Рональд Колд - Клинки свободы

Двинулась навстречу своей гибели.

Армия Республики Метс в многодневном сражении остановила натиск орды с Востока, обескровила ее и при помощи флота и своих многочисленных союзников нанесла ей сокрушительное поражение. Это было самое грандиозное сражение со времен Потерянных Веков, а может быть, со времен самой Смерти. В походе погиб и король Эфрем, так что власть досталась Файру.

Именно тем, что лучшие командиры с Лантика сложили свои головы в безумном западном походе, и объяснялась бездарность нынешних военных помощников короля. Файр, взбешенный смертью отца и потерей войска, велел казнить каждого второго офицера в полках, вернувшихся с запада. Те, кто в давние времена независимого Чизпека дрался со следопытами Атвианского Союза, те, кто совершал Объединение, кто сражался с метсами и помог разбитым отрядам вернуться на побережье, пали под топорами палачей. Вначале не стало лучших, потом — лучших из худших, и наконец, остались те, что составили нынешнее командование.

И вот, когда с далекого юга вернулась Лучар во главе сильной армии и могучего флота, у короля-выродка не оказалось под рукой ни толком обученного войска, ни кораблей, готовых выйти в море.

Адмиральским посыльным пришлось несколько раз повторить Файру известие о том, что эскадра королевства готова выйти из гавани и атаковать флот мятежников, пока сын Эфрема понял, о чем идет речь.

Он уже жалел о том, что дал приказ об атаке.

— Все как-то не так, — ворчал он, надевая цветастый камзол и плотнее закутываясь в алый плащ.

Истязаемая в подвале жертва имела наглость умереть от болевого шока, и Файр отвел душу, собственноручно наказывая палача.

Удовольствие, однако, получилось ниже среднего: старый профессионал умел контролировать боль, да еще и понимал, что, стоит ему застонать, как король тут же войдет во вкус. Палач оказался прозорлив — Файру очень скоро наскучило наказание, и он отшвырнул в сторону плеть, вслушиваясь в доклад морского офицера.

Благо еще, что идти до смотровой площадки недалеко…

Сын Эфрема ненавидел королевский дворец. Здесь все напоминало ему об отце. Поэтому Файр предпочитал ночевать в ратуше, где слуги приспособили бывший кабинет королевского совета под жилье. Кровавые застенки находились здесь же, а все, что презирал выродок, располагалось как раз в старом дворце: стойла хопперов, псарня, питомник охотничьих птиц, казармы гвардии.

Королевский совет он распустил сразу же после разгрома войск на западе. Огромное здание казалось вымершим. Ведь, кроме двух десятков слуг, шести любимых наложниц да двух дюжин телохранителей, никто не нарушал одиноких прогулок и забав Файра. Ратуша могла послужить неплохим пристанищем для привидений.

Собственно, среди отнюдь не склонных к мистицизму телохранителей давно ходили слухи о том, что по ночам среди холодных каменных статуй шныряют бесплотные тела предков Эфрема.

Смотровая площадка находилась здесь же. С нее Файр любил разглядывать огни новой столицы — причуда короля, пожалуй, единственная, не имеющая отношения к пыткам и другим извращениям человеческой натуры.

— Ладно, посмотрим, на что способен наш флот, — буркнул он, обводя бесцветными глазами яркие звезды, заполонившие ночное небо.

Молодой король поднялся на башенку, морщась от топота сапог посыльного, который шел следом.

«Топочет, словно по палубе какой-нибудь рыбачьей, пропахшей салакой, лодки, — думал король. — Вот телохранители — молодцы, крадутся, словно тени».

Действительно, четверо молчаливых солдат двигались, точно сгустки тумана. Искусству перемещения по дворцовым покоям их обучили посланцы мастера С'лорна еще в бытность королем тирана Эфрема. Мало того, умей молодой выродок различать колебания ментальных полей, он удивился бы мастерству своих телохранителей — они не создавали вокруг себя никаких колебаний, обычных для человека, словно вообще не имели разума.

На самом деле, под их доспехами скрывались точно такие же голубые амулеты, что носили все слуги Нечистого. Это был маленький секрет отряда королевских телохранителей. Простые солдаты, разумеется, не умели ими пользоваться, а вот офицеры при нужде могли послать в логово Зеленого Круга сигнал о бедствии. Он дошел бы, конечно, не до той подземной крепости, что в самом сердце континента, а всего лишь до невзрачной лачуги в столичном порту. Но там нашелся бы тот, кто получил бы послание, усилил его и отправил в центр Круга.

Семья тиранов была слишком ценной для колдунов, чтобы бросать ее на произвол судьбы. Нечистый, хоть и скрывал свою власть над Объединенным Королевством, держал все силовые линии государства в своих лапах.

Файр уселся в резное кресло, завозился, устраиваясь поудобнее, и воззрился на свою столицу. Темные громадины домов, тонувшие в чернильном море, напоминали гигантский термитник, разоренный муравьедом, или груду бесформенных развалин. Сквозь бессмысленное нагромождение зданий пролегали, словно кровоточащие раны, освещенные факелами и масляными светильниками узкие улицы. По ним двигались небольшие отряды городской стражи.

Все жители сидели по домам, те же, кто не успел покинуть свои лавки и мастерские, ночевали прямо там — после заката стража хватала и тащила в тюрьму любого. И эта мера не имела никакого отношения к появлению Лучар. Так распорядился еще Эфрем: с последними лучами солнца посты гарнизона перегораживали улицы рогатками. По ночам в центре столицы можно было встретить лишь королевских скороходов, да редкие патрули, сонно ползущие от одного поста к другому.

Подобие жизни наблюдалось только в трущобах, окружающих гавань. Эти кварталы мало отличались от аналогичных в любом другом портовом городе Лантического побережья — разве что невероятным количеством шпионов, переодетых в воров, спившихся матросов и попрошаек: молодой король любил без дела слоняться в порту, в окружении своих переодетых телохранителей. Здесь он подбирал себе подружек для постели, или для пыточного зала, или для того и другого одновременно.

Для этих путешествий Файр завел у себя большой набор париков, накладных бород и усов и прочих аксессуаров любителя тайно посещать самое дно общества.

Сейчас король скользнул взглядом по любимым кривым улочкам и вперился в гавань. Через некоторое время он недовольно повернулся к моряку:

— Ну и что? В этой черноте ничего не видно!

— Разумеется, мой король, корабли готовятся к атаке так, чтобы не вызвать подозрения врага. Сейчас я подам сигнал, что вы уже на башне. Тогда начнется.