Немного мечты (СИ) - Костин Константин Константинович

- Дайте!

Быстрое шуршание бумаг.

- Как я могу быть уверенным, что она подлинная?

- Зачем мне вас обманывать? Проверьте – и убедитесь.

- Хорошо… Если это действительно так – вы нам больше ничего не должны. Но вы же понимаете, что, как представитель угнетающего класса – все равно остаетесь нашим врагом?

- Вот, чтобы вернуть наши отношения в прежнее русло делового подхода – могу ли я обратиться к вам с просьбой?

Быстрое, краткое изложение просьбы.

- Неожиданно. Вас выгнали из дома? Хотя, нет. Понял. Что мы за это получим?

- И этот человек обвиняет меня в эксплуатации?

- Наш товарищ получил бы необходимое только по просьбе. Вы нам – не товарищ. Поэтому – что мы получим за это?

- Свободу.

Шесть недель спустя

Небольшой зал, полукруглая площадка в середине, которую дугой охватывает барьер, за которым, глядя на Кристину сверху вниз, находятся члены Совета Мудрейших.

Семь человек, шесть мужчин в глухих черных сюртуках и женщина. Одного из них Кристина помнит – это дядюшка Арним, Арним Сола, чьи люди спасли ее, надо признать, в тот день, когда…

Погиб Мюрелло.

Кристина коротко вздохнула и продолжила:

- …И поэтому я, Кармин Эллинэ, как последний дееспособный наследник своей семьи, требую предоставить мне место в Совете Мудрейших. По праву наследования, по праву достоинства, по праву мудрости.

Весело улыбается дядюшка Сола, с любопытством смотрят на нее двенадцать глаз, и только глаза одного человека горят ненавистью.

Марша Бодела. Вторая по размеру состояния семья Ларса. Очень, очень желающая стать первой. Для чего не постеснялась отправить своих наемников, чтобы одна девушка не дожила своего двадцать пятого дня рождения, в надежде оторвать в процессе дележки имущества Эллинэ кусок побольше.

«Не надо так яростно сверкать глазами, госпожа Бодела. Двадцать пять мне исполнилось два дня назад. И я точно знаю, что последнюю неделю ваши, именно ваши люди рыли носом землю, чтобы найти скрывшуюся наследницу Эллинэ. Плохо рыли. Недостаточно глубоко. Не достали до катакомб, в которых я пользовалась гостеприимством товарища Меркура, играя с ним в триктрак. А теперь – поздно. Я успела оставить завещание и теперь тебе не достанется – ничего. Как и любому человеку, имеющего отношение к Совету Мудрейших. Игра закончилась. Нет, ты, конечно, можешь снова отправить ко мне убийц, чисто для того, чтобы отомстить. Только… Много ли их у тебя осталось? Да и совсем скоро тебе станет не до меня. Не надо было походя убивать моего телохранителя. Ведь у него может оказаться очень ловкий брат, который решит отомстить, временно плюнув на свой принцип «Никакой крови». Все равно – под чужим именем… А я ему в этом помогу. Пусть не деньгами, пусть технологиями моего мира, мира, в котором придумали очень много способов прикончить человека…»

- Право мудрости, - яд сочился из уст госпожи Бодела пенистым потоком, - означает, что ты, Кармин Эллинэ, должна продемонстрировать нам результат научного труда, который позволит тебе войти в Совет. Где…?

- Внесите!

Подручные с грохотом опустили посреди зала Совета квадратный ящик. Заработали гвоздодерами, отрывая крышку и стенки.

- Перед вами, господа члены Совета, - мелкая шпилька, «господа» - обращение только к мужчинам, - конструкция, позволяющая нейтрализовать силу земного притяжения.

С этими словами Кристина подошла к демонстрационной модели номер два – при создании первой модели доктор Воркеи не подумал об одной простой вещи: как вытащить ее из лаборатории – слегка покрутила вентиль и щелкнула тумблером. Плоская круглая металлическая платформа, диаметром чуть менее метра, плавно, как наполненный гелием воздушный шарик, взлетела вверх. Сходство дополняла веревочка, свисающая вниз. Кристина дождалась, пока платформа доберется до уровня ее лица, после чего дернула веревочку. Модель с грохотом приземлилась. Да, этот момент они с доктором не успели отработать…

- Под металлическим кожухом – жалюзи из особого сплава, экранирующего гравитацию. Даже не экранирующей – инвертирующей. Всё, что находится над жалюзи, на высоте, зависящей от их диаметра – в данном случае – чуть более метра, начинает отталкиваться от Земли с ускорением, равным ускорению свободного падения. Вращая регулятор, можно изменять площадь раскрытия жалюзи, регулируя скорость взлета конструкции…

- Это невозможно! Мошенничество! – завопила Марша, из величественной и даже красивой женщины, превратившись в уродливую старуху. Да, злоба не красит ни одну женщину.

