Пророчество для попаданки (СИ) - Головченко Ольга Михайловна

Самуэль ждал, пока мы не остались одни. Затем, когда вручал мне упаковку, выглядел застенчивым. Я осторожно развернула бумагу, в ней была завернута ручная вышивка. В центре был вышит мой герб — голова синего дракона на красном фоне. Края были украшены еловыми ветками и сосновыми шишками.

— Это прекрасно, — прошептала, глядя на Самуэля, который все еще выглядел смущенным. — Ты сам это сделал? — спросила я, удивленная. Самуэль слегка улыбнулся и молча кивнул в знак согласия.

— Ты умеешь вышивать? Как ты научился? — Я задала вопрос, надеясь, что Самуэль расскажет мне.

— Это долгая история. В двух словах, это история о глупом друге, проигранном пари и бесконечно проколотых пальцах, — произнес он с легкой улыбкой.

— Надеюсь, ты его наказал, — рассмеялась я.

— Еще бы. У Рыко на каждом носовом платке розовой нитью было вышито его имя, а вокруг него — десятки сердечек, — серьезно ответил Самуэль, но я не могла перестать смеяться.

Через некоторое время Самуэль попрощался. Однако мне пришло в голову, что я не поблагодарила его за подарок. И побежала за ним. Он стоял в дверях и удивленно смотрел на происходящее.

— Спасибо, Сэм, — поцеловала его и убежала обратно в свою комнату.

С тех пор старалась наслаждаться каждым моментом. Несмотря на то, что мои ноги внезапно опухли, была рада, что хотя бы доходила до скамейки в парке под липой.

К сожалению, через пару дней начались боли в спине, которые не утихали, а еще через пару дней начались мигрени. И вдруг меня стало беспокоить, что ребенок шевелится. Каждый легкий толчок причинял только еще большую боль. Тем не менее, старалась не показывать этого. Что было непросто, учитывая, что все время находилась в компании Тривета и Самуэля.

— Интересно, когда тебе надоест притворяться, что все в порядке, — произнес Тривет однажды вечером за партией в шахматы.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — произнесла нарочито спокойным голосом, садясь, наверное, в сотый раз, чтобы найти более удобное положение.

— Я не врач, — удивленно произнес Самуэль, — но у меня такое чувство, что он имеет в виду твою больную спину, которую ты пытаешься от нас скрыть.

— Как давно вы знакомы? — удивленно спросила.

— Можно сказать давно, — ответил Тривет, слегка пожав плечами.

— Лиза, ты уже взрослая. К тому же, скоро станешь матерью. Тебе больно? Тогда расскажи нам, и мы тебе поможем, — ответил Тривет спокойным голосом, и я решила, что это месть за мои постоянные жалобы на то, что они не оставляют меня в покое хоть на какое-то время.

— Хорошо. Тривет, пожалуйста. Можете ли вы сделать что-нибудь, только чтобы это прекратилось на время? Я действительно больше не знаю, как сидеть, лежать или даже стоять, — в отчаянии произнесла я. Тривет встал от шахмат, подошел ко мне и помог мне подняться. Подвел меня к кровати и осторожно усадил на нее. Сел позади меня и нежно растер мой позвоночник. Как только дошел до кресца, я вскрикнула от боли. Заметила, что Самуэль резко выпрямился и стал настороженно наблюдать за нами.

— Постараюсь сделать легкий массаж. Чтобы не причинить еще большую боль. Я не расслаблю твои мышцы полностью, но это лучше, чем ничего, — прошептал Тривет. Я все еще чувствовала боль и не была уверена, что могу говорить, поэтому просто кивнула в знак согласия.

— Не могла бы ты расстегнуть рубашку, чтобы у меня был лучший доступ? — Тривет спросил неуверенно, а я только закатила глаза. Мне показалась смешной его застенчивость. Я быстро расстегнула рубашку, и Тривет начал массаж. Однако она все еще мешала, поэтому быстро стянула рубашку через голову. Была осторожна, чтобы ничего не было видно, но знала, что мое поведение неуместно. Даже перед своими друзьями.

Тривет не сказал ни слова. Но реакция Самуэля… Он потягивал вино из своего бокала, а когда понял, что я сделала, вздрогнул и на мгновение перевел сбившееся дыхание.

