Элейн Каннингем - Война магов

— На этот раз тренированная память джордайнов пригодилась, — пробормотала девушка, входя в комнату.

Внезапный разряд силы заставил её отшатнуться назад, в объятия Маттео. Он послал ей раздраженный взгляд.

— Тренированная память, — напомнил он ей. — Нет никакого смысла в джордайне, если ты не пользуешься им как надо!

Быстро приходя в себя, Тзигона одарила его дразнящей ухмылкой.

— Однажды, я припомню тебе эти слова.

Со вздохом, Маттео подтолкнул её вперед.

— Три шага, а затем — налево.

Без злоключений, они пересекли лабиринт. Наконец, вся троица стояла перед рубиновой звездой. Андрис и Залаторм все еще были там. Джордайн стоял в стороне, внимательно наблюдая за королем, который опустился на колени перед сияющим артефактом. Залаторм поднялся и обернулся на пришедших.

— Ахлаур вернулся. Он ждет меня на дуэльной арене.

Маттео неуверенно перевел взгляд от короля на старого друга.

— Большая часть силы Залаторма идет от артефакта, — заметил он.

— Ты говорил мне, что нельзя победить зло злом, — напомнил Андрис. — Что может быть хуже, чем оставить в неволе души, которые мы можем освободить?

Залаторм положил руку на плечо прозрачного джордайна.

— Это совет достойный короля. Делайте то, что должны, и когда задача будет выполнена — присоединяйтесь ко мне в бою, — он посмотрел на Маттео. — Когда поединок закончится, надеюсь, ты не станешь возражать послужить советником другому королю?

На лице Маттео появилась широкая улыбка. Король слабо ухмыльнулся. Он сделал шаг вперед и нежно коснулся лица своей королевы, молча прощаясь с ней. После этого, он исчез.

Андрис посмотрел на Тзигону.

— И что теперь?

Едва слышная мелодия отражалась от стен комнаты. Тзигона жестом призвала всех к тишине, и прислушалась к голосу матери. Песня была прерывистой, интонации далеки от чистых, а тон — блеклым и хриплым, но Тзигона сосредоточилась на голосе Беатрикс, всем своим существом впитывая форму и структуру заклинания.

Сквозь ноты песни полилась магия, создавая вокруг сверкающего камня тонкую паутину. Маттео смотрел на собравшуюся силу, узнавая её источник.

Вокруг драгоценного камня висел щит, который не в состоянии был видеть или рассеять ни один маг. Кто-то когда-то создал его, используя Теневое Плетение.

Проворный ум Маттео оценивал информацию, просчитывая все действия и их последствия. Кива более двухсот лет изучала рубиновую звезду. Она была пленницей Ахлаура и, скорее всего, знала секреты, которые защищали артефакт от разрушения. Но где же двести лет назад получил эти знания Ахлаур? Ведь лишь недавно информация о Теневом Плетении просочилась в Халруаа!

Ответ поразил его, словно молния. Ахлаур узнал обо всем, как и Маттео — в преддверье Неблагого Суда. При этом, он стал тем, кем стал. Вишна гадал о том, почему его старый друг превратился из амбициозного мага в чудовище, которое не видело зла в творении рук своих. В этом и таился ответ.

Но почему Кива интересовалась Кеттурой? Почему заключила союз с Дамари?

Кеттура могла песней призывать существ. Волшебные песни были сильной магией, принадлежавшей эльфам. Быть может, она была необходима, чтобы связаться с душами внутри артефакта. А потом был Дамари, с его желанием призывать и командовать обитателями Неблагого Двора. Он был амбициозным, но далеко не талантливым магом. Быть может, Кива видела в нем юного адепта тени и поощряла это?

Возможно, нужно было вовсе не три потомка, а три таланта, которые едва ли могли объединиться в одном лице?

Маттео быстро оценил своих друзей и их объединенные силы.

— Тзигона, коснись камня. Посмотри, ты чувствуешь в нем Андриса?

Она бросила на него удивленный взгляд, но сделала так, как сказал друг. Её лицо стало напряженным и грустным.

— Я вижу битву на болоте Ахлаура, — сказала девушка. — Проклятье! Я и забыла, какой ларакен уродливый!

— Андрис, — напомнил Маттео.

— Он здесь. Или, точнее, какая-то часть его, — она отошла от драгоценного камня и её взгляд скользнул с Андриса на Маттео. — И к чему все это?

— Нужно установить контакт с душами, заключенными внутри. Андрис идеально подходит для этой цели. Первый шаг в совместном деле. Это и есть его задача. Ты создаешь заклинание, собирающее воедино всю энергию — твоя волшебная песня, без сомнения, эхом вторит той, что поют эльфийские души внутри.

Во взгляде девушки сквозило понимание.

— А ты?

Маттео выдержал её взгляд.

— Ахлаур набросил на рубиновую звезду сеть, созданную благодаря Теневому Плетению. Я могу видеть её. Быть может, развеять тоже смогу.

Андрис выпучил свои прозрачные карие глаза.

— Ты — теневой адепт?

— Подозреваю, что это небольшое преувеличение, — коротко сказал Маттео. — Но мне хватит умения для наших целей. Давайте покончим с этим.

— Те, кто использует Теневое Плетение слишком часто и слишком долго получают большую магическую силу, но со временем теряют рассудок, — напомнил ему Андрис. — Что бы там не произошло, ты все еще джордайн. Ты можешь потерять самое главное, что у тебя есть!

— Тогда давайте сделаем все быстро!

Тзигона развела руки, протягивая их друзьям. Каждый взял её ладонь в свою. Мгновение, они стояли вместе. Цвета начали возвращаться к Андрису, медленно наполняя полупрозрачное тело. Маттео кивнул, и девушка начала петь мелодию, которой научила её мать.

Казалось, песня расщепляется, словно свет, попавший в призму. Она металась по всей комнате, подхваченная сотней различных голосов. Сияние рубиновой звезды усиливалось по мере того, как магия все больше наполняла её.

Маттео перенес свое внимание на призрачную сеть. Он мысленно потянулся к ней, сосредотачиваясь на одном из узлов. Паутина уступила, и две нити разошлись. Он потянулся к следующему сцеплению, медленно и кропотливо распутывая темную магию Ахлаура.

Работа опустошала его, более утомительная, чем любая битва. Дыхание Маттео стало затрудненным, комната вокруг него закружилась в бешеном танце. Хуже всего была потеря ясности ума. Не раз он соскальзывал в пустоту, возвращаясь назад лишь благодаря силе воле. Каждый раз он чувствовал себя, словно человек, очнувшийся ото сна и не понимающий, где находится и что привело его сюда. Тем не менее, он продолжал работу. Еще один узел, говорил он себе. Еще один. Теперь другой. И еще, пока все не будет сделано.

Внезапно, паутина поддалась. Артефакт взорвался, испуская свет взорвавшейся звезды.

Маттео инстинктивно оттолкнул Тзигону, которая, в свою очередь, прыгнула в сторону, чтобы защитить королеву. Все вместе, они повалились на пол, и Маттео прикрыл их своим телом, не давая кусочкам хрусталя, летящего через комнату, причинить женщинам вреда.