Кристина молча включила тумблер. В этот раз платформа летела вверх, пока не ударилась о потолок зала Совета.

- Как вы можете увидеть, под дном конструкции нет никаких подъемных механизмов. Равно как нет их и над ней. Или вы хотите обвинить меня в том, что я тайком оборудовала зал невидимыми тросами?

- Госпожа Эллинэ, - кашлянул один из членов Совета, - в мошенничестве вас сложно обвинить, но, согласитесь, эта конструкция в вашем изложении выглядит неестественно. Ведь это же готовый вечный двигатель, который может вечно поднимать и опускать груз. А вечные двигатели – невозможны.

- Совершенно верно. И мой антигравитатор, именно так я его назвала, не вечен: он работает только в том случае, если к жалюзи поступает электрический ток определенной частоты. Нет электричества – нет подъема. И поверьте, электричество эта конструкция пожирает в неописуемых количествах.

Как бы иллюстрируя слова будущего члена Совета, платформа медленно опустилась вниз.

- Смените батареи, - приказала Кристина подручным, после чего снова повернулась к членам Совета.

- Как мне кажется, - старик посмотрел на остальной Совет, те, почти все, поддерживающее кивнули, - этого изобретения достаточно для вхождения в Совет, но… Какова практическая польза от него? Перевозки грузов? Вы хотите заменить дирижабли?

- К сожалению, как показали расчеты, перевозки с использованием антигравитаторы будут дороже, чем на дирижаблях – в сорок раз, по предварительным подсчетам.

Марша Бодела громко каркнула. Видимо, хотела изобразить смех.

- Тогда в чем смысл…?

- С его помощью, - Кристина торжествующе улыбнулась и положила руку на стойку антигравитатора, - мы можем заселить Луну. Первыми вмире.

Два года спустя

Ветер дул со стоны моря, морща синеву водной поверхности рябью волн, изредка заворачивая их гребни белой пеной барашек. Трава на высоком утесе, который резко обрывался вниз гранитными стенами, о которые безустанно бились волны, колыхалась точно такими же волнами, только зелеными.

Пахло травой, солнцем, морем. Над волнами мелькнула белая тень, распахнувшая длинные крылья. Тень разинула длинную узкую пасть, полную множеством мелких острых зубов и заскрежетала. Потом взмахнула кожистыми крыльями и, кося желтым глазом, с узким вертикальным зрачком, полетела в сторону от огромного незнакомого существа, спускающегося к утесу с небесных высот.

Конструкция, напоминающая по форме пирог – грушевый тарт - метров так двенадцати в диаметре, с округлой выпуклой крышей, поблескивающей алюминиевым покрытием, замедляя скорость, приблизилась к утесу, зависла, чуть колеблясь, в метре над землей… Из-под плоского днища выдвинулись подпружиненные опоры, коснулись земли, и летающий пирог – совершенно не похожий на тарелку – опустился на них с прямо-таки слышимым облегченным вздохом.

Предмет, находящийся над активизированным сплавом доктора Воркеи – скромно названным воркеитом – начинает падать вверх с ускорением свободного падения. Которое, между прочим, зависит от расстояния до центра планеты. И если на поверхности Земли оно равно 9,91 метров на секунду в квадрате, то уже при подъеме на высоту в 5000 км оно уменьшится в 3 раза. А если вы отлетите от Земли на 50 тысяч километров, то ускорение приобретет значение, практически не влияющие на размер скорости. А ведь на набор скорости влияют и вес самих жалюзи из ворекита – которые не находятся сами над собой и, следовательно, продолжают тянуть к земле, и сопротивление воздуха… И запасы электроэнергии на борту вовсе не бесконечны… В общем, максимальную скорость, которую могут набрать космические корабли Эллинэ, падая вверх в сторону Луны, до того, как будут отключены аккумуляторы и на борту воцарится невесомость – полтора километра в секунду. Неописуемая скорость для Земли. А для космических расстояний – скорость неторопливой черепашки. Престарелой, хромой и больной подагрой. Минутка арифметики – сколько при такой скорости займет полет до Луны, если расстояние до нее – 540 тысяч километров? Правильно – 360 тысяч секунд. Поначалу кажется быстро, секунд же! Но это – ловушка крохотных единиц измерения, когда нам кажется, что нечто, измеряемое в крохах, будет таким же крохотным, даже если этих крох тысячи. 360 тысяч секунд. 6 тысяч минут. 100 часов. Четверо суток. В замкнутом помещении, за стенами которого – смертельный холод и больше ничего.