Айше Лилуай - Возрождённый

 Однако рельм оставался спокоен. Раззадорить его подобным замечанием не удалось.

 - Я и не подумаю садиться на него, - твердо заявил Йанрек. – Где это видано, чтобы рельм седлал вороного? Только великому Вардвану под стать ездить верхом на конях цвета ночи. Только он имеет право, а я не хочу навлечь на себя гнев своего бога. Нет, рельмы не садятся на вороных. И крихтайнам не советуют.

 Глаза его по-прежнему смеялись.

 - Ты просто суеверный трус! – гордо вскинул голову Файлис. – А я не боюсь вашего Вардвана, ибо его не существует! – Он огляделся. – Где мой провидец? Альдер!

 Юноша хлопнул Сильфарина по плечу то ли в знак прощания, то ли что-то еще имея в виду, и поспешил к своему господину.

 - Я здесь, мой князь! – громко отозвался он. – Ты желал видеть меня?

 - Да, черт возьми! Желал. Где тебя носит, провидец? Скажи мне, ждет ли меня удача с этим конем?

 Приложив скрещенные ладони к груди, Альдер поклонился своему покровителю и повернулся к вороному, который продолжал биться и вырываться из петли, сопровождая это звонким ржанием.

 Молодой крихтайн закрыл глаза.

 Потом снова открыл.

 Глубоко вздохнул.

 И наконец, произнес, глядя прямо в глаза Файлису:

 - Увы, мой князь, мое сознание натыкается на незримую преграду, или же кто-то сегодня бросает мне пыль в глаза… Но таинственный дух оберегает этого коня, и дух этот сильнее меня. Я ничего не могу сказать тебе.

 Лицо Файлиса вспыхнуло, но лишь на мгновение. В следующий миг он решительно сбросил с плеч свой камзол и бросил его в лицо Альдеру. Молодой провидец ловко схватил его на лету и с невозмутимым видом стал наблюдать за князем.

 - Я не боюсь таинственных духов, - молвил Файлис и крикнул сатиру: - Отвяжи своего коня, старик!

 Низший с подозрительно покорным поклоном выполнил приказ и угодливо улыбнулся крихтайну.

 - Не прикажешь ли подать тебе недоуздок, седло и кнут, благородный господин?

 Надменный и самоуверенный Файлис лишь отмахнулся от сатира и с ловкостью дикой кошки вскочил на спину лошади, схватив ее за длинную шелковистую гриву. В тот же миг вороной заржал пуще прежнего и встал на дыбы, ощутив на себе тяжесть чужого тела и пытаясь сбросить слишком смелого седока. О пленившей его веревке, которая путалась между стройных ног, конь тут же позабыл. Все внимание его теперь было переключено на ненавистное ему создание, которое посмело оскорбить лошадиную честь.

 Файлис пока держался. Но только пока. По крайней мере, даже неопытному глазу было видно: он прилагает огромные усилия, чтобы не сорваться на землю, а об укрощении уж не было и речи.

 А вороной неустанно вставал на дыбы, подбрасывал вверх свой круп и то и дело мотал головой, стремясь вырвать гриву из рук крихтайна. Ни на секунду он не успокаивался, не жалея ни себя, ни своего укротителя…

 Никто… Никто не сможет меня сломать…

 Наверное, он так думал.

 - Держись, держись, благородный Файлис! – от души рассмеялся рельм Йанрек, и многие его сородичи подхватили этот веселый смех.

 Именно в этот момент Файлис не выдержал и упал на землю, а вороной с победным ржанием развернулся к нему, чтобы навсегда отбить у крихтайна охоту укрощать жеребцов самого Вардвана. Из ноздрей коня валил пар. С трудом поднявшись, князь едва успел унести ноги от разъяренного не на шутку животного.

 Рельмы, наблюдавшие эту сцену, ликовали: Файлис был унижен и наказан за чрезмерную самоуверенность. Не глядя на смеющегося Йанрека и на сатира, который умудрился поймать конец веревки, но так и не сумел снова привязать черного пленника к столбу, князь резким движением выхватил из рук Альдера свой камзол и с негодованием бросил:

 - Идем отсюда, провидец.

 Однако юноша не сдвинулся с места, и ничто, даже гнев господина, не могло заставить его пошевелиться. Глаза его затуманились еще сильнее, лицо будто окаменело, и лишь губы едва слышно произнесли:

 - Представление еще не окончено.

 - Что? – грозно отозвался Файлис, оборачиваясь на его слабый голос. – Ты смеешь перечить мне, тому, кто спас тебе жизнь?!

 - Я трижды возвращал тебе долг, князь, - спокойно сказал Альдер, глядя почему-то на небо. – Я ничем тебе не обязан.

 Файлис, видимо, в гневе хотел прокричать ему что-то еще, но в это время кто-то из рельмов вдруг воскликнул:

 - Эй! Посмотрите-ка, что делает этот странный паренек! Вот чудеса!

 Вассал Хакриса обернулся на голос и потому не увидел на лице своего провидца торжествующей улыбки.

 Пока все наблюдали за ссорой князя крихтайнов с чудаковатым ясновидящим юношей, никто, кроме старого сатира, не видел, как Сильфарин, вынырнув из толпы, подошел к столбу и встал прямо напротив резвого вороного. Тот заржал, однако не испугал этим мальчика: вместо того, чтобы отступить, юный человек сделал решительный шаг вперед и положил детскую ладонь на морду коня.

 - Здравствуй, посланец Вардвана, - прошептал Сильфарин, глядя прямо в самую глубину темно-карих глаз, обрамленных длинными ресницами. – Я не причиню тебе вреда. Тише… тише… тише…

 Вороной замолчал, перестал беспокойно топтаться на месте, больше не вырывался из рук сатира и наклонил голову перед мальчиком.

 Именно тогда на них и обратили внимание.

 - Отпусти веревку, старик, - спокойно велел Сильфарин сатиру, который почему-то с умилением улыбался и выглядел самым счастливым существом на свете. – Дай ему волю.

 Сатир с удовольствием сделал так, как сказал Сильфарин, и тут же отступил назад. Вороной не шелохнулся, и мальчик, одной рукой поглаживая его по морде, другой осторожно снял петлю с лошадиной шеи. Конь с наслаждением потряс головой.

 - Так намного лучше, правда? – тихо рассмеялся Сильфарин и тут изумился: благородный жеребец повернулся к нему левым боком, словно приглашал сесть верхом.

 По доброй воле.

 Как равному.

 Как другу.

 Сильфарин с радостью сел был на спину такому красавцу… Да вот беда – больно высоко.

 Ему бы немного побольше роста…

 Без всякой надежды на успех, мальчик просто положил руки на вздымающийся от ровного дыхания бок лошади и погладил лоснившуюся черную шерсть…

 И вдруг понял, что чьи-то руки отрывают его от земли и поднимают выше. Повернул голову – и увидел все еще улыбающегося сатира, который обнаружил большую силу, несмотря на свой солидный возраст.

 Хотя кто их знает, этих сатиров? Может, они все такие? Внешность обманчива.

 - Я подсажу, дружок. – Старик подмигнул мальчику, и через пару секунд Сильфарин уже сидел на спине вороного, а по толпе прошелестел вздох восхищения.