Украденное дитя (СИ) - Сакрытина Мария

Коня фейри оставил на втором этаже у обомлевших лакеев с ларцами, где лежали маски (император решил сделать гостям сюрприз и превратил воскресный бал в маскарад). Конь упал тут же, чуть не задавив одного лакея, у другого Эш выхватил маску, улыбнулся и бросился в бальную залу.

Обычно по этой лестнице спускались лорды и леди в дорогих платьях и костюмах, сверкая бриллиантами, под голос герольда, объявляющего их титул и род… Сейчас по лестнице с жутким цокотом проскакал полукровка с видом сумасшедшего, сбил с ног герольда и ловко нырнул в море гостей.

Что делать дальше Эш, откровенно говоря, не знал, поэтому решил действовать по наитию. Перекричать музыку не стоило и думать, к тому же, требовалось докричаться и до дальних комнат, той же игровой или курительной, где наверняка застрял Цевет — среди танцующих Эш его не видел.

Наитие подсказало лишь один вариант. Хлопнув в ладоши, Эш пламенем пожара взревел:

— Цевет! Немедленно сюда, ты мне нужен!

И наступила тишина. «Наверное, полукровки так себя не ведут, — запоздало подумал Эш. Потом мысленно добавил: — Впрочем, какая разница: Фрида всё равно меня не узнала. Три недели ничего не изменят».

Потом щёлкнул предохранитель пистолета, и Эш опомнился. В него целились со всех сторон, и отовсюду спешила стража — их шаги звучали набатом.

«А может, просто вспугнуть их?» — подумал Эш, на миг представив, как по его приказу дворец горит призрачным пламенем, и вся эта толпа гостей рвётся наружу. Кого-то, наверное, раздавит, но большинство выживет…

Если, конечно, вместе с пламенем Эша не полыхнёт и заклинание Досона, что весьма вероятно. Что этот человек наколдовал? Ему наверняка помогали огненные рыцари — значит, точно что-то огненное. Эш огляделся. Всё вокруг было странно — чужое заклинание фейри чувствовал, но очень необычно, слово Досон растянул его на весь дворец. Или, по крайней мере, на бальную залу и соседние комнаты. Но как? Даже с помощью, действуя лишь по инструкции, это невозможно — Досон ведь не маг.

— Мистер Филч, — раздался в напряжённой тишине голос императора. — Как мило, что вы заглянули. А что же ваша хозяйка? Когда она соблаговолит почтить наш скромный праздник своим присутствием? Лорд Цевет, которого вы зовёте, как раз отправился к ней. Странно, что вы разминулись.

Эш резко обернулся: император в кольце стражи стоял у трона и ласково улыбался. Цевет уехал — кто тогда велит всем этим людям разойтись? Кто объяснит императору, что им уже сейчас грозит опасность? Кто выиграет Эшу время на раздумье — понять, что творится со странным заклинанием барона и придумать способ его снять или хотя бы обезвредить?

«Всё вечно приходится делать самому», — подумал Эш и сорвал ненужную маску.

— Ну привет, сволочь ты коронованная, — улыбнулся он, и гости слаженно ахнули (словно репетировали). — Что, мерзавец, сначала заставил меня жениться, а теперь, стоило мне в ящик сыграть, ты мою невесту забрал? Вместе с ребёнком? Доволен собой, а?

Император жестом остановил бросившуюся было к фейри стражу. И, тоже сорвав маску, выдохнул неверяще:

— Эш?

Фейри осклабился.

— А ты думал я стану наблюдать, как ты совращаешь мою жену? Нет, Генри, я восстал из мёртвых. Угадай, зачем?

Император вздрогнул и отступил.

— Но… Эш, ты же… А…

— Все мы носим маски, Генри, — улыбнулся Эш. И подпрыгнул — маски! Вот, что растянуло заклинание! Каждая маска проклята!

— Эш, — взволнованно продолжал император, — я очень рад, что ты…

— Брось маску! — заорал Эш. — Все! Бросьте! Маски! Генри, прикажи им!

За стенами дворца село солнце.

Огненные фейри пришли с сумерками. Потянуло дымом, из тумана над озером соткались крылатые силуэты.

Досон облегчённо выдохнул:

— Наконец-то!

Рыцари не обратили на него внимания. Они скользнули к Фриде.

— Красивая, — в голосе сказавшего это фейри трещал огонь.

— Игрушка, — вторил другой.

Много, очень много фейри — они всё появлялись на поляне и смотрели на Фриду.

