Питтакус Лор - Я - Четвертый: Пропущенные материалы: Наследие Девятого

Выключив свет, я подхожу к окну, что занимает всю стену, и прижимаюсь лбом к прохладной поверхности. Смотрю вниз на ночной Чикаго. С этой высоты можно увидеть, как ветер хлещет по мигающим огонькам на крышах зданий. Внизу ни на секунду не прерывается движение — ползут машины, между которыми то и дело ручейками пробегают люди размером с муравьев.

Сегодня я поступил бездумно, потому что думал, что таким образом смогу что-то доказать. Вместо этого я лишь глубже затолкал себя в туже самую рутину. Сандор решил, что тренировка в Лектории станет для меня наградой, на самом же деле она лишь внесла в мою жизнь ещё больше однообразия.

Я перевожу взгляд от движущейся массы людей на темные воды озера Мичиган. Если одним из моих Наследий будет левитация, я просто улечу, свалю отсюда куда-нибудь, где нет ни могадорцев, ни указывающих что мне делать Чепанов, никого вообще — только я и небо.

Но я не умею летать, по крайней мере, пока. Так что я одеваюсь и присоединяюсь к Сандору на кухне, чтобы поужинать.

Несколько дней спустя мне снится сон про Лориен.

Я чувствую, как сквозь меня течёт сила, очень похожая на ту, что была в Лектории, но всё же иная. Это головокружительное ощущение, будто энергия бьет из меня ключом. Во сне я ребенок. Таким маленьким я себя не помню.

А ещё, я бегу!

Несусь по лесу, во всю силу своих ножек. Два существа по виду напоминающие волков, только с большими соколиными крыльями на спинах, наступают мне на пятки. Химера. Моя химера.

Недавно прошел дождь, и земля под моими босыми ногами хлюпает. Я выскакиваю на утопленную прогалину, скользкую от белой блестящей грязи. Ближайшая ко мне химера дергает меня за пятку, и я падаю на живот, с ног до головы измазываясь грязью.

Химера встает надо мной, прижимает лапой, и пока я пыхчу и пытаюсь отдышаться, наклоняется и облизывает мне щеку влажным языком.

Я хохочу так радостно, как никогда не смеялся на своей памяти. Другая химера задирает морду к небу и воет.

Я перекатываюсь между лап химеры, вскакиваю на ноги и тут же кидаюсь на неё, во всю глотку вопя боевой клич, от которого распирает легкие. Хватаю химеру за шею, зарываюсь лицом в мех и пытаюсь перекинуть ногу ей через спину.

Тогда вторая химера аккуратно прикусывает меня за штаны на попе и стаскивает обратно в грязь.

Я погружаю пальцы в эту жижу, а затем дважды прицельно пуляю бесформенными комками в химер. Грязюка размазывается по их мордам. Они воют.

Вскочив на ноги, я срываюсь в ту сторону, откуда прибежал. Химеры бегут позади, пока я огибаю деревья. Может, я уже и не помню Лориен, но детское тельце знает его прекрасно. Мой разум не участвует в этом забеге, когда я-маленький несется через траву достающую ему до колена. Босые ноги сами знают, где перепрыгнуть корень дерева, чтобы не споткнуться.

Передо мной появляется костёр. Возле него сидит крепкий мужчина с густой чёрной бородой и готовит нам на огне ужин. Его рукава закатаны, отрывая мускулистые предплечья. Откуда-то мне знакомо его лицо. Мой дедушка.

Рядом с ним сидит молодой мужчина, которого я узнаю не сразу. Для походов на природу он одет слишком нарядно.

Это Сандор. Полагаю, я никогда не осознавал, насколько он был молод, когда мы жили на Лориен.

Завидев меня, дед улыбается и вовремя догадывается уйти с дороги. А Сандор меня не замечает: его взгляд прикован к экранчику какого-то коммуникатора. Наверное, чатится с какой-нибудь девицей из столицы, договариваясь вместе посмотреть фейерверк, что будет чуть позже. Некоторые вещи никогда не меняются.

Хватаю его за колени и стаскиваю на землю, грязища с меня перекочевывает на него. Он вопит, когда коммуникатор вылетает у него из рук. Я усаживаюсь ему на грудь и придавливаю руками.

— Я тебя победил! — объявляю я.

— А вот и нет, приятель! — отвечает Сандор, и его глаза вспыхивают. Он поднимает меня за подмышки и начинает кружить.

Издалека, со стороны города, доносится низкий рокот.

Из-за которого мой дед внезапно роняет наш ужин прямо в огонь.

Я просыпаюсь, испытывая одновременно и радость, и грусть.

С памятной пробежки по берегу прошла уже неделя, за это время мой аймог никак себя не проявил.

Поднявшись с рассветом, я застаю на кухне Сандора уже сидящего за столом с чашкой кофе в руках. Это необычно. В основном мой Чепан предпочитает спать до позднего утра, а порой даже до тех пор, пока я не вернусь с пробежки. Он по жизни сова, а после переезда в Чикаго стал совсем ночным жителем. Я знаю, что иногда по ночам он ускользает из дома и возвращается под утро, воняя, как парфюмерная лавка и винный магазин в одном флаконе. Я не спрашиваю, где он гуляет, так же, как и он не спрашивает меня о пробежках. Полагаю, нам обоим необходимо немного личного времени. Хотя, как выяснилось, он присматривал за мной, когда я проводил время один, если, конечно, кадры на мониторах с видеозаписями следующего дня о чем-то да говорят.

Я изучаю лицо Сандора. Под глазами у него залегли мешки, борода, скрывающая шрам, отросла. Пытаюсь найти какое-нибудь сходство с тем молодым мужчиной из своего сна, но той личности больше нет. Раньше я никогда не задумывался, что до прилета на Землю у Сандора была своя жизнь. Лориен я не помню (точнее, думал, что не помню), но Сандор-то помнит, я знаю. И, должно быть, по нему скучает.

Интересно, вспоминает ли он, как кружил того воинственного грязнулю, когда смотрит на меня? Скорее всего, нет.

Сандор замечает, что я оделся для пробежки. Мы договорились какое-то время держаться в тени, но я не выдержу еще один день сидеть взаперти с только Лекторием, видео-играми и набившими оскомину шпионскими фильмами, чтобы убить время.

— На пробежку? — спрашивает он.

Держась небрежно, булькаю «да», пока отпиваю немного апельсинового сока прямо из пакета.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него.

— В смысле?

— Тебе напомнить, как на прошлой неделе ты притащил домой с берега мога? Может пора уже повзрослеть?

Я захлопываю холодильник несколько сильнее, чем собирался, вызывая внутри грохот широкого ассортимента всевозможных соусов и контейнеров с готовой едой.

— Я не собираюсь целыми днями сидеть взаперти, — заявляю я.

— Думаешь, я не устал глядеть на твою кислую мину круглыми сутками? — интересуется Сандор, поднимая бровь. — Подумай еще раз.

Он вынимает из заднего кармана пластиковую карточку и протягивает мне.

— Держи, это тебе.

Карта членства чего-то называемого «Стена Города Ветров». В нижнем углу моя неулыбчивая физиономия, а рядом мой последний псевдоним — Стэнли Уорингтон.