Дмитрий Емец - Лед и пламя Тартара

– Слютшай, деушка! Твой аур похож на пористы апельсин! Такофф аур быват у обытщны человек, а не у страшш!.. У стража должен быть такой аур, чтобы пуф-пуф из пистолет, а пуля отскакивать от аур! Фот что значит хореший аур для страшш! – сообщила ведьма и, щелкнув Даф по лбу, отпустила ее.

– А зачем акцент? – спросила Даф, потирая лоб.

– С акцентом проще сообщать плохие новости. Старый фокус докторов. Вместо того, чтобы пугаться, пациент или перестает понимать смысл слов или путается в терминологии, – пояснила ведьма.

– Так значит, все плохо?

– О, я-я! Фантистиш плехо! Яд впиталься в крев и плот и делат свой убийствены трют. Если раньше мы зреть страшш, теперь перед нами обытшны деушка! Если сейчас кто-то сделать тебе пуф-пуф – ты будешь отдыхай мертвы и холедны как утюкк!

– А флейта Даф сможет стать прежней? – спросил Меф с надеждой.

– Вопрос дилетанта. Флейта и так прежняя, – сквозь зубы отвечал Арей. – Проблема в самой Даф. Она и прежде, без разрушительного действия яда, с каждым днем все больше становилась человеком. Воздействие лопухоидного мира, удаленность от Эдема, земные чувства и другие причины делали ее такой. Это страж мрака может валяться в бытовой грязи и не испачкаться. Со стражами света, увы, дело обстоит иначе. Теперь Даф просто заурядная девчонка, которая была когда-то светлым стражем. Но мало ли кто и когда кем был? Вспоминать о прошлом значит увязнуть в нем. Думать надо о будущем.

– И какое у Даф будущее? Она сможет вновь стать стражем? – с волнением спросил Меф.

Он опасался, что Арей скажет «нет». Даф, тоже ждущая этого слова, застыла, как перед ударом.

– У Даф теперь три пути. Первый – остаться человеком. Второй – путем сложного ритуала, о котором я знаю лишь то, что он существует, превратить флейту и бронзовые крылья в дарх и постепенно наполнять его эйдосами. Занятие довольно увлекательное, если разобраться.

– Превратить мои крылья в ДАРХ? Вы предлагаете мне стать темным стражем? – с ужасом спросила Дафна.

– Я предлагаю? Не припоминаю, чтобы я делал кому-то официальное предложение. Это перечисление вариантов, не более... – Арей равнодушно отвернулся.

– А третий путь? – спросила Даф после долгой паузы. У нее было ощущение, что она в ловушке. Пытается выползти из ямы, хватается за корни, а корни обрываются.

Арей кивнул на Эссиорха.

– Третий путь – это уже к нему. Поручительство света быстро избавит тебя от яда. Но это будет странновато, если свет за тебя поручится. Ты же, кажется, изгнанница? Или мои сведения устарели?

Страж мрака ухмыльнулся. Однако в этой усмешке было и что-то намекающее. Дафна быстро и с надеждой взглянула на Эссиорха. Эх, жаль, что нельзя обсудить это сейчас. Но все же надежда появилась. Забрезжила искрой, которая вполне могла перерасти в устойчивое пламя.

Улита нетерпеливо толкнула Мефа в плечо.

– Ну все! Мне надоело! Что ты тут стоишь, наследник конторы? Бери Даф и поехали ужинать. Еще пять минут болтовни и я займусь людоедством!

– Да, поехали, – кивнул Меф и протянул Дафне руку.

– Кстати, Меф, – с хитрым видом продолжала Улита, – валькирию ты с нами пригласить не хочешь? На твоем месте я присмотрелась бы к девушке повнимательнее. Как-то она тебя слишком уж демонстративно не замечает. Что-то тут не так. Моя интуиция бьет в набат и стреляет из пушек!

Меф с недоумением посмотрел на ведьму. Интересно, что она имеет в виду?

– Улита, перестань! Охота тебе лезть в чужие дела? Ты что, ни о чем другом вообще думать не можешь? – проворчал Эссиорх.

– Могу, сокровище мое, могу... Я вся такая задумчивая-раззадумчивая. Ты случайно не знаешь ресторанчика, который должен сегодня сгореть? Я с радостью ему помогу!

Когда Меф поднялся на поверхность, солнце уже закатывалось за горизонт. Казалось, что внизу, под холмом, течет не река, а натянута красноватая мерцающая полоса, неподвижная и лишь изредка идущая рябью ярких точек и пятен. Валькирия стояла на косогоре – ее четкая, прямая фигура касалась солнца, словно сама являлась частью небесного диска.