Лора Вайс - Амена (СИ)

- Амена? Дитя? Подойди, - я медленно и неуверенно проследовала к нему. – Не бойся, ты же не испугалась номаров и сидела с ними за одним столом, отчего же сейчас робеешь? Амена, подними этот свиток и зачитай его вслух.

Я подняла лежащий на полу сверток и начала читать:

«Нитте, Правитель Мазарата. Я, Эфин, Лидер номаров выставляю тебе единственное условие нашего мирного договора. Ты обязуешься отдать мне в жены свою старшую дочь, Амену, а взамен я обещаю не подчинять себе крианский народ. Вы будете жить, как жили раньше, не боясь появляться в лесах, у рек и скал. Мы, номары, желаем вести с вами торговлю, оплачивая щедро все то, что вы, крианцы, вырастите и поймаете.

Амена покинет Мазарат навсегда. Она станет моей женой и уйдет со мной туда, куда ей будет велено, я позволю ей взять с собой служанку. Это мое последнее условие. Если Правитель откажет мне в этой просьбе, то к приходу третьей луны Мазарат будет разрушен, а его жители уничтожены!»

Пока я читала, то слезы сами собой скатывались по щекам, мне хотелось закрыть глаза, а открыв, понять, что это всего на всего дурной сон. Следуя из послания, я единственный камень преткновения в конфликте с номарами и только я могу решить судьбу крианского народа. Но за что? За что я должна заплатить такую цену? Повернувшись к отцу, хотела увидеть в его глазах сочувствие и жалость, но в них был только укор, мама также не проявила понимания. Через минуту уже все благородные мужи говорили о том, что это самый лучший исход, что пожертвовав одной жизнью, они спасут сотни. Отец продолжал смотреть на меня, после чего встал и подошел совсем близко.

- Ну?! Теперь твое любопытство полностью удовлетворено? Ты рада?

В его словах было столько презрения, что мне захотелось сбежать, но я подняла взор и произнесла:

- Чему мне радоваться? Тому, что Правитель Мазарата и предок Великих критти не способен вести свой народ? Тому, что я должна пожертвовать собой, ради вас всех? Вы никогда не оставляли мне выбора, с самого детства я делала то, чего хотели вы. Ты мог бы дать мне шанс выбрать свою жизнь, но вместо этого, вы решили потворствовать желаниям этих лицемеров, которые по непонятным причинам зовутся Благородными мужами. Я никогда не стану женой зверя! Вы можете убить меня здесь и сейчас, но на эту сделку я не пойду.

Выслушав мои слова, отец отошел, но мама, она практически подбежала ко мне и дала пощечину.

- Как ты смеешь так разговаривать с отцом?! Вместо того, чтобы быть послушной дочерью  и следовать древнейшим традициям, я годами наблюдаю, как ты позоришь наш род. Все эти бесконечные посещения казарм, неповиновение нам, по-твоему, это достойно крианской девы? Тебя никто не хотел брать в жены, поэтому нам пришлось прибегнуть к единственному оставшемуся шансу. Тарту согласился, хотя считает это большим позором. Если твое замужество спасет Мазарат, то я немедля дам свое согласие на этот  союз. Видимо, только номар способен воспитать тебя! Тем более, ты еще должна радоваться, Эфин не такой как все номары.

- Как ты можешь такое говорить? – я не верила своим ушам, меня предала родная мать, а отец стоял в стороне и кивал.

- Пойми Амена, сейчас на кону существование нашего вида. Теперь ступай, нам надо дать ответ.

Я выбежала из зала, направившись в городские сады, мне хотелось провалиться сквозь землю и никогда больше никого не видеть. Они предатели, все!

Глава III

Ночь третьей луны.

Правитель Мазарата дал свое согласие на наш с Эфином союз, ответ был отослан в тот же день.  Уже через неделю Эфин прибудет в город, чтобы в ночь прихода третьей луны жениться на мне и забрать с собой. Этого дня я ждала с ужасом, теперь как никогда хотелось бежать, бежать без оглядки, мама чувствовала это и с того рокового дня у моих дверей каждый день и ночь дежурил солдат. Они буквально загнали меня в угол, будто бы у меня никогда и не было семьи, теперь я лишь узница, которую скоро отдадут на потеху монстру.

Сестры обходили стороной, не желая разговаривать, даже Сомье не разрешали подходить ко мне. Это чудовищно, несправедливо и отвратительно. Мне всего лишь хотелось счастья, даже согласилась на брак с Тарту, но сейчас оставалось  одно -  оплакивать себя и готовиться к самому худшему. Только Скайре известно, что эти чудовища делают с несчастными женщинами, попавшимися к ним в лапы. Я видела глаза Эфина, в них горит пламя ярости и злости, он умело это скрывает, но меня не проведешь, в его душе нет ничего, кроме жажды крови. Скорее всего, получив меня, Эфин не успокоится и придет за остальными, номарам нельзя верить, они искусно лгут, а потом вставляют нож в спину. Хотя, если случится так, то я буду отомщена.

На этот раз время летело быстро, несмотря на то, что приходилось дни и ночи проводить сидя взаперти. Родители ко мне совсем не заходили, они полностью отстранились, не желая видеть свою старшую дочь. Странно, то ли совесть им не позволяла посмотреть мне в глаза, то ли они уже заведомо распрощались со мной, но, за день до свадьбы, в комнату неожиданно пришел Минекая, он отпустил своего воина и велел ему идти в казармы. Наставник нервничал, не знал с чего начать, но через минуту собрался с духом и заговорил:

- Я выпущу тебя. Ты сможешь сегодня же уйти из Мазарата, только так спасешься, – он крепко сжимал свой шлем, так как понимал, что идет против Правителя и тем самым предает все свои идеалы. – Сегодня ночью, когда все будут спать, я выведу тебя, лошадь уже будет ждать за воротами.

- Но, Минекая?! Ты понимаешь, на что ты идешь?

- Я все прекрасно понимаю, но видеть, как тебя превращают в наживку для номаров, не могу. Не для того учил тебя все эти годы защищаться, не для того выслушивал все твои девичьи капризы. – Минекая усмехнулся, но глаза его заблестели. – У меня тоже была семья, был сын, которого я растил, надеялся, что он будет моей поддержкой и опорой в старости, что будет приходить к нам со своей женой и приводить внуков. Мне хотелось, чтобы он был достойным воином и защитником Мазарата, своего народа и своей семьи. Но, подчинившись приказу, я потерял их.

- Что же случилось с твоей семьей?

- Я никогда этого и никому не рассказывал, так как это моя боль, мой позор и бесчестие по отношению к ним. В те годы, когда крианцы еще вели хозяйство за городскими стенами, моя жена и сын были на полях, я каждый вечер забирал их и вез домой. Но в тот день на земледельцев напали тумо, я же находился в казармах, когда узнал о том, что случилось, хотел бежать к ним, но Нитте приказал закрыть ворота и оставаться внутри, дабы не пустить врага в город.