Алина Жигулина - Гадалка. Карта Смерти

— Сина, успокойся, они ее отвяжут, — умоляюще прокричал ее спутник.

Во втором всаднике я с трудом узнала еще одного знакомого. Из лопоухого худого подростка Трег превратился в полноватого мужчину с редкой щеточкой усов.

— Отвязывайте! Ну?!

Староста посмотрел по сторонам, тяжело вздохнул и полез на несостоявшийся костер.

— Не отвязывай! Всех поубивают!! — заорал кто-то из сельчан.

Но староста никого не слушал — слишком уж внушительно выглядел «смерч» в руках Сины. Проволока была скручена крепко, Тор умаялся, пока вызволял меня из плена. Народ на площади тем временем в панике прятался.

— Быстрее! — подгоняла усатого Сина.

Я понимала ее спешку — «водяной смерч» очень коварная и опасная штука. Вместе с тем очень мощная. Однако вероятность того, что смерч вырвется из-под контроля магички и сметет полдеревни, росла с каждой минутой.

Наконец последний виток проволоки на горле был откручен. Я тут же упала вниз, под столб: тело ослабело настолько, что не держалось на ногах. При падении я сильно ударилась головой о бревно, что было приготовлено для костра. В глазах потемнело, но сознания я не потеряла. Через пару секунд рядом приземлились сумки, спихнутые старостой. Они не пострадали от огня, только были испачканы сажей.

В то же мгновение смерч в руках Сины фонтаном ударил в небо и хлестнул толпу волной. Послышались крики и визги людей. Когда волна схлынула, площадь оказалась почти безлюдной. Последняя парочка крестьян спешно бежала в сторону сараев, то и дело поскальзываясь на сырой глинистой земле.

Я перевернулась на спину и медленно вытерла лицо от порозовевших от крови капель воды — удар по голове был сильный. Переведя взгляд на столб, не смогла сдержать злорадной улыбки. Орущий от ужаса староста обнимал его с пылкостью любовника и слезать, похоже, даже не думал.

— Ита! Вставай! — подбежала ко мне Сина.

Но встать не получилось. Мир вокруг резко потемнел.

— Как она? — послышался женский шепот.

— Все нормально. Главное, голова цела, — ответил мужской. — Сотрясение.

— Староста клялся, что сильно ее не били… Хотя я-то знаю этих крестьян, они наверняка…

— Не кричи, разбудишь. Они действительно не били ее сильно, только оглушили и связали. Со столба она сама упала.

— И хотели сжечь. Конечно, это же так, пустяки.

— Ну, бывает, ошиблись! Что теперь, все село под суд?

— Они чуть не убили ни в чем не повинного человека!

Молчание. Недолгое, после чего вздох и снова выпад Трега:

— А что если она и есть та самая некромантка?

— Ты же видишь ее ауру! Все в порядке.

— Она могла притвориться!

— Трег, — зашипела Сина. — Это Ита! Да у нее просто сил не хватит на некромантию!

— Знаю… Но все-таки…

— Без все-таки. Итиль не виновата.

Я медленно раскрыла глаза. Закопченный деревянный потолок. Посередине — широкая балка, на которой, покачиваясь, висел фонарь с зеленоватым магическим огоньком внутри. Сверху в крепежное кольцо был воткнут букетик сухих растений: лаванда, зверобой, мята. Мне сразу вспомнилась комната Сины в академическом общежитии. Там этими букетиками было завалено все свободное пространство.

Голова при малейшей попытке пошевелится отозвалась болью, и я решила поменьше двигаться. Во рту устойчиво поселился знакомый горький привкус обезболивающего отвара с лирическим названием «Облака облегчения», от которого меня ощутимо тошнило.

— Сина, — еле прохрипела я, боясь, что меня не услышат.

Но девушка отозвалась сразу. Отодвинув занавеску, она осторожно приблизилась.

— Мне бы… это… тошнит… — язык не слушался, но Сина понимающе кивнула и через минуту принесла широкую лоханку.

Я вцепилась в ушки посудины мертвой хваткой. Через две минуты «Облака облегчения» наконец покинули желудок. Сплюнув последние капли иссиня-черной жидкости, я облегченно вздохнула.

— Сколько я тут уже валяюсь?

— Два с половиной дня.

Я попыталась присвистнуть, но распухшие губы не слушались. С презрением покосившись на лоханку с «Облаками», попыталась вспомнить прошедшие дни, но толком ничего так и не вспомнила. Из-за отваров, которыми поила Сина, я постоянно спала. А судя по количеству вылитого из меня отвара, могла бы спать еще по крайней мере три дня. Сина, как всегда, перебарщивала с лекарствами.

— Где мы?

— В надежном месте, — отозвался откуда-то Трег.

Расспросы я решила пока оставить. Кое-как сев на кровать, я спустила ноги вниз. Застоявшаяся кровь хлынула в конечности, и я чуть было не вскрикнула от боли. Хотя надо отдать должное Сине, тело после произошедших событий без ее отваров еще долго бы восстанавливалось. Сейчас же у меня лишь чуть-чуть ныли запястья, больше всего пострадавшие от проволоки, и гудела голова.

— Тебе помочь? — спросила Сина.

— Нет, я сама.

Идти было тяжело. Страшно хотелось в уборную, да и урчащий желудок требовал еды, а не мерзких отваров. Я вышла из-за занавески, за которой находилась кровать, и наткнулась на сидящего на лавке Трега. Тот угрюмо посмотрел из-под бровей и уткнулся в какую-то тонкую книжицу.

Спохватившись, что стою посреди избы в одном халате, я опять ушла за занавеску и оделась. С каждым новым шагом движения давались все легче и легче, одеревеневшее тело потихоньку расходилось.

Сина молчала, накрывая на стол. Назвать теплой встречу с давними знакомыми было нельзя. Неужели ребята все еще сомневаются в моей невиновности? Тогда зачем спасли?

Выйдя из избы, я почти бегом припустил к деревянной будке с окошком в виде сердца. Легкая дурнота от отвара почти прошла и ко мне снова возвращалась чувствительность, а вместе с ней и боль. Однако она была не сильной, и я чувствовала, что хоть сейчас могу залезь в седло. Я так бы и сделала, только вот догадывалась, что Бретта осталась у крестьян. Лошадь было чертовски жалко.

После выхода из уголка задумчивости я долго стояла на пороге, любуясь видом. Дом стоял на пригорке. Он был небольшим и по виду совершенно нежилым. Сруб наполовину врос в землю, крыша покосилась. Крохотные окошки кое-как затянуты бычьим пузырем. Кроме будки, за домиком имелся хлев, рядом паслись две белоснежные кобылы. Все хозяйство окружали величественные холмы, покрытые лесом. Вдалеке я углядела голубую полоску реки. Интересно, это Тринья?

— Красиво, правда? — возникла рядом со мной Сина. — Конечно, не Огонские леса, но тоже ничего.

— Так где мы?

— Недалеко от Янека. Мы телепортировались.

Янек, небольшой городок на реке Янька, одного из крупных притоков Триньи, находился примерно в трех-четырех днях езды на запад от Гладильников. Далеко же нас занесло!.