Анджей Сапковский - Дорога, откуда не возвращаются

— С нашей армией все пройдет гладко.

— Наша армия разбежится по домам, едва я перестану отуманивать людей чарами, — сказала друидка. — А я перестану. Не хочу, чтобы они погибали за чужие интересы. Кащей — не их дело. Это дела Круга. Мне самой придется идти на перевал. Одной.

— Нет. Одна ты туда не пойдешь. Мы пойдем вместе. Я, Висенна, с детства знал, когда самое время убегать, а когда еще рано. У меня было много времени, чтобы усовершенствовать это знание. Благодаря этому я и прослыл храбрецом. Так что меня не нужно отуманивать чарами. Сначала посмотрим, как этот Кащей выглядит. Кстати, как, по-твоему, что он такое, Кащей этот?

Висенна понурила голову.

— Боюсь, что это — смерть, — шепнула она.

Тамошние не собирались прятаться в пещерах. Они сидели в седлах, выпрямившись, не шевелясь, не отрывая глаз от выходящих из леса вооруженных крестьян. Ветер, рвавший их плащи, придавал им вид тощих хищных птице растрепанными перьями, грозных, внушавших уважение и страх.

— Восемнадцать, — сосчитал Корин, встав на стременах. — Все конные.

Шесть заводных коней. Один воз. Микула!

Кузнец быстро перестраивал свой отряд. Вооруженные пиками выстроились на опушке, воткнув древки в землю. Лучники укрылись за деревьями. Остальные теснее сгрудились.

Один из всадников поскакал в их сторону. Подъехал близко, придержал коня, поднял руку над головой и что-то крикнул.

— Хитрит, — шепнул Микула. — Знаю я их, собак.

Корин спрыгнул с коня:

— Нет, подожди…

И пошел навстречу всаднику. Вскоре заметил, что Висенна идет следом.

Всадник оказался Коротышом.

— Я буду говорить немного, — сказал он, не спешиваясь. Его маленькие, блестящие глазки помаргивали, личико заросло шерстью. — Я начальник отряда, который вы там видите. Девять карликов, пять людей, три Ворона, один Эльф. Остальные мертвы. У нас случилось небольшое недоразумение. Наш бывший повелитель, по чьему приказу мы все делали, лежит сейчас связанный в пещере. Делайте с ним что хотите. Мы уезжаем.

— В самом деле, ты умеешь говорить кратко, — сказал Микула. — Вы уезжаете. А вот мы хотим выпустить из вас кишки. Как ты на это смотришь? Карлик показал острые зубы, маленькая фигурка гордо выпрямилась в седле:

— Думаешь, мы уезжаем из страха перед вами, бандой говнюков в лаптях?

Если вы так хотите, не имею ничего против, мы поскачем напрямик. Это наше ремесло. Мы привыкли. Даже если часть из нас погибнет, остальные прорвутся. Такова жизнь.

— Воз не прорвется, — пожал плечами Корин. — Такова жизнь.

— Пусть.

— Что на возу?

Коротыш сплюнул через правое плечо:

— Ничтожная часть того, что осталось в пещере. Для ясности — если вы предложите нам проехать, оставив воз, мы не согласны. Если нам суждено выйти отсюда без добычи, без битвы мы не уйдем. Ну как? Если хотите биться, давайте начнем побыстрее, пока солнце не припекает.

— А ты не трус, — покачал готовой Микула.

— В нашем роду все такие.

— Мы вас пропустим, если сложите оружие.

Карлик сплюнул еще раз, для разнообразия через левое плечо.

— Не выйдет, — кратко сказал он.

— Да он просто боится, — засмеялся Корин. — Без оружия они — барахло.

— А кто ты такой без оружия? — спокойно спросил Коротыш. — Неужели принц? Думаешь, я тебя не раскусил? Ясно мне, кто ты такой.

— Оставшись с оружием, вы завтра же вернетесь, — медленно сказал Микула.

— Хоть бы забрать то, что еще осталось в пещере. Ты сам сказал, что вы забрали ничтожную часть.

Коротыш оскалился.

— Была такая мысль. Но мы посоветовались и решили ее отбросить.

— И правильно поступили, — Висенна встала перед всадником. — И правильно сделали, Кехл.

Корину показалось, что ветер усилился вдруг, завыл меж скал и деревьев, дунул холодом. Висенна продолжала чужим, металлическим голосом:

— Любой из вас, кто попытается вернуться, умрет. Вижу это и предрекаю. Уезжайте отсюда немедленно. Немедленно. Сейчас же. Любой, кто попытается вернуться, умрет.

Коротыш внимательно смотрел на чародейку поверх конской головы. Он был немолод — личико сморщенное, шерсть поседела.

— А, это ты? Ну, так я и думал. Я же сказал, что возвращаться мы не собираемся. Мы служили Фрегеналу за плату. Но довольно. Против нас — Круг и все окрестные села, а Фрегенал бредит о власти над миром. Надоели нам и он, и его страшилище с перевала.

Он повернул коня.

— Что-то я разговорился. Мы уезжаем. Всего вам доброго. Никто ему не ответил. Коротыш посмотрел на опушку, на неподвижную шеренгу своих всадников. Обернулся и глянул в глаза Висенне.

— Я был против покушения на тебя, — сказал он. — Теперь вижу, что поступил правильно. Если я скажу, что кащей — это смерть, ты и тогда пойдешь на перевал?

— Вот именно.

Кехл прикрикнул на коня и поскакал к своим. Вскоре всадники, выстроившись колонной, окружив воз, двинулись в сторону дороги, Микула уже метался среди своих, надрывал глотку, успокаивая бородача с Порогов и остальных, жаждущих крови и мести. Корин с Висенной молча разглядывали проезжавший мимо конный отряд. Всадники небрежно откинувшись в седлах, демонстративно смотрели прямо перед собой, спокойно и презрительно. Только Кехл, миновав их, чуть приподнял ладонь в прощальном жесте, состроил Висенне неописуемую гримасу. Потом подстегнул коня и встал во главе колонны, вскоре исчезнувшей меж деревьев.

Первый труп они обнаружили у самого входа в пещеру, он лежал меж вязанкой хвороста и мешком овса. Ход раздваивался, и тут же обнаружились еще два трупа — у одного голова отрублена почти напрочь, другой покрыт кровью из многочисленных ран. Все трое были людьми. Висенна сняла со лба ремешок из змеиной кожи. Диадема сияла, освещая мрачные коридоры. Ход вел в большую пещеру. Корин тихонько насвистывал сквозь зубы.

Они вошли в пещеру. Вдоль стен стояли сундуки, мешки и бочки, грудами лежали конская упряжь, тюки белой шерсти, оружие, разный скарб. Несколько сундуков оказалось разбитыми и пустыми. Но другие полны. Проходя, Корин видел в них матово-зеленые друзы яшмы, куски жадеита, агаты, опалы, хризопразы и другие самоцветы, названия которых не знал. На каменном полу, где там и сям валялись золотые, серебряные, медные монеты, лежали в беспорядке вороха шкур — бобровых, рысьих, росомашьих, лисьих. Висенна, ни на миг не задерживаясь, перешла во вторую пещеру, гораздо меньшую, темную. Корин шел следом, то и дело оглядываясь на сундуки.

— Я здесь, — отозвался непонятный предмет, лежавший на груде покрывавших пол тканей и шкур.

Они приблизились. Это был связанный человек — низенький, лысый, толстый. Половина его лица была сплошным синяком. Висенна прикоснулась к диадеме, халцедон на миг вспыхнул ярче.