Елизавета Иващук - Радость отцовская

Я телепортировалась в комнату, где хранилась моя одежда. Было бы естественно найти новую рабыню там — именно в этом месте я обычно развлекалась с переодеванием живых. Иногда здесь же и убивала. Но не очень часто. Только в особенном настроении… Отец как-то назвал его лирическим, и сказал, что в нем все демоны опаснее, чем обычно, и совершенно непредсказуемы. Сейчас у меня не было лирического настроения. А если бы было, я все равно не стала бы убивать нужную для моей защиты рабыню. Последняя и в самом деле находилась в этой комнате. Стены были зеркальными, точнее, могли становиться такими по моему желанию. Пока мне самой зеркала не требовались, но рассматривать кого-то другого с ними интереснее. А в будущем я и сама наверняка не раз ими воспользуюсь.

Рабыня сидела в углу. Тихо, если бы не эмоции, я не обратила бы на нее внимания. Но если тело можно не заметить, с чувствами такое не получится, даже если их мало и они слабые. Это очень полезное качество, наверняка оно сильно поможет мне жить среди врагов.

Сейчас рабыня испытывала совершенно нормальные эмоции… То есть была готова подчиниться чему угодно, и не тревожилась, потому что все равно не имела выбора. Умная. Одежда для нее, достаточно многочисленная, лежала, аккуратно сложенная, на полу. Скорее всего она была изготовлена, пока я ела. Големы могут действовать очень быстро. Тем более что все нужные материалы в замке были. Демон такой силы и положения, как отец, не станет носить изготовленную кем-то, кроме собственных слуг, одежду. А я как дочь и будущая совладелица должна вести себя так же. Хотя, конечно, мы с отцом на самом деле ничего никому не должны. Просто созданная големами одежда лучший вариант из возможных.

Одежда для рабов бывала разной. Но чаще всего и ее создавали големы. Впрочем, мы никогда не держали рабов подолгу. У отца был небольшой гарем, но его состав постоянно менялся. Мне живые игрушки тоже быстро надоедали. Ненужных, но живых рабов мы или отпускали, частично стерев память, или убивали. Последнее относилось к пленникам и грязным, бывшим преступникам. Перепродавать большинство было бессмысленно, слишком мало стоит обычно живое и разумное существо. Многоликая являлась исключением, и в плане цены, и служить она должна долго. Все же охранница — не игрушка. Но пока я дома и в безопасности пусть побудет таковой. К тому же она многоликая, значит способна изменять внешний вид по своему желанию, а это делает игру интереснее. Можно, например, приказать ей стать такой, какой буду я через пять-десять лет. Конечно, сходство не будет абсолютным, но достаточно сильным. Наверное, такой приказ отдам и сейчас. А потом придумаю что-нибудь еще…

— У тебя есть имя? — Спросила я. Игрушке имя не нужно, а вот охраннице пригодится… Неизвестно, в каких обстоятельствах потребуется ее помощь.

— Флеан Айэле. — Имя личное, названия клана нет… И все же дали его оборотни. У многоликих совсем другие имена. Значит, скорее всего продавал ее какой-то знакомый по прошлой жизни. Такое не одобряется… Зато позволяет покупателю при желании узнать о прошлом своего приобретения у продавца.

— Хорошо. Встань. — Многоликая поднялась с пола. Крыльев не было видно… Отец, конечно, сделал их способными исчезать. Другие мешали бы в бою. Одета Флеан была уже в целую одежду. Выглядела она неплохо, но на остальную посмотреть тоже хочется…

— Надень крайнюю справа от тебя рубашку и ближайшие ко мне черные штаны. — Приказала я, устраиваясь в кресле. Почти полному отсутствию эмоций, характерному для хороших рабов, находящихся в процессе выполнения приказа, мне стоило бы поучиться. Но отец говорит, что в моем возрасте это невозможно и ненужно. Судя по всему, он прав. Впрочем, настоящее рабство мне не угрожает. Только школа…

В указанной одежде полукровка выглядела хорошо. Только слишком светлые краски делали лицо каким-то незаметным. Но для многоликой это не страшно… Она ведь должна обладать частью способностей этой расы.

— Измени лицо. Оставь основные черты, но стань ярче. Заметнее. — В будущем, если она станет выглядеть очень красиво, враги хотя бы немного отвлекутся. А мне это выгодно. Хотя драться напрямую, по словам отца, мне не придется.

Черты лица многоликой незаметно изменились. Они стали чуть резче, потемнели губы, кожа, напротив, сменила тон на более светлый. Разрез глаз тоже изменился, они приобрели миндалевидную форму. Ресницы и бровь стали немного темнее. Да, теперь она не казалась незаметной.

Не меньше часа я занималась изучением гардероба Флеан Айэле. Потом захотелось спать и есть. В первую очередь — спать. Но начать я решила с еды, сон отнимет много времени, а в процессе невозможно употреблять пищу…

— Пока что мне от тебя ничего больше не нужно. — Сказала я полукровке, поднялась и исчезла. Еда в столовой уже была. Что-нибудь на столе всегда находилось… Или правильнее сказать «кто-нибудь?» Все же при жизни моя еда обладала разумом, пусть и небольшим, как у всех врагов. Отец говорит, что убивать животных ради их мяса плохо, ведь те же эльфы гораздо питательнее, и вреда от них больше. К тому же многие звери очень милые. Например, отцовские боевые волки. Большие, пушистые и красивые. Я иногда на них катаюсь, хотя они выводились и не для этого. Волки очень умные, они почти всегда понимают, что мне нужно. Особенно вожак. И есть их не хочется, они сами легко могут съесть врага.

На столе из резного дерева находился запеченный целиком эльф с яблоками и плесневым сыром. Эльфы — моя слабость, и отец это прекрасно знает. Впрочем, плесневый сыр я люблю не меньше, хотя он не такой питательный. Но мне для хорошего здоровья нужно не только мясо, так что и он приносит пользу.

Из ушей у эльфа торчала зелень. Не очень ее люблю, но с эльфятиной идет неплохо, с этим мясом почти все сочетается. Может быть, оно мне так нравится именно по этой причине.

Я села и начала целеустремленно уничтожать эльфа. Отца не было — должно быть, работал. Но перед сном наверное зайдет, он почти всегда так поступает… Приносит что-нибудь сладкое. Просто взять конфеты я могу, и часто так поступаю, но это не очень интересно. Вечерние сладости кажутся привлекательнее.

Эльф был примерно в два раза крупнее меня, но я все же успела съесть его меньше, чем за час. И телепортировалась в спальню. Распустила собранные в хвост волосы. В темноте они светились красным. Как у отца. Красиво. В комнате не было зеркала, но я знала, что сейчас мои глаза темно-красного цвета и тоже светятся. При свете они станут тускло-зелеными, почти человеческими. А волосы приобретут невнятный каштановый цвет. Но в моей комнате всегда темно. Это не мешает видеть, и позволяет смотреть на светящиеся красные пряди. Они очень красивые… Я люблю подолгу причесываться перед сном. У меня длинная, очень жесткая челка… Она не требует расчесывания. Но остальные волосы обычные, мягкие. У всех демонов так. Всегда в волосах есть жесткие и мягкие пряди. Они могут быть расположены по-разному, я читала об этом в книгах. У меня и отца жесткая челка, часто закрывающая глаза. Это не мешает нам видеть, спасибо отцовскому заклятию. А врага такая прическа способна ввести в заблуждение.