Ксения Лестова - Институт благородных магесс

— Ой, что‑то сейчас будет, — пробормотал амур и, правильно расценив сложившуюся ситуацию, припустил наутек.

— Сто — о-ой! — завопил наш одуванчик. — От меня не уйдешь!

Амур не послушал ее, даже не обернулся напоследок… а зря, очень зря. Леди Загрыз одним пассом создала в воздухе атакующее заклинание липкой текстуры и метко запустила им в крылатое недоразумение.

— А — а-а, — заорал не своим голосом амур, когда удар пришелся ему прямо по мягкому месту. — Убива — а-ают!

Полет амура ускорился в два раза, вот только я не поняла, куда именно его такого несчастного занесет.

— Порядок, — очень довольная собой произнесла Лоренса Загрыз. — А теперь, девочки, вернемся к нашей лекции.

Она‑то вернулась, а все остальные — нет. Я то и дело косилась на окно в надежде увидеть амурчика, живого и невредимого. Остальные девушки тоже осторожно озирались по сторонам, пока преподавательница не видит, но та, после волевой победы над противником, сегодня напрочь растеряла свою бдительность по отношению к нам.

Остаток лекции прошел в нервозной, напряженной обстановке. Каждая из нас в душе осуждала леди Загрыз за излишнюю жестокость по отношению к маленькому и беззащитному крылатому почтальону, пусть временами надоедливому и взбалмошному.

Зимняя сессия прошла, как в тумане: долго, муторно и тяжко. Каникулы и первый месяц после них — тоже. Сначала я долго и мучительно сдавала все экзамены, которые, к счастью, теперь у меня были с большими интервалами, нежели год назад. Наверное, преподаватели постарались, хотя, на самом деле, это маловероятно. С Некромантией у меня в зимнюю сессию сложились просто прекрасные отношения, а вот с магией Земли — не очень. Слабовата она казалась на фоне мощной отрицательной энергии. Риэль мне во многом помогала, даже однажды заставила меня медитировать прямо посреди ночи, чтобы прочувствовать‑таки, что Земля и Некромантия во мне находятся в равных количествах. Так, я снова поверила в свои силы и смогла достойно завершить сессию по факультету Земли.

На каникулы я уехала радостная и вполне довольная жизнью. Томас, как стало известно чуть позже, к моим родителям приезжать на зимние каникулы не собирался. Не сказала бы, что была очень этим огорчена, но и радости особой не испытывала. Я соскучилась по родным и как всегда желала их поскорее увидеть. Как только я вернулась в родные края, то стала скучать по Эрику и подругам. Но я старалась не показывать, что чем‑то опечалена, напротив, даже постаралась максимально занять себя различными делами, хлопотами по дому, а также чтением интересных книг и вышиванием.

Я и вправду забылась на некоторое время, как раз до того момента, пока не настала пора моего отъезда. А приехав обратно в ставший мне уже родным Институт благородных магесс, я осознала, насколько мало мне оказалось того времени, которое я провела дома на каникулах. Снова потянулись долгие учебные недели, позволившие мне спрятать глубоко внутри все свои печали. Мы часто переписывались с Эриком, виделись каждый раз на парах по Некромантии, а также иногда гуляли вдвоем по городу в тот или иной выходной.

Как‑то раз я возвращалась от магов, но неожиданно для себя заметила на площади у ворот Института удивительную картину: Айри Трин вымаливает прощения у Томаса Хартена за все свои прегрешения перед ним. М — да, это раньше мой бывший друг был Чудовищем, а теперь‑то он глава элиты, Ворон. До прохода на территорию магесс оставалось всего ничего, но я решила задержаться. Да и слышно их было довольно хорошо. Расстояние‑то до ворот не такое уж и большое.

— Том, ну прости меня! — все продолжала молить блондинка зеленоволосого надменного мага. — Я буду самой преданной, самой нежной! Хочешь, я даже буду разведывать для тебя у своих, когда наша элита надумает затеять вылазку?

— Не стоит, — завидев меня, коротко мотнул головой Томас. — Айри, пойми, мы не можем быть больше вместе. Вообще.

Вот это поворот событий. Как же быстро у него прошли все чувства к бывшей невесте. Хотя тут еще бабушка — одуванчик надвое сказала. Никто ведь к нему в голову залезть не может. Ментальщиков у нас с самого рождения блокируют.

— Это все Крис виновата! — всхлипнула девушка, еще пока не видя меня, а я, между прочим, стояла за ее спиной, сложа руки на груди. — Это все она подстроила. Она всегда хотела разлучить нас! Ох, представляю, чего она тебе обо мне наговорила!

— Неужели? — не вытерпела я. — А чудовищем его при всех тоже я назвала, правда?

— Ах ты! — Айри рывком повернулась ко мне и уже хотела было кинуться на меня, но я оказалась быстрее.

— Разбирайтесь сами в своих отношениях, а меня не впутывайте, — строго отрезала я и гордо направилась в сторону прохода, который вел на территорию Института благородных магесс.

— Томас, поверь мне! — за моей спиной раздался истеричный голос Айри.

— Дура, — было последнее, что я услышала. И это слово относилось к бывшей девушке Томаса Хартена.

Да уж, сегодня был трудный день, а завтра предстоит еще труднее, потому что это будет выходной, который я просто буду вынуждена провести в компании своих подруг, а также одного нетрадиционного преподавателя, повернутого на этикете.

Камиль Сусаль давно грозился отобрать из студенток второго курса по всем факультетам и специальностям самых плохо одевающихся и сводить их буквально за ручку в магазин одежды и обуви, чтобы наглядно продемонстрировать для самых одаренных, как правильно одеваться. Первым и третьим курсам повезло больше, их наш нетрадиционный преподаватель обошел стороной. Мы с Ри и Шайтой не причисляли себя к числу серых и не очень мышей, а зря, потому что на последнем занятии по танцам Сусаль назвал наши фамилии самыми первыми из числа тех, кто должен был потратить свой ближайший выходной на магазины. Одним плюсом этого несомненно странного действия являлось то, что все предстоящие расходы нам обязался оплатить наш Институт. И как Сусалю это удалось? Может он оправдал свои действия тем, что лучше показать наглядно, чем позориться на балу меньше чем через год? Все же он наш преподаватель по Этикету и танцам. Представляю, чего это стоило ректрисе. Я бы на подобный эксперимент соглашаться не стала. Хотя были у меня подозрения, что здесь сыграли свою роль и наши родители…

Ну и еще один маленький плюсик в этом во всем был — погода стала все чаще радовать солнышком, хотя на улице пока было довольно прохладно, все‑таки середина весны. Но одно это уже немного повышало наше настроение.

— И что ему в моем внешнем виде не понравилось? — ворчала Риэль, поправляя у зеркала свою прическу. — Сам же хвалил мои туфли в начале занятия, а в конце уже ругался на счет цвета моего платья! Между прочим, он сам говорил, что кремовый мне идет, а теперь выясняется, что, видите ли, оттенком ошиблась. Мужчины, они все такие… а наш так еще и нетрадиционный, просто песня. И как разглядел под мантией во что я одета?