Почта Приграничья (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

- А она была красивая? – раздался из-за спины голос Насти, отвлекая Олега от непростых раздумий.

- Ты о ком? – бросил почтарь, хотя на самом деле прекрасно понял, кого имеет в виду девчонка.

- Ведунья Даждьбога. Судя по тому, как ты о ней говорил, она должна быть весьма привлекательной…

- Симпатичная, - сдержанно ответил Олег.

Настя неожиданно прыснула со смеху, вспомнив свой фокус с изменением образа, о чем Олег, разумеется, не подозревал, а потом захохотала так, что им пришлось даже остановиться. Проходящая мимо старуха с испугу отпрыгнула в сторону, рассыпав набранные в лесу грибы и на всякий случай пробормотав какой-то простой бытовой наговор.

На улицах Огнищева, оставшегося за спинами Олега и Насти, потихоньку зажигались газовые фонари – день еще не закончился, но солнце неумолимо двигалось к краю горизонта, да вдобавок та свинцовая туча добавляла мрака. Электричество в присутствии навьих тварей постоянно сбоило, а то и вовсе отказывалось работать, вот фонарщики и открывали газовые горелки, воспламеняя их портативными лучинами. Их, к слову, а еще более мощные переносные ладанки также использовали и все остальные жители Приграничья. Удобная штука: щелкнул по стеклу и смотришь – пойдет искра, значит, все нормально. Нет – значит, рядом есть кто-то из навьих тварей, и надо быстрее шевелить ногами и убираться в безопасное место.

- Я вот тоже буду красивой ведуньей, - Настя никак не хотела менять тему, чем уже начала изрядно надоедать Олегу. – Обряд обретения совершеннолетия этому поспособствует, я немного раньше стану выглядеть чуть взрослее. А потом еще очень долго буду молодой.

- Рад за тебя, - буркнул почтарь, поворачивая на широкую грунтовку, ведущую к пологому берегу.

Вот только прошел он по ней всего ничего: как только они добрались до леса, почтарь тут же свернул под кроны деревьев, уходя с проторенной тропы. Тропы, между прочим, ведущей в сторону, где он утром повстречал оборотней и молодую ведунью Даждьбога. И дальше они с Маловой углубились в довольно темные, запущенные заросли.

- Тут грязно, - Настя недовольно поджала губы, но, несмотря на это восклицание, продолжила идти за почтарем.

- Зато, если двигаться вдоль дороги, меньше шансов, что нас заметят те, кто мог бы выйти охотиться на путников.

- Но разве нам как раз и не нужны подобные навьи твари? – Настя с сомнением посмотрела на Олега, который словно не заметил ее убийственного аргумента.

- Нужны, и поэтому тем более будет лучше, если мы их заметим первыми, - почтарь уверенно двигался вперед, бесшумно обходя все предательские сучки. – Потому что, если враг силен, мы выиграем время. Если слаб, сделаем так, чтобы он не убежал… Если, конечно, издаваемый тобой грохот не распугает всех на сотни километров вокруг.

Настя опять поджала губы, но начала стараться идти тише, посматривая на своего спутника и незаметно для себя копируя его движения.

Волги еще не было видно, она должна появиться метров через сто – сто пятьдесят. Берег Нави, как обычно, будет скрыт в легкой дымке, чтобы у людей не было лишнего соблазна смотреть туда. Вообще, по неписаному правилу дороги старались не строить близко к Волге, но доставка товаров из Нави в Приграничье никогда не прекращалась, в итоге появлялись некоторые тропинки вроде этой.

Настя тем временем оставила надежду разобраться со своим шагом, догнала Олега и поравнялась с ним, тяжело бухая своей дорогой, но совсем неподходящей для лесной дорога обуви. Почтарь покосился на нее – маленькая, угловатая, немного несуразная в свободной рубахе и обтягивающем кожаном комплекте из штанов и жилета. Как мальчишка, только тяжелая коса темно-русых волос выдавала в ней Настю, а не скажем, какого-нибудь Игоря. Наверное, она права, думал Олег, лет через пять на нее точно будут засматриваться парни и мужики. Но сейчас это всего лишь пигалица, которую боги одарили ведовским талантом.

