! — язвительно цежу я.

Мужчина опускает голову вниз, с некоторым удивлением разглядывает вывернутую швами наружу майку и качает головой.

— Незадача, — тихо соглашается он и, никого не стесняясь, одним движением стягивает майку через голову.

Я с открытым ртом наблюдаю неожиданный стриптиз. Нос тут же ловит едва уловимый запах мужского тела. Порыв подвинуться к нему ближе и уткнуться носом в голую грудь удается пресечь на корню, но отвести глаза я все-таки не в силах.

Заметив мою весьма неоднозначную реакция, Курт улыбается.

— А вот теперь любуешься! — самоуверенно кивает он.

Нарочно медленно мужчина выворачивает майку и… оставляет ее лежать у себя на коленях.

Хитрый взгляд в мою сторону и до безобразия счастливая улыбка.

— Простыть не боишься? — фыркаю я, но взгляда от голой груди не отвожу.

— Единственное, чего я боюсь — это потерять тебя, — тихо признается он.

Я встречаюсь с сине-зеленым опаловым взглядом лаэрда и хмурюсь.

— Рири мне все рассказал, — говорит он, поворачиваясь ко мне всем телом. — Прости нас.

Как-то само собой выходит так, что я горько хлюпаю носом и прижимаю руки к щекам. Соберись, Яблокова! Одного «прости нас» мало, чтобы так смело прощать Курта.

— Ты звал ее, — всхлипываю я, понимая, что лавину слез сдержать не получится. — Ты звал ее!

Я закрываю глаза, запоздало ощущаю, как по щекам скатываются две крупные слезинки, и громко всхлипываю.

— Чи-и-и… — успокаивающе шепчет он и заключает в крепкие объятья, от которых на миг перехватывает дыхание в сжатых легких.