Из-под снега (СИ) - Чоргорр Татьяна

— Но что бывает, когда хотят всего и сразу, нам только что показал Средний. С большим размахом! — подытожил Латира.

Нимрин с непонятной улыбкой откинулся назад и разлёгся на шкурах, потягиваясь всеми конечностями, как зверь на свежем снегу. Ловко перекатился и снова сел: ближе к Нельмаре.

— Мудрый, ты можешь посчитать это за мой второй вопрос. Но почему ты не попросишь Вильяру подлечить тебя? Даже я чувствую, как у тебя болит всё отбитое.

— За второй вопрос я не посчитаю, но отвечу, чтобы другие больше не спрашивали. Я мог бы исцелиться сам, но не желаю. Это моё наказание за слепоту и самонадеянность, за пособничество беззаконнику… Да, Латира! Как только всё это закончится, я откажусь возглавлять Совет даже временно. Должны быть глава и хранитель знаний — двое. Ты меня услышал?

— Услышал, услышал. А давай-ка, хранитель знаний, ты продолжишь наказывать себя, когда мы благополучно завершим Великие песни? Я понимаю, что тебя сломали об колено. Я сам такой. Но давай, всё-таки выпрямляйся! Уж если ярмарочный круг исцелил свои щербины, тебе не пристало ходить кривым да хромым!

Говорили вслух, но Вильяра вдруг перестала понимать, о чём они, почувствовала себя маленькой и глупой. А Нельмара с тяжким кряхтением встал с табуретки и похромал, переваливаясь, куда-то в сторону. Встал и запел «летучую»… Дымка на миг окутала его фигуру, дохнуло ворожбой и холодом… Вернулся, уверенно и упруго шагая, тот хранитель знаний, которого Вильяра привыкла видеть: старый, но крепкий и бодрый.

Нимрин пялился на преображение Нельмары во все глаза. Кажется, воин не просто был озадачен увиденным, а слегка испугался.

— Мудрый, скажи, любой из вас так может?

Нельмара не ответил сразу, а Латира переспросил с дружелюбной усмешкой:

— Хочешь сказать, ты не знал этого, когда шёл на Среднего?

Латира верно уловил суть замешательства. Чужак ответил не слишком-то добрым взглядом исподлобья и улыбкой-оскалом.

— Не знал. Но Среднему это не помогло.

— На наше общее счастье, Иули! — рассмеялся Латира. — И мы даже не собираемся выспрашивать твои воинские секреты. Правда, Нельмара?

— Правда, — подтвердил хранитель знаний, усаживаясь обратно на свою табуретку. — Пока моя очередь отвечать на вопросы, Нимрин.

— Тогда вот тебе мой второй вопрос, Нельмара. Всегда ли мудрый может так легко и быстро исцелить себя, как сейчас — ты?

— Отвечу: не всегда. Только когда мудрый полон колдовской силы, и превращению ничто не мешает. Это не тайна, это знает любой охотник.

— А что может помешать превращению? Ты обещал исчерпывающие ответы.

— Обещал, обещал, не отказываюсь…

Продолжение Вильяра упустила: ей стало разом не до того, чтобы выслушивать давно известное. И даже не до того, чтобы наблюдать, как слушает Нимрин.

— Нельмара, погоди! — остановила она хранителя знаний. — Я знаю, где сейчас Стурши, Пурна прислал мне зов!

Ромига чувствовал себя удачливым дурнем. Ощущение-то не новое, хорошо знакомое, но на Голкья с такой силой — в первый раз. Избрать единственно верную тактику, не зная о противнике настолько важных вещей, как способность к мгновенному самоисцелению? Однако «навским арканом» Ромига лишил врага этой способности, а дальше — ничего сложного. Как всегда, как обычно: низкий поклон наставникам!

Нав старательно формулировал вопросы, что ещё он хочет узнать о местной магии, прикидывал, что важнее, и в какой очерёдности спрашивать…

— Нельмара, погоди! — Вильяра внезапно встопорщила гриву шаром, голос сорвался на рычание. — Я знаю, где сейчас Стурши, Пурна прислал мне зов! Идём выковыривать эту занозу, или будем дальше языки морозить?

— Где? — первым переспросил Латира.

— В снежных норах! Спит в одном из отнорков!

Нельмара задумчиво поскрёб за ухом:

— Лучше бы эту ядовитую занозу вытащить. Но мы с Наритьярой ловить его сейчас не пойдём. И тебе, о мудрая Вильяра, пора собираться в круг.

