Ольга Подпалова - Академия Сайоран

— Привет, — раздалось позади целительницы, даже не оторвавшей взгляда от лабораторного стола. Она откуда-то всегда точно знала, что это именно Гелари, и никто иной, входила в помещение.

— Виола, ты можешь мне помочь? Дедушка опять очень кашляет, — закончила аллари и растерянно улыбнулась. — Но…ты же знаешь, он такой привередливый.

— Хорошо, — улыбнулась блондинка. — Только сама я к нему больше не пойду.

— Прости, он в тот раз был излишне резок, — Гелари виновато улыбнулась. — И еще у тебя есть что-нибудь от головной боли? А то виски ломит.

— Держи, — Виола моментально вложила в ее ладонь пакетик с порошком ярко-голубого цвета.

— Ты такая умница, — чуть подхалимски улыбнулась секретарь студсовета. — Это надо запивать?

— Как хочешь, — слегка улыбнулась ее подруга. — Если ты, конечно, не против часа два терпеть горечь — не запивай. Так, а чего это ты сегодня так поздно? Опять ОН держал тебя до упора, нагружая заданиями?

Виола и раньше не слишком жаловала начальника Гелари, а после снижения выплат вообще была не в духе. Обычно целителям не слишком урезали стипендии, поскольку на боевые специальности и спрос, и оплата всегда были выше, и целители оставались не у дел, когда вопрос касался финансового аспекта.

— Он меня ничем не нагружал! — возмутилась девушка, залпом запивая лекарство стаканом воды. — Я сама виновата. Надо было давно собрать отчеты клубов, тогда бы и не пришлось сидеть над делами сначала дома, потом здесь. А вообще Грейд очень заботится об академии и ее студентах. Спасибо, уже почти не болит.

— Может и хороший, но у меня от него мороз по коже. Никогда не поймешь, что у него на уме. Даже глаза всегда холодные. Ты знаешь, первокурсники придумали ему очень удачное прозвище — Ледяной лорд, — девушка в небольшой ступке растерла какие-то розовые лепестки и высыпала получившийся порошок в мешочек, куда ранее уже последовали несколько ингредиентов.

— Он просто очень сдержанный. Виола, если узнать его немного получше, станет понятно, что он не такой уж и сноб, каким его считают, — Гелари села на стол, правда убедившись сначала, что там нет опасности испачкать ее белый плащ. — На самом деле, он замечательный, хотя и кажется несколько холодным. Сдержанность — не порок, кому как не тебе об этом знать, — немного смутилась аллари.

Студентка кафедры целительства и алхимии даже прервала свои манипуляции и внимательно посмотрела на лучшую подругу. Интересно, Гелари так покраснела из-за того, что еще раз напомнила подруге о «статусе» невидимки для студенческого общества, или из-за собственной бурной реакции по отношению к своему начальнику?

— Последнее время ты вообще частенько всячески его защищаешь… — Виола замолчала, так и не решившись закончить фразу так, как собиралась. — Вот только он вряд ли нуждается в защите.

— Я знаю, — согласилась аллари, — это ему не нужно, но я буду его поддержкой. Ведь он старается на благо нам всем, — слишком пафосно закончила она. Кажется, девушка сама это поняла, так как резко пестика в ступке и потрескиванием в ней очередной лечебной травки. — Хочешь, я открою тебе секрет? — наконец опять заговорила девушка. — Грэйд Найдэр кариор Ретаро — тот, кем я очень восхищаюсь.

— Да неужели? — съязвила блондинка. — Никогда бы не догадалась. Только знаешь, смотри, чтобы потом не разочаровалась в своем кумире. Он вряд ли умеет быть благодарным.

— Иногда мне кажется, что остальные просто не подозревают, какой демон прячется под твоей оболочкой монахини, — фыркнула беззлобно секретарь студсовета. Она уже давненько поражалась перевоплощению Виолы, когда она общалась только с нею. Казалось, в ней уживаются два совершенно разных человека.

— Так сообщи остальным, — с улыбкой обернулась к ней подруга.

— Меня запрут в лазарете как безнадежно сумасшедшую, — хихикнула Гелари. Помолчав, она снова вернулась к прерванному шутками разговору: — он умеет быть благодарным.

— А еще благородный, храбрый, смелый и очень, очень ответственный, и никто не имеет права называть его Ледяным лордом, — закончила лекарь.

— Да ну тебя, — фыркнула аллари.

— Ну ладно, не будем об этом, — вторая девушка завязала мешочек и вручила его подруге. — Я прекрасно помню, чем это обычно заканчивается.

— Ой, если я не поспешу, то опоздаю на занятия. Увидимся, Виола. Ты как всегда лучшая, а с меня ужин в кафе, — с улыбкой на лице сообщила Гелари.

Девушка спрыгнула, но уже у самого выхода она остановилась:

— Он на самом деле такой, — и тут же побежала к выходу.

Целительница только со вздохом проводила взглядом закрывающуюся дверь.

На территории академии, в северной его части располагался полигон. Большая площадь тренировочного комплекса была поделена на несколько частей, предназначенных для тренировок с оружием и практики боевых заклинаний. В целом, вся открытая часть, прозванная ареной не только за форму, сколько за аналогию с Колизеем, расположенном в одном из техногенных миров, где проводились дуэли и гладиаторские бои. Арену закрывал магический купол, который служил не только в качестве тента во время непогоды, а являлся щитом, ограждающим всю остальную территорию Сайоран от летящих во все стороны разрушительных заклинаний во время практических занятий.

В это время на полигоне уже закончились занятия и лишь некоторые практиковались дополнительно. В мишень раз за разом вонзались ножи, метательные звезды, стилеты — все что угодно, любые виды метательного оружия, но… это только злило молодого полукровку. Ему отчаянно хотелось чтобы оружие, которое он извлекал из своей души, приняло наконец хоть сколько-нибудь устойчивую форму и приобрело насколько большие размеры, чтобы та, единственная, одобрение которой здесь важно для него, гордилась им. «Впрочем, — Рейн отвернулся от мишени и запустил ладонь в волосы, — Гелари всегда гордится им.»

Не глядя, он швырнул тонкий словно спица стилет и даже не обернулся посмотреть попал ли в цель. Его душа, облеченная в форму оружия, подсказала — попал.

Он знал, Гелари уже почти двенадцать или пятнадцать лет. Помнил ее забавно рассуждающей малышкой в национальном платье аллари, помнил ту острую как его стилеты нежность, пронзившую его когда она впервые ему улыбнулась. Как она учила его манипулировать с душой, облекая ее в материальную оболочку, как он учил ее улыбаться…И сейчас ему очень не хватало ее улыбки, той самой, которая принадлежала только ему. Конечно, Рейн радовался, что у нее появилось много друзей и веселых знакомых, что ей доставляет радость учиться в этих стенах, принимать участие в работе студсовета и даже варить кофе этой ледяной скульптуре Грейду. А кофе, кстати, ее научила готовить его мама. И лишь иногда накатывало щемящие чувство одиночества, как когда чуть не умерла его мать. Но тогда Гелари была рядом с ним, специально приехала, обманув охрану, приставленную к ней дедом. А сейчас его мучила ревность.