Елена Петрова - Проклятое везение

— Значит, универсальный переводчик?! — хрипло уточнила я, отдышавшись и с трудом приподнимая голову, чтобы увидеть своих «хозяев», безмятежно стоявших рядом. Пистолет давно вернулся к своему владельцу.

— Помимо всего прочего, — мило улыбнулся пират. — И кстати, не пытайся его снять — еще хуже будет. Девочка, ты же не думала, что отсюда так просто уйти?

— Ну, попытаться стоило, — невесело хмыкнув, отозвалась я. По телу до сих пор колючими, острыми волнами прокатывались отголоски боли.

— Поднимайся и иди за нами…

Как ни странно, никаких дополнительных репрессий не было. Не хотят портить товар?

Честно скажу, времени, да и возможности полюбоваться окрестностями не было. Каждый шаг отзывался в измученном теле новой порцией боли. Меня пошатывало от пережитого «урока», выжженная солнцем трава неприятно колола непривычные к босым прогулкам ступни, отвлекая все внимание на себя, а «хозяева» шли очень быстро. Не желая снова корчиться от незабываемых ощущений, щедро даримых «переводчиком», я старалась от них не отставать, успев всего пару раз мазнуть взглядом по окружающему миру.

Вокруг расстилалась степь. Воздух, напоенный ароматами трав, дрожал от жара. Вдалеке в предзакатном мареве плавились горы, а примерно в полукилометре слева от меня высились какие-то куполообразные строения. Но что это: жилые дома, склады или здание аэропорта, понять было невозможно. Оглянувшись, я наконец увидела наш корабль — каплевидно-округлый, серебристый, чуждый. Вопреки ожиданиям, трава под ним вовсе не была выжжена — похоже, здесь использовался совершенно иной принцип, нежели в наших ракетах, да и торможения с посадкой я не почувствовала.

Задумавшись, едва не ткнулась носом в спину купившего меня работорговца. Осторожно выглянув из-за плеча толстяка, поняла, что мы дошли до транспорта — низкой, практически лежащей на траве машины без малейшего намека на колеса, с тремя рядами сидений и матово-белым пультом перед местом водителя. Никакой крыши, колпака или иной защиты от плохой погоды не было.

Толстяк, вытащив ятаган, устроил его справа от белой консоли, сел на водительское сиденье, тут же подстроившееся под его габариты, и пробежал пальцами по абсолютно белой поверхности, отчего транспортное средство приподнялось над землей и загудело, словно рассерженный шмель. Мой бывший владелец невозмутимо плюхнулся на соседнее место в первом ряду сидений и повелительно махнул рукой. Пожав плечами, я молча пристроилась сзади, оставив между нами ряд пустых кресел. На мою попытку дистанцироваться никто не обратил ни малейшего внимания. Машина приподнялась над землей примерно на полметра и плавно тронулась с места. Я устало прикрыла глаза и неожиданно для себя моментально провалилась в сон. Это нервное — слишком много всего случилось…

— Идем.

Пробуждение было не из приятных — пока я дрыхла, машина заехала в какое-то темное помещение, и сейчас надо мною стоял толстяк и тряс за плечо.

— Да… а я долго спала? — всегда замечала, что спросонья задаю особенно глупые вопросы.

— Недолго, — отрезал мой новый хозяин. — Иди за мной и не делай глупостей.

Похоже, мои неприятности продолжаются…

Послушно пробираясь за толстяком по темным переходам, я анализировала его поведение и приходила к выводу, что у нас немного иначе устроено зрение. Слишком уверенными были его движения в густом полумраке. А еще, судя по полному отсутствию окон, мы находимся где-то под землей. Хотя кто знает? Может, окна открываются от прикосновения к стене, как на корабле…

— Стой! — скомандовал коротышка, заставив меня оторваться от размышлений.

Мы находились в большом зале, чьи истинные размеры скрывал уже привычный полумрак. Осмотревшись, толстяк уверенно направился налево. Пройдя метров сто, я услышала слабый разноголосый гул. Похоже, мне наконец-то доведется встретиться с обитателями этих странных подземелий… Вот только почему-то не очень хочется!

Очередная дверь продавилась внутрь и словно растеклась по сторонам, открывая неожиданно ярко освещенное помещение — я даже зажмурилась. А когда открыла глаза, невольно уронила челюсть — больше всего окружающее меня пространство напоминало помесь невольничьего рынка и гарема какого-нибудь султана, что только подчеркивалось полудюжиной лысых дебелых охранников, одетых в том же восточном стиле, что и мой новый «хозяин».

В ряд было выстроено полтора десятка обнаженных девушек и трое парней. На вид примерно лет пятнадцати-восемнадцати, все миловидные, даже красивые, и безумно испуганные. Последним в цепочке стоял даже не парень, а странно сосредоточенный мальчишка лет восьми-девяти — смуглый, зеленоглазый, с длинной растрепанной черной косой.

Мой хозяин молча кивнул, и я пристроилась в самом конце — рядом с ребенком. Больше всего хотелось забиться в истерике, упасть в обморок, потребовать объяснений или просто оказаться как можно дальше отсюда, но приходилось держать себя в руках. Помощи ждать было неоткуда.

Через пару минут вошли четверо. Полагаю, что они были людьми, но я видела только силуэты, скрытые сияющей жемчужной пленкой, — даже пол не определишь. А вот двигались они странно. По крайней мере трое из них. И только когда они дошли до меня, стало ясно, в чем странность — так осторожно и медленно передвигаются только очень старые люди. Четвертый же, не раздумывая, указал на стоящего рядом со мной мальчишку и, убедившись, что его поняли верно, стремительно вышел из помещения. Вырывающегося, шипящего от ярости пацана уволок охранник.

Одна из оставшихся трех фигур также определилась, и указанная ею темноволосая девушка лет пятнадцати на вид забилась в тихой истерике. А затем застонала и изогнулась от боли, обхватив голову руками. Только после этого я обратила внимание на серебристый диск «переводчика», прикрепленный на виске жертвы. Выбранный вслед за ней белокурый подросток обреченно опустил голову и сам отошел к стене, куда «человеколюбивые» охранники чуть ранее отнесли потерявшую сознание от боли девчонку.

Третья фигура долго ходила по рядам, рассматривая живой товар со всех сторон, и наконец остановилась рядом со мной. Не знаю, по какой причине ее выбор пал именно на меня. Возможно, сыграло роль то, что, кроме уже отобранного парня, я была единственной блондинкой, а может, ее не устраивало то, что оставшиеся рабы были слишком молоды. Я не могу дать ответа… Покосившись на приведшего меня сюда толстяка и уловив довольный кивок, молча отошла к отобранной ранее парочке.

И что дальше? Нет, жить я, конечно, хотела, но разницу между жизнью и существованием тоже отлично осознавала. Ведь не просто так оставшиеся рабы смотрят на нас с искренним облегчением и жалостью. Выбрали не их!