— Это так, но я…

— Никаких «но», малая! — строго сказал Латира. — Я хранитель ярмарочного поселения. Беззаконник в снежных норах — моё дело! И если воин из-за звёзд согласится…

— Я соглашусь, — мерзавца, который подставил Мули, Ромига искренне желал изловить и побеседовать с ним по душам. А не выйдет изловить, так просто убить. Хотя, почему бы вдруг не вышло?

— Значит, пойдём с тобой мы вдвоём, Иули, — подытожил Латира. — Живьём ловить не будем, слишком юркая и кусачая дичь. Такого нужно бить сразу и насмерть, как Среднего. Как ты умеешь. Я подстрахую.

Прежде Ромига не замечал за стариком особой кровожадности, даже удивился. Решил про себя, что если увидит возможность безопасно упаковать эту погань… Сказал, обращаясь ко всем присутствующим:

— За голову Стурши — ответ на мой вопрос, как за песню в круге. А если я возьму его живым, то вы, о мудрые, оставите нас наедине и не будете вмешиваться, что бы я с ним ни делал. Договорились?

— Ты хочешь спеть над ним Песнь Познания? — спросила Вильяра.

— Вроде того, — улыбнулся нав её догадливости.

Мудрая подмигнула и сладко облизнулась:

— Я, как хранительница Вилья, передаю тебе, воин Нимрин, право скорого суда над беззаконником Стурши. Хоть режь его, хоть…

Латира глянул на обоих с некоторым осуждением. Перебил Вильяру:

— Ладно, Иули, если ты так решил, если ты берёшься его скрутить, я помогу тебе удержать этого скользкого подкаменника.

— Воин Нимрин, ты расскажешь, если выведаешь у него что-то новое об изысканиях Среднего? — кто о чём, хранитель знаний — о своём. Впрочем, любопытство Нельмары Ромига вполне понимал.

— Расскажу, чтобы разобраться, что именно я узнал. Но прежде, чем делить недобытую шкурку, покажи-ка нам, Нельмара, где эти снежные норы?

Тут же выяснилось, что местное «Всевидящее Око» не такое уж всевидящее. Мудрые, создавая иллюзорную Голкья, заложили туда ограничение, которое не позволяет заглядывать внутрь обитаемых жилищ. Похвальная деликатность, но в данный момент — удивительно некстати! Осталось полюбоваться снаружи на большую, прямоугольную, очевидно, рукотворную гору снега. Хорошенько запомнить все подходы, входы и выходы. Собственно, входов-выходов — небольших арочных проёмов — было всего два. У одного из них сидел, облокотившись на стену, Пурна. Было ему явно худо. Переживёт ли охотник ночь, или болезнь догрызла уже до последнего края, и утро он встретит трупом?

Латира, глянув на Пурну, вздохнул и сказал:

— Иули, если мы идём, то идём сейчас. С другого входа. Пурна говорит, там сквозной коридор. С «нашей» стороны — двенадцатый отнорок слева.

— Идём. Веди. Будем рядом, я уточню, там ли Стурши. Две шерстины для поиска у нас есть.

После тепла пещеры мороз перехватил горло. Ромига осмотрелся в очередном снежном закоулке, мельком порадовался, что здесь хотя бы не загажено. Латира, первым делом, прикрыл себя и нава от чужих взглядов, и они пошли: Ромига впереди как главная боевая сила.

Вокруг — никого, и даже голосов не слышно. Время к полуночи. В безлунном небе тревожно перемигиваются звёзды. Ветра нет, но стыло и промозгло. Не удивительно, что обитатели ярмарки попрятались, кто куда смог. Нав их понимал! Однако ёжился он не от холода, а от пристального, неотступного чужого взгляда… Естественно: Нельмара с Вильярой как бы насквозь не проглядели ту красивую иллюзию Голкья! «Латира, ты чувствуешь вокруг нас какие-нибудь чары?»

«Заклятие для ветров, чтобы не таскать снег вручную. На нас с тобой никто не ворожит, если ты об этом».

Ярдов тридцать до входа в норы: снежные стены вдоль тропы поднялись выше навского роста, загородив обзор. Скрежет коготков по насту — Ромига вскинул голову, выглядывая источник — в снежную траншею ссыпался мелкий зверёк, именуемый прошмыгой, метнулся под ноги, возмущённо пискнул, развернулся и дунул в сторону нор. Ромига лишь выругался по-навски: тварь была слишком похожа на белку, чтобы прибить её влёт.