Михаил Михайлов - Лич

Злость продолжала бушевать внутри меня, поэтому и ответ получился грубый, но вполне применимый к нынешней ситуации.

– Да пошел бы ты вместе со своим приятелем Арагорном! Будет возможность, с вами обоими разберусь… Ненавижу вас!

– Это хорошо, – кивнул мне собеседник. – Я постарался пробудить в тебе немного настоящей ненависти, она превратит тебя в настоящего лича. Без всепоглощающей ненависти личем не станешь.

– Так это ты… – Я на минуту смешался, не зная, что сказать. – Зачем тебе все это?

– Я тебе уже объяснил, – по лицу Артаса пошла гримаса раздражения. – По два раза повторять не люблю. А тебя я выбрал, чтобы Арагорн не успел перехватить. Кстати, сомневаюсь, что работа на него понравилась бы тебе больше.

– Почему вдруг?

– Внутри тебя достаточно Хаоса и бушующего пламени. Мой соперник постарался бы загасить часть твоей души. И это был бы не совсем ты. Хотелось бы тебе потерять это? Не уверен.

Мне только и оставалось, что промолчать. Заодно вспомнился и Арагорн, отношения с которым и впрямь с самого начала не сложились. Артас меж тем продолжил:

– Такие люди, как ты и тебе подобные, способны влиять на миры и их принадлежность. Арагорн стремится к Порядку, а мне ближе истинный Хаос. Хаос, вот та сила, что должна властвовать в мирах! Да, Арагорн тебя сразу невзлюбил. Зря ты сказал насчет посоха с такими козырными свойствами да еще и намекнул на возможность уничтожения богов. Мы, высшие существа, очень капризно относимся к таким шуткам. Встречаться с Предвечной нет желания ни у кого, даже у нас. Только я могу рискнуть, принимая тебя именно таким, а он… вряд ли.

– Но почему я? Почему нельзя было оставить меня некромантом, живым человеком?

– Просто так карты легли, – ответил собеседник, пристально смотря мне в лицо. – Там были и другие претенденты, но я решил выбрать тебя. Да, немного подскажу твою задачу. Во время противодействия Порядка и Хаоса многие боги и им подобные существа из высших сфер захотели урвать свой кусочек пирога. В том мире, куда ты попадешь, творится что-то непонятное. Как только с этим разберешься, то я сообщу о дальнейшей задаче. Кстати, почему я выбрал именно лича… Ты слишком боек, вот и поживи в шкуре мертвого, бессердечного и холодного существа. Еще раз напоминаю – поможешь, справишься, тогда награжу. Думаю, слова бога должны что-то значить. Если не справишься… В любой партии бывают и проигравшие. Ладно, мне пора. Может, еще и свидимся. Кстати, чтобы ты не сильно переживал, я у тебя уберу остаток чувств. Мертвому они не нужны, а сейчас были просто необходимы для лучшего осмысления ситуации.

Фигура напротив исчезла, словно кто-то выключил кадр фильма, и я остался в одиночестве, причем нечто поменялось не только в окружающем мире, но и во мне. Словно что-то ушло – такое близкое и дорогое. Отстраненно подумал, что во мне нет ни удивления, ни злости. Только решимость и настойчивость разобраться с этим делом и… Артасом. Такую подлянку не с руки прощать.

Вот только как пройти в мир, что сосватал мне этот недоделанный бог? Едва у меня пронеслись в голове такие мысли, я ощутил сильное давление, будто меня с огромной скоростью тащат вверх или вниз. Туман опять загустел, а потом сменился чернотой. В какой-то момент мое движение приостановилось, и я оказался в небольшом лесном пространстве. Я увидел, что это тот же лес и то же место, где я устроился на ночевку. Вот только кусочек леса был очень мал и по краям граничил с непроглядной темнотой. Внезапно я увидел маленькую девочку лет десяти на вид. В одной руке она держала букетик полевых цветов, а в другой – серебряный колокольчик. Она легонько помахивала колокольчиком, и он заливисто звенел.

– Привет, – звонко и радостно заявила она мне, – как тебе все это?

– Никак, – спокойно ответил я. Меня и в самом деле почти не волновали окружающие странности, причем девочка была самой странной.

– Что-то ты совсем скучный, – надула губки девочка и снова позвенела колокольчиком.

Обстановка вокруг поменялась: теперь я находился в зале, заставленном по обе стороны каменными ящиками, – нет, осознал я, не ящиками, саркофагами с мертвыми телами. Их тут были сотни, и атмосфера была такая… располагающая к отдыху, словно домой вернулся.

– Ага, сейчас уже лучше, – раздался немного ехидный голосок девчонки.

– Ты кто? – почти без интереса спросил я, подходя к ближайшему гробу и заглядывая в него.

– Я? Неужели ты не догадался?

Тут обстановка вокруг снова поменялась, на этот раз вокруг расстилалось поле, сплошь усеянное мертвыми телами. Невольно в памяти всплыли строки из одной поэмы, описывающие подобный пейзаж. Сверху расстилалось мрачное небо, закрытое низкими мрачными тучами, временами налетал сильный ветер, спугивая стаи воронья с тел павших. А рядом со мною стояла высокая фигура, закутанная в плащ и стискивающая голыми желтоватыми костяшками пальцев почерневшее древко выщербленной косы.

– Госпожа, – уважительно склонился я перед Смертью, – прошу прощения, что невольно оскорбил своим поведением.

– Успокойся, – вокруг опять была лесная полянка, и по ней бегала маленькая девочка, уже с венком на голове. – Вечно вы, смертные, придумываете разные ненужные вещи. Меня сложно обидеть, а порой чего только не наслушаешься! Но подожди, я кое-что подправлю.

Миг – и передо мною стоит Олеся, такая, какой я ее запомнил. Строгая юбка, немного открывающая колени, белая блузка с короткими рукавами, рыжие волосы, хотя она вроде перекрасилась в брюнетку.

– Ну как? – Олеся игриво улыбнулась. – Вижу, у тебя не все еще умерло в душе, значит, будем работать.

Через несколько минут, которые очень трудно описать, я ощутил себя почти прежним. Я снова мог испытывать эмоции!

– Так лучше, – оценила свою работу девчушка. – А то лезут всякие-разные, а куда, не понимают, ломают все. Хотя… Артас – пока только часть, не полностью ставшая целым. Но скоро станет, тогда и доставшееся при «разделении» исчезнет, растворившись в уже его собственном «я». Но это не твое дело. Я помогла тебе стать почти таким, каким ты был раньше.

– Спасибо, а можно тебя попросить кое о чем?

– Сделать тебя прежним живым человеком? Не удивляйся, твои мысли для меня как на ладони. Сделать это могу, но пока не буду.

– Но почему? – чуть ли не прокричал я.

– Ты действительно нужен тому миру. Артас правильно все сделал, только слишком грубо с непривычки. Я Смерть, но мне не интересны мертвые миры, там мне не к кому приходить. Надо все вернуть на прежние позиции – пусть там кипит жизнь.

Удивительно, но Смерть оправдывала Артаса. Правда, очень туманно, непонятно. Намекая на какие-то странные обстоятельства. Этого я пока понять не мог, но решил, на будущее, не делать очень уж скоропалительных выводов. Однако…