Александра Руда - Кнопка

— А я за сегодня устал, — соврал брат, в мгновение ока оказываясь за спинкой кровати. — Что тебе надо, сестра?

— Ага, прячешься! Виноват, значит!

— Вовсе нет! А вдруг у тебя ПМС и ты сейчас сверхраздражительная?

— ЧТО???

— Он твои книжки по физиологии читал, — с удовольствием наябедничал Федор, наблюдавший за сценой со своей кровати.

— Читал, говоришь? — внезапно успокоилась я. — Здорово, что он хоть что-то читает, кроме пошлых книжек.

— Что ты хотела, Ташка? — поняв, что гроза миновала, Флор перепрыгнул обратно в постель.

— Вы с Федором мне обещали найти мужчин для эксперимента! А во дворе кто?

— Тише, — сказал Федор, — родителей разбудишь.

— Там внизу — молодые, здоровые мужчины, — объяснил мне Флор.

— Здоровые?

— Таша, я тебя не понимаю! Спать в одной рубашке на земле осенью и не болеть — это что, не признак здоровья?

— Ладно, — пошла я на попятную. — А сексуальная жизнь.

— Сестричка, не хочется мне тебя просвещать, ты у нас еще юная девица, это должны сделать родители, — сказал Флор, картинно закатив глаза, но по моему шипению понял, что переиграл, и, уже серьезно, сказал: — Да у них там такая жизнь, что всем остальным остается только мечтать. Они же не заморачиваются на тему грязно — не грязно, болен — не болен, с зубами — беззубый. Помоются у тебя в лечебнице, приютишь их там на время, и будет тебе эксперимент! И другие аптекари рады будут, еще бы — те ребята любой порошок съедят с удовольствием. Это же бесплатная еда!

— Заодно поучишься с народом разговаривать, — веско сказал Федор. — Не "болит ли у вас печень?" а что-то типа "а вот с этого бока колет?".

Признавая правоту своих братьев, я молча полезла в кошель. Я давно заметила что то, что для меня было большой проблемой, близнецы решали на раз, зато мучались над сущими пустяками. Например, как сказать дочери булочника, крайне красивой и такой же крайне порядочной девушке, что она им нравится? Я было предложила свою помощь, но встретила такое ожесточенное сопротивление, что махнула на них рукой.

Это были еще не все сюрпризы этого бесконечного дня. В моей комнате на кровати сидел отец. Я очень удивилась. Так он меня не встречал уже много лет, с тех пор, как я поступила в колледж. Ночное бдение означало то, что папа хочет серьезно поговорить со мной наедине. Что случилось? Или братцы разболтали об моем эксперименте? Да не должны были, им это не выгодно.

— Таша, — сказал отец, положив мне на плечо свою тяжелую руку профессионального каменщика, — я хотел тебя попросить, чтобы ты больше не возвращалась домой так поздно.

— Папа, но я же не с гулянок возвращаюсь, а с работы! — удивилась я.

— Я знаю, ты у меня девочка серьезная, даже слишком. Но попробуй перенести всю работу на более раннее время, чтобы возвращаться засветло.

— У меня не получится, — покачала я головой. — Днем мне после учебы нужно бывать либо в библиотеке, либо в лаборатории. Я просто не буду успевать.

— Хорошо, — вздохнул отец. — Уволься. Мы с матерью постараемся обеспечить твои нужды деньгами.

— Папа, но ты и так тяжело работаешь! — заволновалась я. — Что происходит?

— В городе стали пропадать молодые девушки, — сказал отец, отводя глаза.

— Я знаю, — растерялась я, — и что?

— Дочь, я прошу тебя, — печально сказал папа.

— Папа, — сказала я и обняла его, — со мной ничего не случится. Я не так уж и поздно возвращаюсь домой, но буду стараться возвращаться еще раньше. Я не хочу взваливать на вас с мамой еще и свои траты.

— Я так и думал, — вздохнул отец. — И поэтому принял кое-какие меры. Ты не будешь против, если тебя с работы будет провожать один приличный молодой человек?

— Папа! Мне сейчас не до личной жизни! — разозлилась я. — Вы с мамой уже не в первый раз подсовываете мне приличных молодых людей! Мне надоело! Я едва-едва успеваю учиться, куда мне еще что-то?

— Нет, нет, он будет тебя просто провожать! — горячо заговорил папа. — Тарас мне многим обязан и он обещал, что будет тебя только охранять. Пожалуйста, дочка! Ради моего спокойствия.

Я посмотрела в печальные глаза отца. Странно, но я только сейчас заметила, как сильно он поседел. Сколько времени, занятая очень сложной учебой, вечно уставшая, я не смотрела на своих родителей вот так внимательно? Сейчас, сидя на моей кровати, он почему-то уже не выглядел как несокрушимая скала, за которой я всегда могла спрятаться. Он выглядел… просто моим уставшим папкой. Волна нежности сдавила мое сердце. В конце концов, от меня не убудет, а папе будет спокойнее. Близких надо беречь.

— Хорошо, папа, — ласково сказала я. — Пусть меня провожает твой Тарас.

Прошел месяц. Осень, полноценно вступившая в свои права, за ночь подмораживала лужи. Мой эксперимент прошел весьма успешно, а испытуемые прижились при лечебнице, безропотно глотая все, чем их потчевали аптекари, начиная порошками первокурсников, заканчивая экспериментальными снадобьями преподавателей. Попутно мужчины за еду занимались всевозможным мелким ремонтом; подряжались работать и грузчиками и наглядными пособиями. Оказалось, что они — из разоренной Прорывом деревушки. Мужчины выжили только потому, что на тот момент ездили куда-то на сезонные работы. Вернулись — а от дома и родных только пепел остался. Несчастье их так сломило, что подавшись в город, бывшие крестьяне запили и почти полностью опустились. Так что мне от лица городского управляющего даже выписали небольшую премию за возвращение этих людей к нормальной жизни. Своим братьям я о премии решила не упоминать.

Маг, так сильно желавший со мной подружиться, больше не появлялся. То ли его так испугало предложение помыть полы, то ли понял, что он не такой уж и обновленец, чтобы дружить с обычным, ничем не примечательным человеком.

Тарас, крупный, широкоплечий парень, с каждым днем нравился мне все больше. Может быть, потому, что он был, как для мужчины, довольно низкорослым, и я был ниже его всего на полголовы. Может быть, потому что не пытался выйти за рамки обычных провожаний и разговоров на все темы. А может быть он мне нравился из-за его рук с широкими, мозолистыми ладонями, похожими на небольшие лопаты. Иногда, дожидаясь меня, он собирал красивый букетик из опавших листьев лапотника — больших пятиконечных звезд всех цветов радуги. Эти листочки в его руках смотрелись совсем миниатюрными, а когда я брала их в руки, то вдруг становилось ясно, что они больше моих ладошек.

Однажды вечером шумная возня в комнате братьев очень мешала мне сосредоточиться на решении задачи.