Владимир Геннадьевич - Перстень Аримана

— Князь, ваше ве… — осеклась и продолжила просто, — Влад, у меня никогда не было ни братьев, ни сестёр…, так же как и у тебя… и я, как и ты, очень хотела бы их иметь… — девушка смутилась, ещё больше замялась и её щёчки запылали румянцем.

— Ивви, ты хочешь быть моей сестрёнкой? — пришёл на помощь фее Влад.

— Ну-у, вообще-то, да… если ты не против…

— Сестрёнка, да ты что? — совершенно искренне обрадовался Скиталец, — да я…, - он и в самом деле частенько завидовал тем своим сослуживцам, у которых были братья или сёстры…

— Знаю, братик, знаю. Можно я тебя сама обниму и поцелую, а то если ты меня…, - произнесла девушка, легко угадав его желание, — он поднёс ладонь к своему лицу и фея нежно прикоснулась своими губами к его губе, словно пушинка защекотала.

— Нет, братишка, ты удивительное создание. Я такого встречаю впервые… И, что самое интересное, так это то, что ты передо мной совершенно искренен. Я рада иметь такого брата. Но запомни, братишка — меня ты никогда не сможешь обмануть. Ты, я вполне этому верю, сможешь, как это у вас говорят, "навешать лапшу на уши" любому. Но даже не пытайся это проделать со мной, обижусь. А я, как уверяет моя мамуля, создание своенравное, взбалмошное, строптивое и непредсказуемое.

— Так это же просто замечатнельно!

— Это ты моей мамуле скажи… Братик, ты не помог бы мне отыскать одну вещь. Я тут, когда вляпалась в это дерьмо, от неожиданности уронила волшебную палочку.

Влад, вспомнив её "для вас, князь, я — просто Ивви», и кое о чём уже догадываясь, хитро глянул на неё:

— Сестричка, а тебе положено знать такое слово как «дерьмо?»

Ивви удивлённо посмотрела на него, и вновь рассмеялась.

— Мне много чего не положено знать. Так ты поможешь? Только сначала сними с меня паутину, а то я не смогу летать.

Повернув девушку к солнцу, он заметил полупрозрачные куски паутины, опутывавшие её крылышки. Осторожно, боясь как бы их не повредить, стал снимать тонким прутиком паутину. Больше всего крылья феи напоминали крылышки бабочек, но были прозрачными, и переливались всеми цветами радуги, когда Скиталец их шевелил снимая паутину. К его удивлению крылья у феи оказались весьма прочными, и вскоре та смогла ими взмахнуть. Раз, другой и девушка легко вспорхнула с его ладони, подлетела к щеке и, поцеловав своего спасителя, устроилась поудобнее у него на плече.

— Ну так всё-таки, как ты умудрилась влипнуть словно муха?

— Припозднилась немного… Князь, не заставляйте меня краснеть… Ну не заметила паутину в темноте, её и днём-то трудно разглядеть. Счастье, что эти пауки ночью не охотятся, только с рассветом… Ну, а когда прилипла, то от неожиданности выронила волшебную палочку. Она должна лежать прямо под паутиной.

Скиталец медленно опустился на четвереньки между тех самых берёзок, и стал осторожно шевелить пальцем траву в поисках не совсем понятно чего. Его познания относительно волшебных палочек и их внешнего вида, ограничивались фильмом о Гарри Поттере.

Ивви слетела с его плеча и, трепеща крылышками, повисла над самой травой. Вскоре в траве что-то блестнуло и девушка, с радостным криком, устремилась туда. Подхватив небольшую, с половину спички размером, и на вид обычную стеклянную палочку, вновь устроилась у него на плече. Взмахнула ею, оставив в воздухе искрящийся след, и Скиталец с удивлением увидел, что платье на ней стало нежно — голубым, а растрепавшиеся волосы сами собой уложились в замысловатую причёску. На её головке возникла остроконечная шляпка, с конца которой невесомо спадала тонкая, прозрачная шаль.

— Чем я тебе, братик, могу помочь?

— Да ничем…

— Но всё же.

— Ну разве что чашечку кофе, да пару бутербродов.

Фея весело рассмеялась, словно зазвенели невидимые серебрянные колокольчики, и вспорхнула с его плеча. Взмах волшебной палочкой — и на пеньке, у ног Скитальца, возникла чашка дымящегося, крепкого чёрного кофе и тарелочка с бутербродами.

— Вот спасибо!

— Не за что. Тут недалеко, — она показала на закат, — за Священным Лесом, у озера Чанг, лежит Полуостров Фей, моя страна — Алания. Будешь в тех краях, заходи в гости.

Тебе там всегда будут рады. До встречи, мой герой! И, самое главное, береги принцессу, братик! Она хорошая девочка. Да, не забудь пригласить меня на свадьбу, а то ведь разобижусь…

Позавтракав, он встал. Пустые чашки дрогнули, рассыпались цветными звёздочками и исчезли. Вдохнув полной грудью утренний лесной воздух, Скиталец вернулся на берег моря и пошёл по кромке прибоя, тихонько напевая песню, бывшую довольно популярной в дни его молодости:

Солнце всё ещё неспеша вставало над морем, лес, так его манивший, постепенно приближался, настроение было отличное. Если бы ещё неделю назад кто-нибудь Владу сказал, что и русалки, и кентавры существуют на самом деле, он бы не поверил. А вот подишь-ты…, и с русалкой познакомился и даже стал названным братом феи. Сказка да и только. Но, надо честно признаться — сказка приятная и, по большому счёту, Скиталец ничего не имел против.

Влад тихо присвистнул и улыбнулся совпадению. На самой кромке влажного от морского прибоя песка, чётко отпечатались следы босых, девичьх ног. Следы вели в тот же самый лес, куда он и сам так упорно стремился. Рядом с узкими следами девичьих ног, чётко отпечатались следы копыт, словно девушка вела коня в поводу.

Его вдруг охватило ощущение того, что он наконец-то нашёл то, что искал, то, что должен был найти. Он ещё не знал на чём оно основано, это ощущение, но был в этом абсолютно уверен. И ещё одно чувство внезапно сжало его сердце: нежность. Чем дольше Скиталец смотрел на эти следы, тем сильнее становилось чувство нежности к девушке оставившей их. Перед его глазами, словно привидение, заколыхалась маленькая босая фигурка, уходящая вперёд, в бордовом гусарском мундире и с пышными, каштаново — рыжими волосами. Скиталец потряс головой, зажмурился и наваждение исчезло. Но следы остались, так же как и охватившее его чувство нежности.