Нерождённый (СИ) - Нежин Макс

— Что не так? — спрашиваю я.

— Чем ты их будешь резать — у тебя даже меча нет.

— Так верни его мне, — просто говорю я.

— Меч оружие только умелых руках.

Я бы показал ему что значит умелые руки, но вместо этого просто повторяю:

— Верни его мне.

— Ладно, — кивает Кайоши. — Вернёмся в лагерь и сразу верну.

Он усаживается на край крыши, кладёт рядом свой меч, простой, совсем не дорогой, на рукояти только огромный чёрный камень, и лезет в свою сумку. Достаёт чистый листок и кисть и начинает рисовать символы на нём. Я сажусь рядом и внимательно слежу за уверенной рукой сводного брата.

Несколько секунд ожидания и Кайоши машет листком у меня под носом — суша чернила.

— Готово, — он швыряет крохотный листок и тот прилипает к деревянной голове стража. — Ну что, пробуем?

Пробуем? Да, конечно. Понятия не имею что он там сотворил, но очень интересно.

— Зови хидо, — Кайоши машет рукой в сторону тварей скучающих внизу. До нас они добраться не смогли, поэтому выть перестали и теперь сидят и чешут свои мерзкие морды.

— Зови? — я вопросительно смотрю на Кайоши.

— Шутка. Сиди здесь и смотри, — он запрыгивает обратно в кресло на страже. Дёргает рычаги и махина разворачивается. Через мгновение с неё срывается огненная стрела и влетает в стаю хидо заставив вспыхнуть сразу несколько тварей.

— Получилось! — Кайоши хлопает в ладоши. — Я боялся что старые формулы не сработают.

— Не сработают? Почему?

— И это ты забыл?

— Угу, — я не могу отвести глаза от бьющихся в огненной агонии хидо.

— Тебе будет тяжело — совсем ничего не помнишь, — качает головой Кайоши.

— Я справляюсь, — обещаю я ему. — Рассказывай.

— Мир меняется, — Кайоши разводит руки в стороны. — Двести лет назад когда начался Великий Хаос, когда почти все погибли — изменились законы. Законы мира. Стал другим огонь. И вода стала другой. Но главное — другим стал воздух.

— Другим? — поднимаю руку и трогаю воздух.

Вроде бы всё обычно, как всегда.

— Нет. Смотри, — Кайоши подхватывает свой меч и встаёт. Выхватывает его из ножен и наносит широкий быстрый удар. Дальше происходит невероятное — воздух рассыпается сверкающими осколками прямо мне под ноги.

Присаживаюсь и касаюсь самого крупного из осколков руками. Ничего не выходит — он тает под моими пальцами.

— Офигеть, — говорю я. — Это просто офигеть.

— Воздух стал другим. Он рубится мечами. А еще — светится во время дождя — когда увидишь, очень сильно удивишься. Даже ночью — дождь искрится даже ночью — ему хватает света луны или звезд. А еще — он стал замерзать зимой. По настоящему замерзать, превращаясь в хрупкий лёд и в самые холодные зимы в Фукусиме приходилось прорубать в нём проходы. Но не это главное. Самое важное — это подъемная сила. Теперь хватает совсем небольшого объёма воздуха чтобы поднять в воздух огромные корабли. Не нужно гигантских воздушных шаров — воздух стал слишком густым. И всё потому, что в нём появился новый компонент. Эфир. Вернее, он и раньше там был, но только в меньших количествах. А теперь его стало много. И всем Хранителям Стихий пришлось переписывать формулы. Всем кланам. И всё изменилось. Больше всего повезло кланам Воздуха — их заклинания стали сильнее, намного сильнее. Воздух стал самой сильной и опасной стихией.

— А клан Эное — это?…

— Мы культивируем стихию огня, — с гордостью отвечает Кайоши раньше чем я успеваю задать вопрос до конца. — Огонь тоже изменился, но не так сильно. Пламя горит ярче, а мощь его увеличилась — потому что воздух пропитался эфиром.

— Поохотимся? — Кайоши прерывает свой рассказ и кивает на что–то большое и чёрное висящее на ржавой балке неподалёку.

— Комори? — спрашиваю я.

— Да. Думаю, да. Она спит. Днём они спят.

Я бы не прочь поохотиться.

Вот только как? Скорее бы забрать свой меч.

