Татьяна Солодкова - Витражи

– Постараюсь, - сказал он и вышел.

Я посчитал до десяти, чтобы убедиться, что он не вернется, позабыв что-нибудь, а потом быстро обошел стол и открыл первый ящик. Бумаги. Второй оказался совершенно пустым. Черт, и почему я не мог сразу начать с нижнего, когда так некогда? Если Захар вернется и застанет меня, то придется выкладывать правду.

Я быстро достал кинжал из третьего ящика, так же быстро накрыл его самым сильным щитом невидимости, на который был способен, а потом запихал его за ремень джинсев.

Едва я снова обогнул стол, как дверь распахнулась.

– Не заждался? - спросил Захар, у него в руках была та самая книга, которая была мне нужна как корове седло.

– Нет, - честно ответил я. - Ты быстро.

– Держи, - он всучил мне бесполезную книгу.

– Спасибо, - поблагодарил я.

– Не думаю, что ты успеешь мне ее вернуть, - мрачно сказал он.

– Я тоже не думаю, - согласился я. - Но я еще в тот раз сказал, что ты был хорошим учителем.

Захар удрученно покачал головой:

– Я не имел права бросать тебя и уезжать только потому, что всю жизнь хотел жить в столице. Эх, был бы второй шанс, я так бы не поступил.

– Это в прошлом, - заверил я, я давно уже не злился на него.

– Денис, - он подошел ко мне ближе и заглянул прямо в глаза. - Я не могу отделаться от мысли, что ты что-то задумал.

– Ничего, - отбил я его сверлящий взгляд.

– Если бы это было что-то серьезное, ты бы сказал? - не сдавался он.

– Сказал бы, - фальшиво пообещал я. - Не бери в голову, ладно?

– Ладно, - кивнул мне Захар, - до встречи.

– Прощай, - ответил я и переместился.

А потом мне предстояло поговорить со Стасом. Когда я сказал ему, что хочу вечер побыть наедине с женой, он ни капли не удивился. Это объяснение было истинным, да и он был не против опять переночевать у Сырина, так охотно заботящегося о нем. Парень только как-то странно глянул на меня, словно что-то почувствовав, но ничего не сказал.

С ним я прощаться не мог. Мы с ним слишком похожи, он не догадался о том, что я задумал только потому, хорошенько не думал. У нас с ним был похожий образ мыслей, и, оброни я хоть одно неверное слово, он немедленно поймет, в чем дело.

А потому я был предельно осторожен в высказываниях, Стас ничем не смог мне возразить и, сдавшись, отправился к Сырину.

"Так нужно, - убеждал я себя. - Так нужно". Но мой инстинкт самосохранения упрямо бастовал. Только люди все же не звери, мы сильнее инстинктов.

Я не стал тащить Лену в ресторан или устраивать дома романтический вечер. И это вовсе не потому, что мне этого не хотелось. Просто Лена далеко не наивная простушка, как ее многие почему-то воспринимают, она сразу почувствует, что что-то не так, что я что-то задумал, и этот вечер я бы закончил с каблуком на горле и был бы вынужден во всем признаться. Нет, даже она не смогла бы меня удержать от этого самоубийства, но если бы она знала правду, так было бы тяжелее нам обоим.

– Ты не обиделся, что я так поздно, хотя знаю, что у тебя кризис самобичевания? - спросила Лена, как только вошла.

– Конечно, нет, - заверил я, уж не мне высказывать претензии, это я вечно забуриваюсь куда-нибудь, что меня не найдешь. - Это мелочи, - отмахнулся я.

– А что не мелочи? - поинтересовалась она.

– То, что я тебя люблю.

Она усмехнулась:

– М-да… В прихожей ты мне еще не признавался.

– Не важно, где, - возразил я, - главное - что. Главное, что я тебя люблю больше жизни. Ленчик, как же я тебя люблю! - я подхватил ее и закружил по прихожей: у нас были небольшие комнаты, но здоровенная прихожая, так что места было достаточно.

– Я тоже тебя люблю, - смеясь, ответила она, - только чего ты бесишься?

– Просто я очень рад тебя видеть! - и поцеловал ее. - Давай просто хорошо проведем этот вечер.

– Давай, - охотно согласилась она, ее глаза блестели. Как же я хотел утонуть в этом блеске, в этих огромных серых глазах.

– Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, - отчаянно зашептал я, зарывшись носом в ее волосы.

Она что-то почувствовала, вздрогнула.

– Точно все в порядке? - спросила она.

– Конечно, - искренне ответил я, - когда я рядом с тобой, все в порядке, лучше и быть не может…

Это был хороший вечер, однако он просто не мог быть достаточно хорош, чтобы быть последним. Перед смертью, как говорится, не надышишься. Я и не мог надышаться. Витражи не просто разбивались, они медленно и мучительно крошились, застилая мне глаза мелкими противными осколками.

Я знал, что пора, что время пришло. Я просто чувствовал это кожей. Мне пора было уходить. Навсегда.

23:01. Лена спала. Я оделся, спокойно, без спешки, натянув на себя джинсы, рубашку и куртку одного цвета - черного, подстать моему настроению, подстать ночи за окном.

На минуту я остановился, смотря на самого своего дорогого человека, который мирно, спал, даже не подозревая, что через час станет вдовой.

Чертовски жаль…

Почему я встретился на ее пути? Зачем я ей? Чтобы бросить с сыном-магом? Чтобы оставить одну? Ну, была б она без меня скромнее, может, не сделалась бы такой дерзкой, но, может, нашла бы себе такого же спокойного мужа и была бы счастлива? Почему я встретился на ее пути?…

Я подошел к столу, бесшумно открыл ящик и достал тетрадный листок и ручку. Для длинных посланий времени не было, да и слов не хватило бы, а слова тут, в общем-то, и не нужны. Она поймет, я знаю.

"Не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь, - быстро написал я на бумаге, - но знаю наверняка, что поймешь. Поймешь, что у меня не было выхода. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, - и подписался: - Твой Денис".

Оставил записку на столе. Нелепо смотрелось прощальное послание, написанное на простом листке в клетку, но оно было искренним, а значит, этого достаточно.

Я посмотрел на Лену в последний раз, спрятал кинжал под куртку и переместился на улицу. А там я решил идти пешком - пройтись напоследок.

– Ты все же решил это сделать? - Сашка появился прямо передо мной, едва я закончил перемещение.

– Да, - твердо ответил я. - Теперь я не отступлю.

– И готов отправиться в пустоту? - зачем-то уточнил он. - Исчезнуть?

– Да, - кивнул я.

На лице у Сашки отразилась борьба, правда, я не понял, с чем он боролся, но разбираться мне было некогда, я должен был успеть к полуночи.

– Прощай, Саш, - сказал я.

– Прощай, - глухо отозвался он.

Интерлюдия

Эта ночь была безлунной и очень ветряной, а для Стаса Кравченко еще и бессонной. Он сам не знал, почему не мог уснуть, но сон совершенно не шел, на душе было неприятно беспокойно. Стас уже привык ночевать у Дениса Ветрова, своего наставника по делам магическим и друга по жизни. Квартира Дениса - единственное место, где Стас смог почувствовать себя как дома, потому что этого самого дома у него никогда не было. А рядом с Денисом и его родными Стас впервые не чувствовал себя чужим.