Андрей Кедрин - Художники смерти

Но пережитое волнение не позволяло мне некоторое время выходить в астрал — было слишком страшно. Постепенно новые заботы, подготовка к экзаменам в школе притупили впечатления. А вот на охоту хотелось также сильно, и выход нашелся. Во время новогодних каникул наш класс отправился на турбазу. Два дня катания на лыжах и прочих радостей были нашей наградой за месяцы, проведенные за партой в изучении наполовину ненужных вещей.

База располагалась неподалеку от дома отдыха, где также в ту пору было полно народа. Вечером мы пошли туда, на дискотеку… Такие людские сборища стали нравиться мне — много незнакомых людей, никто никого не знает, все веселы и беспечны. Доверчивость людей порой поражает, я не говорю о заботе по сохранению собственных кошельков, хотя и она улетучивается в атмосфере веселья. В толпе люди, как бараны в стаде, уверенны в своей безопасности и подпускают тех, кто может им повредить гораздо ближе. Чем, например, на пустынной улице. Что это — память о мирной жизни в глубине племени или вера в то, что окружающие защитят, придут на помощь, если в этом возникнет необходимость? Но, как бы то ни было, именно там я чувствовала себя как львица посреди стада пасущихся антилоп.

Народ бесновался под музыку, наших девушек быстро заметили скучающие господа и растащили по компаниям. За столиком, где оказалась я, было трое уже подвыпивших молодых людей и две девушки. Поболтав немного, я перемигнулась с одним из парней, и мы пошли танцевать. Прикосновения чужих рук были бесцеремонны, но в тот момент для меня это было безразлично — знакомая дрожь — предвкушение от охоты, захватили куда больше. Но к ней прибавилось и новое чувство — казалось, что я увидела небольшое облако над телом своего нового знакомого. Оно слабо светилось, особенно точки напротив чакр. Я вдруг вспомнила про жгутики, которые вырастали из моего тела, и тут же увидела, как один «выстрелил» и присосался между глаз моего нового знакомого.

Когда закончилась музыка, я просто взяла его за руку и повела за собой. Мы оделись и вышли на улицу, в начавшийся снегопад. У склона — дом отдыха стоял на вершине холма, мой спутник попытался обнять меня. К этому времени все семь жгутиков впились в его чакры, и я видела, как они превратились в светящиеся ниточки. Когда я положила одну руку на его плечо, и провела лезвием по запястью, он вскрикнул и отшатнулся. Но вырваться не смог. Я чувствовала, как человек сопротивляется, хотя не может даже сдвинуться с места, пока мои губы обхватывали рану. Несколько секунд — он начал оседать, я опустилась на колени, не думая ни о чем, кроме вливавшейся в меня жизни. Во лбу, груди, животе я чувствовала удары чужого сердца, свет волнами вливался в мое тело, ниточки, связывающие нас, превратились в толстые веревки. Облако вокруг него потускнело и начало пропадать, человек упал на землю, и соскользнул вниз по склону. Я же села на пятки, пытаясь унять дрожь, от которой хотелось корчиться и кататься по земле, извиваясь от наслаждения. В глазах двоилось, жар от низа живота поднимался вверх, заполняя разум, а сердце рвалось в груди… Я запрокинула голову назад и застонала от восторга.

Через несколько минут, когда мир приобрел, наконец, очертания, я поднялась и ушла на турбазу. Утром мне рассказали, что в доме отдыха произошло несчастье — один из пьяных гостей упал со склона, потерял сознание, и замерз в снегу.

— Это был тот самый…? — Обруч давил все сильнее, голова просто раскалывалась. На смену легкой дурноте пришла тошнота, стоявшая в горле. Организм уже не просто сигнализировал об опасности — он просил помощи, надеясь стряхнуть путы, которые набрасывала собеседница. Что же, если это и сумасшедшая, но она явно владела азами гипноза и успешно их применяла для своих целей. Сейчас ее объектом стал я — иначе нельзя объяснить мои ощущения. Подсознание включило все защитные системы, чтобы противостоять вторжению, но напор был явно сильнее, чем я мог бы выдержать.