И вообще — быть безоружным в мире где шаг твой шаг сопровождает лязганье зубов — неправильно. Я даже хотел ночью оставить себе нож, тот нож которым заколол хидо, но передумал. Чтобы подумали другие увидев меня с кухонным ножом.

— Как мы будем охотиться? — я измеряю взглядом высоту на которой висит комори. Этажей пять, не меньше.

— Если бы у меня была вторая ступень мастерства, — громко вздыхает Кайоши, — в этом не было бы проблемы. Я бы просто подлетел к ней и заколол.

Ступень? Здесь всё измеряется ступенями?

— А какая у тебя ступень?

Кайоши грустно смотрит на меня, затем садится и обхватывает свою голову руками.

— Всё плохо, — говорит он, — Ты даже этого не помнишь.

— Прекрати, — я сажусь рядом. — Просто отвечай на мои вопросы. А может я вспомню сам… попозже.

Это вряд ли. Нельзя вспомнить то, чего не знаешь.

— У меня почти вторая ступень — вздыхает Кайоши. — Я слишком мало тренируюсь. Слишком мало. И много сплю. Я ленив.

— Почти? Что означит почти?

— Три ядра. Когда набираешь три ядра переходишь на новую ступень. У меня два. Скоро будет три, но пока два.

Пытаюсь сообразить.

— А третья ступень — это шесть ядер?

— Да.

— И где брать эти ядра?

— Культивация, — вздыхает Кайоши.

— И сколько ты собираешь свои два ядра?

Задумывается припоминая.

— С четырёх лет. Сейчас мне шестнадцать.

Вот дерьмо. Не быстро.

— А у меня? У меня есть ядра?

Он встаёт, хлопает меня по плечу.

— Нет, брат, у тебя нет ядер. Было одно, но потом ты совсем обленился и оно растаяло.

— Растаяло?

— Ты два года не культивировал. Девушки… они оказались для тебя важнее тренировок.

— А у Главы клана какая ступень?

— Четвертая. В одном шаге от пятой. У Второго господина тоже четвёртая, но онв самом начале пути. У Третьего господина — вторая. А у Четвертого — первая. Но ему всего десять.

Хм.

Мне то не особо это вот всё нужно, но интересно. Тем более если это может сделать меня сильнее. Вот только долго, слишком долго. А я сюда пришёл, надеюсь, не на целую жизнь. Тот голос… он сказал что назовёт мне мою цель через несколько дней и один их них уже прошёл.

— А зачем нужны эти ступени и ядра?

— Каждое ядро — это одно заклинание, которое может сотворить Хранитель. Два ядра — значит всего два.

— А на второй ступени — три?

— Да. Или четыре — если четыре ядра. И даже лучше — потому что на второй ступени можно сотворять заклинания второй ступени, а они гораздо более сильные.

— А остальные, — я киваю в сторону лагеря. — у них есть ядра?

— Ты про слуг?

— Да.

— Нет. Кланы создают лучшие, с наибольшей силой. И потом эта сила передаётся по крови. Мы, избранные, тратим целую жизнь на культивацию, а представь сколько времени на то же самое потратил бы простолюдин. Он бы до второй ступени шёл пять жизней… а жизнь всего одна.

Не уверен. В том, что жизнь всего одна теперь я не уверен. Вот как раз сейчас уже второй день я пробую прожить свою вторую жизнь.

— То есть и Асуми смогла бы стать Хранителем стихий? Если бы день и ночь культивировала?

— Да. Но очень слабым и очень нескоро.

Кайоши поднимает руку с мечом в направлении комори висящей над нами. Клинок сам, медленно, выползает из ножен и так же медленно летит в сторону ни о чём не подозревающей твари. Подлетает и замирает прямо в воздухе рядом с головой спящей твари.

Кайоши резко взмахивает рукой и лезвие меча входит в глаз комори припечатывая её к стене рядом с которой она визит.

От визга бьющейся в агонии твари у меня чуть не вылетают перепонки.

— Готово, — Кайоши выглядит удовлетворённым. — Получилось. Теперь нужно немножко подождать.

— Я тоже так хочу, — говорю я.

— Для начала тебе нужно будет забыть о девушках.

Кайоши подмигивает мне.

— Забыть?! Почему?

— Они отнимают у тебя слишком много времени и сил. А еще — желания. Все твои мысли о них, а культивация… ты никогда не думал о ней.