— Король запретил её трогать, — взлетел третий голос.

— Короля здесь нет, — отозвался четвёртый.

Досон, кажется, тоже удивлённый таким количеством гостей с «той стороны», попытался вмешаться:

— Её нельзя трогать!

Фейри в ответ рассмеялись.

— Ты приказываешь нам, человек?

— Но вы обещали!

— Разве? — усмехнулся ближайший к Фриде рыцарь. — Мы не обещали не играть с ней. Попляши для нас, дитя Лесного короля.

Фрида отмахнулась, и дрын в её руках вспыхнул. Вскрикнув, герцогиня выронила его, и он тут же стал золой.

— Интересная, — одобрительно протянул кто-то из рыцарей.

— Сильная.

— Наша королева?

«Что?» — мысленно изумилась Фрида.

— Наша королева не может быть человеком, — сказали сразу несколько рыцарей хором, и к Фриде потянулись когтистые руки.

Кинжалы бросить она не успела — их вырвали, кто-то из фейри обжёгся, но их место заняли другие. Руки, крылья, издевательские улыбки мелькали перед глазами Фриды.

— Наш король задолжал нам развлечение, — трещал костёр. — Спляши для нас, дитя.

Фрида упала на землю и скорчилась там, закрывая живот. Когти рвали ей волосы и одежду, царапали кожу.

Потом её обдало пламенем, и Фрида закричала, выгибаясь от боли. Фейри замерли, наслаждаясь, у озера дрожал бледный Досон — очевидно, это в его план не входило.

— Пляши, — шептали фейри голосом костра.

В дыму Фриде почудился среди деревьев Ричард. Он был бледен, дрожал, и на его лице ясно читался ужас. «Уходи», — одними губами прошептала Фрида и снова упала на землю, трясясь от боли и жара.

Потом всё неожиданно прекратилось. Фрида не сразу это поняла и долго не могла хотя бы поднять голову. В ушах звенело, но потом превратилось в треск костра:

— Ещё одна игрушка.

— Мы помним тебя, человек.

— Ты тоже решил вернуться?

— Давай поиграем, дитя?

Фрида кое-как совладала с дыханием.

— Ричард, уходи!

— О, он не может, — рассмеялся ближайший к Фриде рыцарь. — Он останется с нами — навсегда! Поиграем, Ри-чард?

Фрида зажмурилась и вздрогнула от раздавшегося следом крика. Отчаянно запахло дымом и тут же — свежестью грозы.

— Вы никогда. Больше. Меня. Не тронете, — склонившись над Фридой, громко сказал Ричард. Он светился синим, и его рука на плече герцогини дрожала, но голос был твёрдым. — Никогда!

Фейри отступили. Рыцарь, собиравшийся с Ричардом поиграть, замер — и водой разлился на траву. Фрида ахнула.

А другие рыцари молча смотрели на Ричарда, отступив на десять шагов. Молча и оценивающе. Где-то далеко сверкнула зарница и громыхнул гром.

А из-за деревьев вдруг раздалось скрипуче-напевное:

— К двум сестрам в терем над водой, Биннори, о Биннори,

Приехал рыцарь молодой,

У славных мельниц Биннори…

На поляну вышла, приплясывая, старуха в рыбацкой сети. Она помахивала букетиком незабудок и напевала:

— Колечко старшей подарил, Биннори, о Биннори,

Но больше младшую любил,

У славных мельниц Биннори…

Все фейри, как один, повернулись к ней. Ричард и Фрида тоже. Старуха же, заметив всеобщее внимание, польщённо улыбнулась и приосанилась.

— Ой, да не отвлекайтесь вы на меня, старую! Продолжайте, продолжайте…

— Кейт? — прошептала Фрида.

Старуха ей подмигнула.

— Я только хотела напомнить: этого стервеца лесного кто-нибудь вызвал? А то он все возможности посещений человеческого мира в этом месяце уже исчерпал. Магия, законы, всё такое. Вы его позовите, уж не забудьте.

И, напевая: «Биннори, о Биннори», — исчезла за деревьями.

— Что это было? — выдохнула Фрида.

Фейри молчали. Ричард тоже молчал, как и Досон — который также молча полоснул себя по руке серебряным кинжалом. Стоило крови капнуть на листья, как вода в озере забурлила.

Огненные фейри подались от неё прочь.

Как будто вмиг ожил лес — спала жуткая тишина, зашелестели листья, зашептались деревья, даже трава заволновалась на несуществующем ветру.