Стол начал раскачиваться перед глазами — я закусил губу, силясь противостоять ее атаке, и немного пришел в себя. Правая рука скользнула вниз, на пояс, туда, где на расстоянии ладони от пряжки жил маленький складной кинжал. Детище американских дизайнеров — «гражданская» копия боевого оружия была менее практичной, чем «Горная лавина», которой щелкала собеседница, но имела лезвие на дюйм длиннее, и могла оказаться более удобной для рукопашной схватки. Обоюдоострый клинок в сложенном виде полностью прятался в рукояти — это делало его безопасным в ношении. Открывался кинжал при помощи маленького шпенька в основании лезвия.

Я втянул рукоятку в кулак, чувствуя, как жесткий пластик приятно холодит кожу, царапая выступами. Почти сразу стало легче дышать, и утихла боль в голове. Под прикрытием стола я перехватил кинжал, большой палец уперся в выступ, готовясь освободить лезвие. Собеседница откинулась назад, словно заново изучая меня. На губах появилась улыбка — теперь уже не хищницы, а просто красивой девушки. Правая рука на секунду задержалась в воздухе, потом ее нож исчез за поясом. Я осторожно вздохнул и проделал то же самое.

— Что это было? — Она пожала плечами и придвинула к себе блюдце с пирожными. Потом отправила официантку за очередной порцией кофе. Осторожно отлепив вишенку с белоснежной сливочной пирамидки, она отправила ее в рот, и лишь потом ответила.

— Ты же сам почувствовал… Сложно это, наверное — не знать, а лишь только жить догадками? Постоянно сомневаться, что происходит — несварение у тебя или порчу навели? Тяжело принимать все религии и атеизм одновременно, и невозможно поселить их в собственном разуме. Ты пытаешься объяснить все явления с помощью имеющихся у тебя знаний по физике, биологии и парапсихологии? Но при этом веришь и в то, что существует нечто неописуемое?

— Ты про магию говоришь? Но пока что в твоем рассказе все более-менее объяснимо. — Я осторожно коснулся кинжала. — Но зачем было меня обрабатывать?

— Как минимум, одна весомая причина для этого есть. Мне хотелось узнать, кто ты — жертва или союзник. Когда мы вошли сюда, я не знала этого. Сейчас — знаю. Если хочешь, я помогу тебе… как однажды помогли мне.

— Если мне удастся, наконец, выйти в астрал, я буду рад встретиться с тобой там и научиться использовать свою силу. Но ты рассказала лишь о первом годе своей жизни в новом облике. Думаю, что впереди еще немало интересного…

Дождь закончился. Летняя жара тоже. Солнце спряталось за домами и уже не обжигало, как утром. Мы медленно шли по улице, среди толпы, спешащей по своим делам… День заканчивался, и народ, в большинстве своем, спешил домой, а может, и за город, ища сомнительную радость от купания в мелких речушках, которыми эти места буквально пронизаны. Ольга молчала — толи давая мне возможность обдумать услышанное, толи ждала вопросов. Между ее посвящением и сегодняшним днем было несколько лет — чем они наполнены, ночными охотами или дневными переживаниями? Я не мог понять, как относиться к поступкам этой девушки. Общепринятая мораль и рассудок кричали мне, что все это — просто немыслимо, что нужно бежать от сумасшедшей, или звать на помощь. Но одновременно я чувствовал, что нисколько не жалею тех, кто стал ее жертвами, более того, два описанных случая показывали, что эти люди сами искали приключений. И нашли, пусть не совсем то, на что рассчитывали. Словом, как в старой пословице: «Виноват волк, что корову съел, виновата корова, что в лес зашла».