Тут Олег тихонько вздохнул – он немного завидовал Насте. Не потому, что она была из древнего рода и наверняка имела уже в раннем детстве то, о чем большинство людей лишь мечтает на протяжении всей жизни. Почтарь завидовал этой девчонке с трудным характером по той причине, что она в отличие от него обладала тем самым природным даром, которого не хватало ему… А еще у Насти была семья, пусть она и бежала от нее...

- Всегда интересно было побывать на той стороне, - задумчиво проговорила девочка, повернув голову в сторону туманного навьего берега.

- Нет там ничего хорошего, - серьезно ответил Олег. – Нас там не ждут.

- Но ведь вы, почтари, туда ходите, - возразила ведунья.

До Волги было по-прежнему далековато, но над ней уже начал собираться туман, что всегда вылезает перед грозой и щупальца которого уже начали постепенно проникать вглубь берега. Олег, хоть ему и доводилось сталкиваться еще и не с такими капризами погоды, поежился, а вот Настя, такое ощущение, вообще не замечала ледяных прикосновений. Скорее всего, дело в девичьем подростковом запале – исследовательский дух и жажда приключений отвлекают от насущных трудностей.

- Мы туда ходим вынужденно, - ответил Олег, повернувшись в ее сторону и встретившись взглядом с внимательными и необычно серьезными для ребенка глазами. – В любом случае, кто-то же должен выполнять эту работу.

Впереди, за очередным поворотом дороги, показался уродливый остов моста. Его начали строить более полутора тысяч лет назад, еще до Рюрика и Великого договора с Навью. Древние люди, преследуя неизвестные потомкам мотивы, решили соединить два берега – Явь и Навь. Волга была в этом месте не особо широкой, и при любых других обстоятельствах предки спокойно возвели бы через нее переправу. Но, замахнувшись на статус Приграничья, бросив вызов Нави, они тем самым подписали себе смертный приговор. Подробное описание тех событий не сохранилось, однако уцелевшие летописи рассказывали о «моровой язве», пришедшей с того берега. Сначала она поразила строителей, которые ни с того ни с сего принялись убивать друг друга, причем с изощренной жестокостью. А потом беда пришла в прибрежные поселения, где несколько недель люди упоенно уничтожали себе подобных.

«…и вси людие глаголааху: Уже погыбаемь!»

В Приграничье было не так много интересных книг, и в юности Олег перечитывал по несколько раз все, что только можно. Но больше всего его поразило именно «Слово о погибели зодчихъ Огнищевыхъ», где подробно рассказывалось о тех временах. Где-то, конечно, добавилось художественное преувеличение, однако основано-то все было на реальных событиях. И вот, в самом конце, там было сказано, что во время заключения Великого договора остатки так и не построенного моста были сохранены в назидание потомкам. И будто бы так предложил сделать сам Рюрик, выбивая за эту уступку что-то более важное для себя. Жаль, что теперь никто так и не узнает, какие пункты добавились или убавились после этих событий – а было бы интересно.

- Огнищевский мост! – с восторженным придыханием воскликнула Настя. – Вот это да! Настоящий? Все как положено, из заговоренных столетних калиновых бревен?

- Настоящий, - кивнул Олег. – А ты откуда про него знаешь?

Веселость сразу же спала с лица девчонки, и та надменно произнесла:

- Ты забываешь, почтарь, с кем имеешь дело! Я дочь Владимира из рода Маловых, мой далекий предок – сам князь Мал!

- Это тот, который напал на Великого князя Игоря из засады? – в отличие от тут же раскрасневшейся девчонки Олег говорил совершенно спокойно и как будто даже холодно, что еще больше распаляло его спутницу.

Настя остановилась и в ярости топнула ногой, а почтарь еле сдержал улыбку, глядя как она неуклюже пытается подражать примеру кого-то из своих столичных знакомых.

- Ты, я смотрю, очень плохо знаешь историю родной страны! – девчонка гордо вскинула голову, тряхнув косой. – То было непростое время, и князь Игорь повторно пришел за данью к древлянам. Им пришлось восстать! Они были в своем праве!

- Вот, значит, что такое право? Ударить в спину тому, кому присягнул? Потом, испугавшись содеянного, убить его? И, наконец, возгордившись этими подвигами, посвататься к его вдове, а в итоге проиграть ей, женщине, и обречь свой народ на поражение? - продолжил Олег. – На мой взгляд, нечем гордиться.