Константин Калбанов - Вепрь-3

Вскоре карета вкатила во двор господского дома, в сельце пожалованном главой рода сыну на прокорм. Ничего у нее не было своего, только наряды, да украшения, в остальном она жила милостью свекра. У Бояна было какое-никакое жалование, но оно было скорее символическим, потому как род заботился о своих отпрысках. Нет, винить кого-то в жадности она не собиралась. Это было нормально. Владения должны были переходить по наследству к старшему сыну, единой и неделимой вотчиной, дробить их никто не собирался, так как это неизменно вело к ослаблению рода.

Решением Вяткина старшего, Угрюм и Смеяна, после венчания будут жить именно в этом селе. Здесь решили и венчаться, как минует сорок дней. Ни о какой свадьбе и речи быть не может. Коли выдержали бы год, тогда дело иное, а так, только венчание в узком семейном кругу. Только теперь Смеяна вдруг поняла, насколько желал ее Угрюм, коли настоял на минимальном сроке, дозволенном приличиями и церковью.

Неделя прошла в какой-то отстраненности, она словно со стороны наблюдала за собой, за тем, как она ела, давала распоряжения по хозяйству, заботилась о сыне. Все это время она была рассеяна, могла по нескольку раз отдать один и тот же приказ, или вовсе противоречить самой себе. Только одно она знала точно, даже если ее разбудить среди ночи, то безошибочно ответит сколько дней осталось до венчания. Каждый прошедший день, каждый закат отдавались в ее груди тяжким и протяжным звоном, слышимым только ею.

Вот еще один день миновал. Осталось десять. Усадьба как и село погрузилась в сон. Она подошла к колыбельке, в которой мирно спал сын, рожденный в любви, в том сомнений никаких. Да она согрешила, но она искренне любила мужа. Что же, пора смириться с потерей. Может и права молва — стерпится, слюбится. И иные дети у нее будут и будет она их любить, даже если муж нелюбим, дети они всегда подле сердца матери.

Она едва не закричала дурным голосом, когда в окно ввалился какой-то мужчина, в странной одежде и изборожденным шрамами как висельник лицом. Такое зрелище кого угодно напугает до колик, да и некому иному так вламываться в дом, если это не тать. Однако, она вовремя рассмотрела и узнала этого человека, едва сумев подавить чуть не вырвавшийся наружу испуганный крик, зажав ладошками рот, от чего в светелке раздался только слабый сдавленный писк. Добролюб! Но как?

Виктор стоял и смотрел на ту, ради которой был готов на многое и в общем-то сейчас и делающий это самое, 'многое'. Этот его поступок ставил его в пику одному из самых могущественных родов Брячиславии, вот только чихать он хотел на все. Если бы она ничего не предприняла, если бы не пришла к нему той ночью, то ничего этого не было бы, но после того… Он не мог позволить себе потерять ее опять. Вот если она сама прогонит, оттолкнет… Будет тяжко, но зато все точки будут расставлены.

После той ночи, он буквально преобразился. Его просто переполняла энергия и он с удвоенными усилиями взялся за воплощение в жизнь своих планов. Одного мимолетного взгляда на Смеяну было достаточно, чтобы эта энергия начала бурлить с удвоенной силой, а мысль о том, что Бояну осталось недолго, вообще заставляла всего трепетать. Грешно ждать чьей-то смерти с таким нетерпением, так что на него порой накатывали угрызения совести и чувство вины. Но не сказать, что подобные мысли могли удержаться в его голове надолго. В конце концов, он сделал все от него зависящее, чтобы спасти его жизнь. Да, можно было реально ее спасти, а не доставить израненного человека, чтобы он умер на руках близких, но это была глупость, непредусмотрительность, все что угодно, только не злой умысел или трезвый расчет.

Когда Смеяна уехала в сопровождении брата покойного боярича, Виктор вдруг полностью осознал, что это все, конец. Она была с ним только раз и как сказала, была вся без остатка, это все, что она могла ему дать и судя по всему, взять себе. Отдайся она ему просто, так сказать в исполнение своего слова, он все одно сделал бы это. Заявлять, даже самому себе, что такого ему не надо и удержаться от подобного соблазна, вещи абсолютно разные. Когда тебя переполняют чувства на протяжении длительного времени, ты просто не способен отказаться. Иное дело, что порой случается так, что твои ожидания не оправдываются и тебя охватывает разочарование. Но вот он разочарован не был. А главное то, что сказала Смеяна. Он не был ей безразличен, это не было простым исполнением данного обещания, она сама желала этого и не из-за похоти. Тут еще и бабка Любава, выступила в роли истопника и подкинула пару поленьев, когда брякнула не подумав, о том как Смеяна своей грудью кормила Неждану, даже после того как малышку забрали в дом Бояна, тогда она уже знала, что она его дочь.

С отъездом Вяткиной, Виктор вновь преобразился, вот только не в лучшую сторону. На него часто накатывала апатия и он забрасывал дела, пуская их на самотек. Однако дела все одно двигались вперед, и силой заставляющей его делать хоть что-то была дочь. Потетешкавшись с Нежданой, Волков возвращался к делам, вот только задора и огня уже не было. Все время после отъезда любимой, он походил на тягловую лошадь, тянущую тяжело груженную повозку и понукаемую возницей.

В немалой степени снаряжение кораблей и людей в дальнее странствие легло на плечи Богдана и Беляны. Эти были теперь заинтересованы в отплытии лично, поэтому старались не за страх, а за совесть. Наличие второго корабля во многом снимало сложности по комфортному размещению нуждающихся в этом, детей, стариков и беременных женщин, несмотря на строгие наставления Виктора таких было трое. Ничего, Бог даст, все срастется так как надо. Так вот, эта пара тоже изъявила желание отправиться в дальнее путешествие и никаких возражений слушать не хотела. Хм. Вообще-то, Виктор ни разу не был против, тем более, что на 'Вороне' должна была находиться и их лекарка. Волков твердо решил не допустить гибели ни одного человека, а потому все рекомендации лекарки и бывалых моряков выполнялись неукоснительно, несмотря на лишние затраты.

Беляна, не полагаясь на свои познания и опыт, не стеснялась советоваться с бабами, по поводу того, что им может еще понадобиться, стараясь не упустить ничего. Богдан, так же старался во всю использовать тот факт, что у них в распоряжении теперь появился еще один корабль, способный унести большой груз. Так что в числе закупленного был и большой запас железа. Разумеется они не принимали решения самостоятельно, а советовались с Виктором, но он только одобрительно кивал, не забывая правда обратиться к капитанам кораблей, которым четко были даны указания, не допустить перегруза судов. Однако с этим похоже проблем возникнуть не должно, скорее у него иссякнет казна.