Ольга Пашнина - Лгунья

Я криво усмехнулась, чувствуя, как леденеют руки.

— Смотрю, быстро у тебя прошла любовь.

— Всегда приходится чем-то жертвовать. Я не могу выносить этого Герберта. Он уже не тот мужчина, который был мечтой юной девочки. Я запомню его другим… тебя, Кортни, я даже не стану вспоминать.

Я не успела среагировать, в руке Ким появился мой револьвер. Оглушительный выстрел лишил меня на несколько секунд слуха, а сильный толчок отбросил в сторону. Я ударилась об угол гроба с такой силой, что в глазах потемнело. Голова закружилась так сильно, я не выдержала и застонала. Последнее, что я видела перед тем, как отключиться, был Герберт, на белоснежной рубашке которого расплывалось кроваво-красное пятно.

— Тук-тук, за окном тихо плачет навь. Старый дом, старый дом…

Окончание жутковатой песенки потонуло в какофонии звуков, обрушившихся внезапно. Громче всего я слышала собственное дыхание. И шорох одежды. Голос Ким словно раздавался из соседней комнаты.

Я открыла глаза, но ничего, кроме темноты, не увидела. Дрожащей рукой коснулась стен, ощупала все свое вместилище и с ужасом поняла, что нахожусь в каменном саркофаге. Приступ паники был жестко подавлен. Рыдания и метания не помогут, особенно в присутствии Ким.

— Слышишь меня, Кортни? У тебя еще не кончился воздух? Молчишь? Правильно молчишь, слова еще пригодятся. Скажи, Кортни, где записи Кристалл? Куда ты их спрятала, сестренка?

— Размечталась, — прохрипела я и закашлялась.

— Что-что? Не слышу, говори громче! Кортни, скажи, где записи, и я тебя выпущу.

Она думала, я поверю?

— Кортни, ну что ты как маленький ребенок, в самом деле? Из нас я младшая. Подумай, чем ты рискуешь. Герберт мертв, Кайла в доме совсем одна, Диналия, ничего не подозревая, пьяная спит дома. Зачем тебе упрямиться?

Я уперлась ладонями и ногами в крышку и что было силы надавила. Мне даже показалось, что удалось на пару сантиметров приподнять крышку, но силы быстро меня покинули. Ким звонко засмеялась.

— Не получится, — сообщили мне. — Я тут сверху сижу. Слушай, я все равно их найду, только тебе будет уже все равно. Воздух у тебя кончится быстро, а в этот саркофаг никто даже не заглянет. Тут, кстати, папа рядом, передает тебе привет. Пришлось его вытащить, а то вам вдвоем места там совсем не осталось. Да, дорогая, мне жаль, что так вышло с Гербертом. Ты его любила, я знаю. Тебя утешит то, что он защищал тебя?

Я почувствовала, как спазм лишил возможности говорить, но только стиснула зубы и предприняла вторую попытку поднять крышку.

— Упорная. Тоже, кстати, качество папочки. Он продержался дольше, чем я думала. Кортни, на что ты надеешься? Скажи, где записи Кристалл, и я тебя отпущу. У меня есть куча денег, я просто уеду — и забудем, что мы сестры. Пойдет?

— Не пойдет! — не выдержала и рявкнула я.

На этот раз я не толкала крышку, а сдвигала в сторону. Собрав остатки сил и магии, я сосредоточилась на одном усилии и сдвинула крышку. Образовавшийся зазор был достаточным, чтобы я вылезла. Ким сидела на саркофаге, поэтому, когда я сдвинула крышку, девушка упала. Я без раздумий ударила ее ногой по лицу, отчего Ким вскрикнула и упала навзничь, но быстро поднялась, пока я выбиралась.

Сестра бросилась ко мне, от удара о стену я потеряла способность дышать. Я ударила Ким в солнечное сплетение, затем еще и еще. Она не сдавалась, поняв, что терять уже нечего. Какой-то части меня вдруг стало страшно: я запросто могла ее убить!

Ким снова бросилась ко мне, доставая револьвер, но к этому я была готова. Перехватила ее руку, сжала что было сил и вывернула. Ким пронзительно закричала, роняя оружие. Однако боль или ярость не затуманили ее разум. Ногой сестра отбросила револьвер как можно дальше, не давая мне преимущества. Удар в живот отбросил меня назад.

От приступа головокружения я едва не упала. Пришлось схватиться за стену, чтобы как-то успокоить взбунтовавшуюся голову. Ким вскочила, сделав молниеносный выпад, блеснула сталь, и острое лезвие полоснуло меня по животу, оставив глубокую кровоточащую царапину. Я зашипела от боли, отшатнувшись от сестры, а та примерилась ко второму удару.

— Из-за тебя придется спалить все это кладбище! — выкрикнула Ким. — Видишь, что ты делаешь, Кортни? Ты все разрушаешь! Ты — причина смерти Герберта, ты — причина того, что от Кордеро остались жалкие клочки. Как тебе нравится осознавать это?

Пространство склепа осветила красноватая вспышка. Я, перестав контролировать собственное тело, медленно осела на пол, наблюдая, словно во сне, за мечущимися в красных опенках тенями.

Не знаю, на сколько я отключилась, но когда пришла в себя, почувствовала теплые руки, обнимающие за плечи. И знакомый запах… слезы пролились беззвучно, я уткнулась носом в шею Герберта и боялась открыть глаза. Боялась, что это иллюзия, что я или сплю, или медленно умираю.

— Надо идти за помощью, — ворвался в сознание его голос. — Тебе нужен лекарь.

— Она сказала, ты мертв… — ничего не соображая, пробормотала я.

— Она не удосужилась проверить. Ничего страшного, крови много, но рана по касательной. Будет у меня теперь брутальный боевой шрам. Расскажешь детям, что я завалил медведя, а то схватка с тощей блондинкой — не тот подвиг, которым стоит гордиться.

Несмотря на весь трагизм ситуации, я улыбнулась. Казалось, меня уже ничего не сможет расстроить или напугать, чувства просто отключились. Я что-то делала, куда-то шла. Остановилась рядом с бесчувственной Ким и с полминуты на нее смотрела. Сейчас она словно спала, и ни один знавший ее человек не мог даже представить, что каких-то несколько минут назад ненормальнее человека просто не существовало.

За горизонтом уже брезжил рассвет.

— Леди Кордеро, если бы вы сразу сказали, что присматриваете палату для сестры, я бы непременно…

Я остановила леди Бьюит жестом, поморщившись от напоминания о цели визита.

— Давайте просто подпишем документы и на этом расстанемся, хорошо?

— Разумеется, разумеется, — сразу засуетилась женщина. — Подпишите, пожалуйста.

— Вы уяснили мои требования? Если я увижу на Кимберли хоть одну ссадину, полетит все ваше руководство.

— Леди Кордеро, — обиженно поджала губы директор лечебницы, — в моем заведении непозволительно грубо обращаться с пациентами. Однако должна вас предупредить: многие сами наносят себе повреждения. Или пытаются нанести их окружающим…

— Я прекрасно знаю об этом, леди Бьюит, не нужно напоминать. Уверяю вас, я сумею разобраться в ситуации. Просто помните о нашем уговоре.

Я поставила подпись с таким нажимом, что бумага в некоторых местах просто прорезалась. Директор тут же свернула все подписанное в папку и сунула в сейф.