Искаженный мир (СИ) - Буша Олег

Осознавая всю тщетность своих действий, выбрасывать белый флаг Ашер, тем не менее, не спешил. Джек возводил вокруг безобразного явления сферическую ловушку из нейтрализующих форм. Закончив с первым слоем, мистик без промедления взялся за дублирующий. Его преграды — лишние полминуты, не более.

Пот застилал глаза, в черепной коробке ухали набаты. Парень выругался. Долго он не протянет. Придется выйти из боя, промедление чревато очередным разрывом и трупом новоиспеченного ковенанта.

— Помощи! — Хрипло каркнул Ашер. — Перегораю!

— Выходи, принимаю! — Глухо донеслось с другого конца искажения.

Подавившись собственным вздохом, Джек вернулся в реальность и, как подкошенный, рухнул на асфальт. Ему было холодно, одежда, пропитанная потом, навязчиво липла к телу. Перед глазами стояли разноцветные пятна, и Ашер не мог понять, открыты ли они. Пронзительно завывающие сирены оглушали. Мистика стошнило.

Его куда–то тащили, кричали, что–то спрашивали. Но Джек был занят. Он дышал, пытался успокоить дрожащее тело, прийти в себя. Его помощь может вновь понадобиться.

Несмотря на непоколебимую решительность вернуться к сражению, Ашер отключился. Переутомленному организму мозг был не указ.

Очнувшись, но еще не открыв глаза, Джек понял, что все закончилось. Мир звучал по–иному. Они справились.

Виски ломило, во рту чувствовалась горечь, его мутило, но мистик, сделав над собой усилие, сел. Щурясь, осмотрелся, в надежде увидеть кого–то из коллег.

Квартал словно подвергся массированной бомбежке. Вздыбленный асфальт, искореженные машины и изломанные тела. От зданий, что оказались в эпицентре искажения, остались лишь фундаменты. Отовсюду доносились стоны раненых и умирающих, нечеловеческие вопли деформированных. Ашеру казалось, что его выворачивает вместе с ними. Выжженные улицы были скользкими от пролитой крови. Пахло озоном и фекалиями — кто–то из ковенантов начал чистить воздух.

— Оклемался?

— Да.

Джек узнал голос. Встреченный им в управлении Марк. Именно он принял разрыв после молодого коллеги.

— Хорошо сработано. — Мужчина проследил за взглядом Ашера. — Жертв не миновать, старина. Но благодаря тебе сегодня их меньше.

— Спасибо.

Легче Джеку не стало, притворяться он не собирался. Ашер смертельно устал, он хотел домой и спать, оказаться подальше от сводящих с ума криков.

— Нужна помощь? Ранен? — С искренним беспокойством продолжил допрос Марк.

— Нет, все в порядке. Просто отдохнуть надо.

Среди врачей и полицейских, заполонивших улицы, мелькнуло напряженное лицо Софии. Ковенант сопровождала носилки с мертвым человеком. Нет, мистиком. Джек видел его в управлении. Тот, с залысинами, что повстречался ему у кабинета Грейвз. Причина и жертва разрыва.

Ашер заставил себя отвернуться.

— Может, мне с Эвансом поговорить о тебе? Попрошу о выходном, чтобы в себя пришел.

— Завтра первый день, Марк. — Ровным голосом отозвался Джек. — Все нормально, правда, но мое присутствие сейчас обязательно? Сегодня делом занимается дежурный. А я предоставлю начальству рапорт о произошедшем утром на разводе.

— Конечно, тебя никто не держит. Эй, если понадобится помощь — я еще днем скинул номер своего телефона на почту.

— Хорошо.

Ашер не без труда поднялся на ноги. Помимо воли, оглянулся. Бездыханное тело почившего мистика закинули в переполненный катафалк, ровно куль с картошкой. Ашер молча смотрел в мертвое лицо, широко раскрытые остекленевшие глаза. Мешков для трупов не хватало. Слишком много жертв, рваной плоти и изломанных костей.

Среди выживших, сидевших на будто прошедшим сквозь мясорубку асфальте или чудом уцелевших машинах, бесцельно бродивших среди мертвых, ковенант заметил окровавленную официантку Кэтрин и одного из обсуждавших автоматизацию работяг.

Катафалк давно уехал, но Джек так и не сдвинулся с места, смотря перед собой, как загипнотизированный. Он не помнил, как добрался до дома. Как, не раздеваясь, упал в кровать и провалился в беспокойный, полный кошмаров, огня и крови, сон. Ашер лишь знал, что он дышит, а завтра новый день. Новые заботы, вызовы и трудности, рутина трудовых будней и маленькие радости жизни. А еще Джек понимал, что этот вечер и лицо мертвого ковенанта не забудет никогда.

