Николай Воронков - Неправильное привидение

Ждать пришлось достаточно долго. Я даже начал беспокоиться - это у местных такая метода, чтобы заставить подозреваемого понервничать, или они уже "раскололи" Таню и сейчас выпытывают подробности, как меня уничтожить? Незаметно я стал нервничать всё больше, и от полного разгрома участка в духе Терминатора местных спасло только появление следователя, решившего, наконец, осчастливить меня своим посещением. Крепкий мужик с усталой улыбкой, одетый в нечто среднее между формой солдата и "гражданкой". Положив на стол папочку с документами, он уселся на стул и стал меня разглядывать. С минуту я тоже его разглядывал, потом мне эти гляделки надоели, и я зевнул, хотя и в мыслях не было оскорблять человека при исполнении. Тот грустно вздохнул.

- Да, вы правы. Время уже позднее, все устали. Давайте быстренько запишем ваши показания и разойдёмся по домам - он макнул ручку в чернильницу - Ваше имя, звание, титул.

- Иван.

- А дальше?

- А дальше я не знаю.

Следователь отложил ручку.

- Поясните.

- Насколько я знаю, у меня редкая форма потери долговременной памяти. И максимум, что остаётся у меня в голове, это пять - десять последних часов, не более. Вот о них я ещё что-то могу рассказать. Не обессудьте.

Следователь понятливо закивал головой.

- Да, я слышал о подобном, это большая проблема для людей. Получается, что нам очень повезло. Если бы мы нашли вас только следующим утром, вы бы категорически всё отрицали?

- Получается что так. Но не отрицал бы, а просто не мог вспомнить.

- Вот и хорошо, давайте выясним все подробности, пока вы что-нибудь не забыли.

Я не стал ломаться и начал рассказывать то, что рассказывать было можно. Вот мы идём, вот нас останавливают, начинают грубить… Следователь внимательно слушал, делал пометочки на листке бумаги, потом долго молчал.

- Всё хорошо, всё правильно и логично. Но не сходится с фактами.

Он подождал от меня вопросов, но я деликатно предоставил право разыгрывать спектакль ему самому. Тот чуть нахмурился.

- Хозяйке магазина вы сказали, что вы приезжие и вас ограбили. По вашему рассказу выходит, что грабитель был один, и вы его убили. Вопрос - где ваши вещи?

Следователь подождал ответа, а у меня была только одна мысль - не краснеть от стыда за собственную глупость.

- Вы знаете, в те минуты думалось совершенно о другом. Возможно, они так и валяются в переулке, если кто не стырил.

- Возможно. Но вам надо будет составить список, чтобы можно было говорить о возмещении.

Я только отмахнулся.

- Сейчас это не столь важно.

- Следующее. Вы утверждаете, что грабитель ударил вас ножом и ранил.

Тут я торопливо кивнул головой - ведь это правда.

- Опять не сходится. Судя по месту удара, величине разреза, количеству крови, вы должны были умереть, самое позднее, через минуту. Но вы живы и прекрасно выглядите.

- Может куртка болталась, я извернулся, и удар прошёл вскользь?

- Может быть. Но тогда откуда столько крови и чья она?

Оставалось только пожать плечами.

- Меня ударили, кровь моя, так и было. Что я могу ещё сказать?

- И это можно допустить. Но после этого вы, предположительно смертельно раненый и истекающий кровью, одним ударом рассекли человека почти напополам. Причём, не сверху вниз, как это обычно делается, а снизу вверх. Вы такой великий боец?

- Ну что вы, я даже нигде не учился.

- Позволите взглянуть на ваш меч?

Я засомневался, но хамить пока было рано. Отстегнув меч от пояса, положил его на стол следователя. Тот выдвинул лезвие, внимательно осмотрел его под разными углами. Потом положил на стол и придавил ладонью.

- Следы крови есть. Но сам клинок внешне выглядит совершенно обычно, и нанести им удар, подобный вашему, просто невозможно.

Я снова пожал плечами.

- У меня начинает складываться совершенно другая картина преступления. Вы что-то не поделили с этим человеком. Хладнокровно убили, воспользовавшись моментом. Но кто-то стал свидетелем этого преступления, и вам пришлось заметать следы второпях. Вы проткнули свою куртку ножом погибшего, измазали его кровью и постарались, чтобы люди это заметили. Последовала слезливая история о грабителе, и вот уже все вас жалеют, а вы приобретаете ореол жертвы и скрываетесь от правосудия.

Я прикинул про себя.

- Действительно, можно и так рассудить. Но я говорил правду.

- Возможно. Но убитый уже ничего не сможет уточнить, а ваши слова противоречат фактам. А если добавить к этому то, что вы совершенно неизвестная и непонятная личность, то картина получается и вовсе удручающая.

- Разве Таня ничего не рассказала обо мне?

- Вы будете смеяться, но она высказалась в том духе, что она всего лишь слабая женщина, и за неё отвечать будет брат. Она ему полностью доверяет!

Глядя на моё растерянное лицо, следователь засмеялся сам.

- Ну нельзя же идти на убийство таким неподготовленным! Вы бы хоть простейшую историю продумали в деталях, прежде чем решаться на подобное.

Он ждал от меня слёз и раскаяния, но я больше был раздавлен осознанием собственной глупости, чем возможным наказанием. Не дождавшись новых слов, следователь снисходительно хмыкнул.

- Но я не стал беспокоить госпожу Таню выяснением подобных мелочей - он достал из папочки пару листков и показал их мне - Никого не узнаёте?

Я с удивлением увидел наши с Таней портреты. Про мой не скажу, а вот Таню нарисовали как живую.

- Девушка похожа на мою сестру.

- Вот видите, вы уже начинаете говорить правду. А знаете, откуда взялись эти портреты?

Я пожал плечами.

- Такие портреты были разосланы по всему королевству. А в пояснении к ним написано, что это портреты великих целителей, злодейски похищенных врагами королевства. И при обнаружении требуется немедленно сообщить в канцелярию Наместника. Не знаю, что имелось в виду под "целительством", но убиваете вы превосходно. Думаю, когда за вас возьмутся специалисты Наместника, они быстро оживят вашу память вплоть до момента рождения - он помолчал - Ничего не желаете мне сказать?

- Всё, что можно, я уже сказал.

Голос невольно дрогнул, и фраза прозвучало резковато, с акцентом на слове "Можно". Следователь замер, разглядывая меня.

- Ну что ж, это уже ваши проблемы. Убийство раскрыто, любой суд вынесет приговор за десять минут. Вас - к смертной казни, Таню как сообщницу, к каторге. Имейте это в виду, когда снова захочется рассказывать сказки следователю.

- Нас сейчас по камерам?

- Конечно, не в гостиницу же вас везти.

- А где именно будут держать Таню? В этом же здании?

- Да, можно сказать, почти в соседних камерах. А что, уже планируете побег? - заинтересовался он.

- Скорее налёт - улыбнулся я.