— Лиза. Ты не могла бы одеться, — заикаясь, проговорил он через мгновение.

— Тривету нужно добраться до спины? Нужно. И что? — ответила я с невинным видом. — Если я тебе не нравлюсь, не смотри на меня. Я переживу. Это разбивает мне сердце, но ты не должен волноваться. Я не буду плакать.

— Пожалуйста. Одно желание. Только одно желание. Надеюсь, я не слишком многого прошу, — отчаянно произнес Самуэль, устремив глаза в потолок.

— Бесполезное желание. Лиза никогда не будет вести себя нормально, — добавил Тривет как ни в чем не бывало, и я постаралась не выглядеть обиженной. Когда Тривет в тот же момент начал нежно массировать меня, я забыла обо всем и просто наслаждалась восхитительным ощущением уходящей боли.

— Жаль, что ты здесь не каждую ночь, — прошептала я, закрывая глаза и пытаясь насладиться массажем.

— Ну, я могу научить Сэма этому. Это не так уж сложно, — ответил Тривет, готовый на все, чтобы облегчить мою боль.

— Что? Я? Почему? — снова начал заикаться Самуэль. — Это не очень хорошая идея. Я бы предпочел оставить это вам, — добавил он твердым голосом.

— Неужели тебе так неприятна мысль о том, чтобы прикасаться ко мне? — спросил я насмешливо.

— Я этого не говорил! — Защищался он, обижаясь. — Я могу причинить только боль, и я никогда не прощу себя.

— Тебе не нужно бояться. Все очень просто. Думаешь, я бы предложил, если бы думал, что это может навредить Лизе? — Тривет попытался успокоить его. Я не ожидала, что нам удастся его убедить. Поэтому была приятно удивлена, когда он сел вместо Тривета и попытался сделать мне массаж в соответствии со всеми инструкциями. Его прикосновения были осторожными, и, в отличие от прикосновений Тривета, он мог только уменьшить боль. Тем не менее, я была благодарна. В тот день, впервые за долгое время, заснула без проблем и проснулась на следующее утро без боли.

Как я ни старалась, не могла перестать думать о браке по договоренности. В глубине души надеялась, что Филипп Орб откажется от этого предложения, но знала, что это всего лишь глупая надежда. И вот я задумалась о том, как избежать брака.

Смогла придумать одно решение. Сразу после рождения пусть мой ребенок будет коронован королем или королевой. Я понятия не имела, помешает ли это браку, но все равно это была бы небольшая победа над герцогами, потому что Филипп Орб стал бы мужем только бывшей королевы.

Я поделилась своим планом только с Триветом, надеясь, что он сможет организовать подготовку к коронации в тайне.

— Никогда не думала, что быть королевой означает не иметь свободного выбора, — вздохнула однажды вечером.

— Возможно, если бы ты была только королевой, а даже не избранной, все было бы по-другому, — подумал Тривет.

Жизнь берет, жизнь дает

Смерть примет её в свои объятия

— пронеслись в моей голове слова, которые я успела забыть.

— Я думал, Лиза уже исполнила пророчество. Скоро она родит законного наследника престола, и все будет хорошо, — удивленно сказал Самуэль.

— Все не так просто, — прошептал Тривет, все время глядя мне в глаза.

— Есть еще часть пророчества, которая еще не сбылась, — добавила я и мысленно выругалась, что не смогла стереть следы страха из своего голоса.

— Возможно, это помогло бы, если бы ты перестала говорить загадками. Какая часть не сбылась? И как на самом деле звучит это пророчество? — сказал Самуэль серьезным голосом, глядя сначала на меня, а затем на Тривета. Я не была уверена, что смогу произнести это вслух, поэтому кивнула и попросила Тривета помочь мне.

Девушка из лап смерти вырвана, среди чужих брошена.

В ней живет дракон, разум затенен темным облаком.

Она будет идти во главе, уничтожать врага.

Жизнь берет, жизнь дает, смерть примет ее в свои объятия

Слова пророчества повисли в воздухе, и я снова почувствовала исходящую от них безнадежность.

— Это что, пророчество? — скептически спросил Самуэль. — И ты воспринимаешь его всерьез?