— Поверить не могу, что ты не смотрел этот сериал! — Возмущению Джека не было предела. — Это лучшее, что произошло с малым экраном за все время его существования!

Мистик размахивал руками, как ветряная мельница, мало заботясь, что о нем подумают окружающие.

— А я не могу поверить, что ты отказался регистрироваться в «Универсуме». Ты вообще в курсе, что такое полное погружение? Наука не стоит на месте. Целая Вселенная, космос, другие планеты. Разработчики круглые сутки выпускают патчи и дополнения. Столько потерял.

Саймон был высок и тучен, одевался в черное и необъятное, напоминая ожившую детскую страшилку.

— Виртуальные капсулы на дорогах не валяются, к твоему сведению. Лучшая ценой в мою зарплату за несколько месяцев. Да и не горю я желанием провести лучшие годы жизни в вымышленном мире. Во что–нибудь сюжетное, однопользовательское вечерок скоротать — это я с удовольствием.

— Ты — динозавр, и скоро вымрешь. — Обвиняюще наставил на друга короткий палец Саймон. — Зарабатываешь пятнадцать тысяч в месяц. Копи — и забудь об этом древнем контенте.

— Все твои онлайн–миры — сплошной донат, одержимость и никакой личной жизни. Люди от истощения умирают в капсулах. А за редкий артефакт и прирезать могут.

— Идиотов везде хватает. — Отмахнулся Саймон. — В прошлом году один кадр вырядился героем Трэвиса Баркера из этого твоего «Лучшие из лучших». Доказывал на проходной, что явился на службу, пока санитары не приехали.

В столовой царила привычная суета. Приходили и уходили ковенанты. Ароматно пахло сдобой.

— Видишь, сериал вдохновляет на вступление в Ковен. — Джек отхлебнул сока из высокого стакана. — Как идея киномарафон в субботу устроить? Я с первой зарплаты себе домашний кинотеатр купил — заценишь.

— Давай. Только попозже. — Вафли с джемом Саймон поглощал, как семечки. — У нашего клана рейд днем, часа три–четыре займет.

— Правильный выбор. С тебя снеки, с меня напитки.

Ковенанты замолчали, занимаясь каждый своим обедом.

— В следующую пятницу Большая ночь на Арене. — Встрепенулся Ашер, подняв взгляд от экрана телефона. — Пойдем?

— Пас. — Саймон не раздумывал, будто весь последний час ждал именно этого вопроса.

— Да ладно. А если это Гален против Валентайна? — Джек отряхнул крошки с рук. — Как ты смеешь пропускать такое событие?

— Понятия не имею, кто это, и живу счастливо.

— О, программка интригующая, организаторы обещают нечто особенное. Я слышал, они добились разрешения подконтрольных дуэлей. Может, объявят официально, первый бой проведут. — Мистик словно не слышал друга.

Мимо стола с тихим шорохом проехал сателлит–помощник. Пыль и мусор исчезали в прожорливой утробе, как десерт в желудке Саймона.

— Да чтоб их!

— Ну что опять? — Закатил глаза друг.

— У меня дежурство в этот день.

— Поменяйся. — Саймон выглядел совершенно беззаботным.

— Интересно, с кем? — Джек не принял легкомысленного тона.

— С кем–нибудь из своих.

— Старшая все еще в отпуске. Портер сына по пятницам забирает. Грейвз даже спрашивать не стану.

— А тот парень с Северного Фронтира? Ты говорил, что он нормальный.

Ашер покачал головой.

— Никак. Марк на больничном пару дней уже.

— Спроси с других отделов кого.

Джек колебался. Быть кому–то обязанным, просить об одолжениях он не любил.

— Попробую. — Неуверенно протянул ковенант. — Давно хотел побывать на Арене. Ладно, пора мне. Тот поднадзорный так и не перезвонил, придется навестить.

Ашер грустно вздохнул. У ренегатов, злоупотреблявших способностями или положением, на некоторое время отзывали лицензию. В зависимости от тяжести преступления, возможен был реальный срок в специализированной колонии, а также лишение имущества и накоплений, в случае, если их происхождение определить не представлялось возможным. Мистики, что попадали под последние санкции, после выплаты долга государству и обществу получали муниципальные квартиры. В не самых благополучных районах, которые обычно Джек пытался обходить стороной. Ашер уже дважды выходил в адреса поднадзорных для проверки. Оба раза без конфликтов, но чувствовал себя ковенант под оценивающими, настороженными взглядами встречных аборигенов неуютно. Он не вписывался в их привычный быт и тем порядком раздражал.