Юрий Иванович - Спасение из ада

Сейчас, когда они воочию увидели несуразный контур Прозрения, желание двигаться туда у них пропало окончательно. Не прекращая осматриваться, Сильва высказалась первой, без обиняков:

– В гробу я видала такое «прозрение»! Предлагаю пересидеть недельку в какой-нибудь пещерке под видом отшельников, поднакопить припасов, да и двигать в обратную сторону.

Во время перехода молодой Петр перемерз больше всех и сейчас постоянно сморкался в сторону, просто прикладывая палец к раскрасневшемуся носу.

– По-любому надо денек у костра отогреться. А уж от недельки никак не откажусь.

– Больно тебя кто-то спрашивает, – хмыкнула Дана. На морозе ее черные брови странно заиндевели, превращая женщину в сказочную Снегурочку. – Мне больше эта проклятая сырая медвежатина надоела. Готова за кружку бульона на любое смертоубийство.

– Скорее всего, так и придется поступить, – со свойственной ему педантичностью стал рассуждать Курт. – Как видишь, здесь сплошные голые скалы, а те две коряги, что мы с собой тащим уже пару часов, скорее напоминают чугунные украшения. Сведения о таинственных горячих огнях в каждой пещере отшельника – это явная выдумка. Скорей всего, бедолаги спят в обложенной соломенными матами норе. Ради дров придется тебе, очаровашка, атаковать вон тех перевозчиков на ишаках. Или соблазнять их своим иссушенным телом.

– Сам ты ишак! – огрызнулась Дана. – Они на мулах дрова везут.

– Курт прав, – отозвался после длинной паузы Василий. – Ни котла у нас нет, ни запаса дров, разве что у какого-нибудь отшельника вместе с пещерой экспроприируем. Кстати, я пока не заметил ни одного магирика, который бы свернул к пещерам. Неужели они собираются обедать прямо на дороге? Ведь холодно.

– Да-а, – мечтательно вздохнул Петр. – Летом и воевать сподручнее, не то что обедать. А если сварить…

– Все, пока про обед ни слова, – оборвал его старший группы, интенсивно растирая побледневшее от продолжительного пребывания на холоде лицо. – Дана, обойди этот выступ и рассмотри тракт в обратном направлении. Самое пристальное внимание – всадникам на лошадях. Все остальные: ищем подходящую пещеру отшельника на самом отшибе.

Черноокая красавица переместилась вправо, обходя мешающий осмотру выступ, и принялась рассматривать в бинокль первую половину пути паломников, которая в общей сложности растянулась тоже на тридцать километров. Надлежало проверить, курсируют ли по тракту группы имперских егерей, а если и курсируют, то проверяют ли бредущих магириков. По словам захваченного в предгорьях несколько дней назад языка, получалось, что никаких военных на самом тракте никогда не бывает. Потому как считается, что попасть на него могут лишь входящие через Ворота Откровения. И вот там-то любого путника проверяют до последней нитки, забирая любое оружие – вплоть до небольшого шила. Вдобавок заставляя сдать на хранение все без исключения предметы из металла. Вплоть до мелких монет.

По этой причине группа и вынуждена была обходить Ворота через горы, напичканные ловушками и егерскими засадами. А вышли они к середине тракта по причине многочисленности здесь пещер с отшельниками, в которых подавляющее большинство паломников старались переночевать в двухдневной дороге, а то и пообедать в полдень. Здесь воины из иного мира намеревались спрятать и замаскировать оружие в мешках, отдохнуть и получить более подробные сведения о самой сути паломничества. А уж потом думать, как попасть в монолит Прозрения и как его по возможности повредить. Потому что именно таким и являлось основное задание для «третьей» – одной из самых умелых и сработавшихся боевых групп с планеты Земля.

«Третья» умела все. Взрывать мосты и похищать наркобаронов; убивать министров или президентов и держать в заложниках пару сотен гражданских лиц; доставлять уникальные разведданные и сливать противнику дезинформацию; сражаться голыми руками и использовать самое современное оружие и технику. Ко всему прочему члены группы в боевой обстановке понимали друг друга с полужеста и с полуслова. За последние четыре года они сработались настолько, что порой дышали в унисон, невзирая на внешние различия, неодинаковый возраст и совершенно разные по уровню склочности характеры. За шесть лет существования «третьей» любые задания они выполняли по наивысшей шкале оценок и понесли за это время лишь одну боевую потерю. Случилось это четыре года назад – и тогда место погибшего на смертельном задании товарища органически занял Курт, урожденный немец, с детства хорошо знавший русский язык. С тех пор на счету группы числились лишь одни победы без единой жертвы в самой группе. И все пятеро воинов заслуженно пожинали лавры неоспоримых победителей.

Вот тут оно и случилось. Может, слишком расслабились, может, разленились, но уже в первые дни обсуждения сошлись во мнении, что орешек им не по зубам. Потому как все пятеро считались невероятными реалистами и никогда не прятали голову в песок от суровой действительности. Хотя что, казалось бы, проще: отыскать все связи, вскрыть всю подноготную, разоблачить самую сущность, а в финале и обезвредить какого-то там торговца. Пусть с большой буквы. Но не успели они как следует подступиться к объекту своего интереса, как сами оказались и вскрыты, и разоблачены, и обезврежены. Причем самым нереальным, фантастическим, а как со временем пришлось удостовериться, и колдовским способом. Реализм реализмом, но иначе как колдовским метод их пленения, а потом и перенос в иной мир назвать было нельзя. И если сейчас любой воин посматривал по сторонам с приемлемым спокойствием, то в первый день они испытали настоящий шок.

Еще бы! Они только расположились в особняке рядом с местом жительства Торговца и принялись обживаться, как все поодиночке оказались выдернутыми в пустынное мрачное место, совершенно не похожее на Землю. Потому что в голубоватых лучах восходящего светила сразу заметили над головами целых три луны. Потом выяснилось что лун вокруг этого мира вообще пять. Но в первый момент, окажись на их месте кто-либо из простых обывателей, он мог бы стать заикой.

Первой в мир Зелени попала Сильва. Совершенно голая, прямо из ванны. Пока она изумленно оглядывалась с открытым ртом, рядом вывалился Василий со спущенными по щиколотки штанами: его сорвали с унитаза. Лишь только он оправился и снял футболку, передавая ее покрывшейся пупырышками Сильве, как рядом с ними с высоты трех метров грохнулась Дана. Черноглазая красавица как раз переодевалась на втором этаже особняка, и оставалось удивляться, как ее обе ноги, оказавшиеся в одной штанине брюк, не поломались при падении. Пока троица переругивалась и пыталась осознать случившееся, появился Петруха. Его утащили с кухни, поэтому он крепко сжимал в руках полбуханки хлеба и надкушенную палку колбасы. Василий после этого разразился самой жуткой тирадой сквернословий в жизни: ни у кого из четверых не оказалось при себе оружия! Даже простейшего ножа или вилки. С женщинами было понятно сразу, Петруха вынул свой любимый нож и положил на стол для заточки, а старший группы снял тяжелый пояс с оружием перед тем, как облегчиться, и положил его на умывальник. Больше на нем ничего не было: они только въехали, и слежку за домом объекта вел лишь Курт. По здравом размышлении они поняли, что если и его сбросят, то уж у него точно будет оружие, ведь он на посту.