Питер Дэвид - Армии света и тьмы

- К примеру, мне было дано поручение предпринять шаги по спасению жизни Шеридана, - добавил Кейн.

- Хорошо, хорошо, отлично, - сказал Вир, чувствуя, как стремительно иссякает его терпение. - В таком случае почему бы вам не поторопиться с получением новых инструкций? Ну, махнуть своей… ну, волшебной палочкой, или чем там еще, и выяснить, имеете ли вы право вмешаться в нынешнюю ситуацию. Такую ситуацию, когда, как вы сами только что сказали, вот-вот с привязи могут сорваться все возможные разновидности Зла, какие только ни на есть в нашей галактике, а мы с вами здесь торчим и рассуждаем о внутреннем устройстве техно-магической службы спасения.

Но слова Вира вовсе не показались Кейну забавными.

- Я и мои товарищи прилагаем все усилия для того, чтобы связаться с техномагами и проинформировать их о текущей ситуации, но в настоящее время…

- Прилагаете все усилия? - Вир обвел изумленным взглядом всю троицу. - Что это значит, «прилагаете все усилия»? Что, возникли проблемы?

Все трое послушников, в свою очередь, глядели друг на друга с досадой и неуверенностью.

- Предпринятые нами попытки вступить в контакт с техномагами пока что… не достигли цели, - наконец, признался Кейн.

- Не достигли цели? Как не достигли? То есть, какой еще цели?

- Нам не дотянуться до них, - с унылым видом пояснила Гвинн. - В этом месте действуют какие-то силы, которые нейтрализуют наши заклинания связи.

- Забудьте о заклинаниях! Возьмите телефон! Используйте какие-нибудь стандартные средства!

- Никакими «стандартными средствами связи» нельзя связаться с техномагами.

- Ну, ладно, ладно, - совсем скиснул Вир. - Еще одно доказательство их крутизны… когда они вам нужны, связаться с ними невозможно. Ждите ответа.

- Мы будем продолжать свои попытки, - сказал Кейн. - Но пока что, ты должен в свою очередь сделать все, что в твоих силах.

- Отлично, отлично, как всегда, - продолжал бурчать Вир. - Конечно, я найду, кто здесь главный, и использую весь свой авторитет, чтобы попытаться прикрыть эту лавочку, по крайней мере хоть на какое-то время. Но предупреждаю сразу: кто бы ни руководил здесь раскопками, вряд ли он воспримет меня всерьез. Большинство людей меня никогда не воспринимает всерьез.

Кейн выступил вперед и положил руки Виру на плечи.

- Мы воспринимаем тебя всерьез. Мы очень рассчитываем именно на тебя, Вир. Мы уверены в тебе. Если здесь не справишься ты, то не справится никто.

- Никто не смеет указывать мне, что я должен делать, - пророкотал Ренегар.

Основной особенностью этого центаврианина был квадратный подбородок, такой огромный, каких Вир не встречал больше ни у кого. Но Ренегар и весь был большим и мускулистым, его волосы были пострижены слишком коротко, что противоречило традиции и представлялось чересчур дерзким, учитывая его пост. У него были толстые губы, маленькие глазки, а его руки выглядели такими могучими, что, казалось, он в состоянии легким движением разорвать Вира напополам. А когда Ренегар говорил, его низкий дребезжащий голос исходил откуда-то из глубин его тела, чуть ли не от самых колен.

Короче говоря, это оказался такой человек, с которым Виру очень не хотелось бы вступать в пререкания.

Ренегар сидел за столом в своем офисе, при этом и стол, и офис казались слишком маленькими для его огромной фигуры. В кабинете царил беспорядок. Вир ни за что бы не подумал, что на этом парне может лежать ответственность за что-нибудь хоть мало-мальски важное, не говоря уж о раскопках, курируемых самим Дурлой, Министром внутренней безопасности.

- Но я вовсе и не указываю вам, что делать, - поспешил заверить Ренегара Вир.

- Это большое облегчение, - ответил Ренегар. Голос его, тем не менее, не стал ни на йоту более дружелюбным. В нем звучало такое же раздражение, как и в первые минуты, когда Вир, постучав, вошел в его кабинет.

- Но! - храбро продолжил Вир, - я уверен, вы наверняка должны знать, что с этой планетой что-то не ладно. Люди, занятые на осуществлении вашего проекта, исчезают в пугающем количестве.

- Центавриане так мягкотелы, - в голосе Ренегара явно прозвучало отвращение. - Это наша извечная проблема. Если только решение задачи сопряжено хоть с малейшими трудностями, мы сразу отворачиваемся. Я бы сказал, отлыниваем. В этом отношении, к сожалению, приходится восхищаться Нарном. Говорите о них, что хотите, но когда мы их завоевали, они с этим так и не смирились. Пусть им и пришлось потратить многие и многие годы, но они продолжали бороться за свободу, и в конце концов добились своего. Мы бы так не смогли. Если бы кто-то нас завоевал, то вместо того, чтобы сражаться за свою свободу, мы бы только ворчали и умирали, и тем бы дело и кончилось.

- Я так обрадован возможностью обсудить с вами этот вопрос, - сказал Вир. - Вы даже не представляете, насколько он важен. Но прямо сейчас, если не возражаете, я бы хотел сфокусировать внимание на другом. Люди исчезают не потому, что они бегут отсюда из-за скуки, или усталости, или просто потому, что все им опостылело. Отнюдь нет. Здесь обитает великое зло, и ваши люди оказались в огромной опасности. Ужасной, кошмарной опасности.

- И вам это стало известно… но как? - осведомился Ренегар.

- Из компетентных источников.

- Каких источников?

Вир попытался припомнить, на какой ступени общественной лестницы располагается Ренегар. А затем попытался изобразить из себя высокомерного вельможу, или по крайней мере, кого-то напоминающего высокомерного вельможу, и сообщил Ренегару:

- Из таких источников, которые предпочли не раскрывать себя в данное время.

- То есть вы не можете мне их назвать.

- Именно так.

- И эта ужасная опасность, которая угрожает всем нам… Про нее вы тоже не можете мне ничего сказать.

- Боюсь, что так.

- И вы ждете от меня, что я прикажу приостановить работы по этому проекту на основании одного только вашего распоряжения. Скажите мне, Посол Котто, вы знакомы с Министром Дурлой?

- Мне… доводилось иметь с ним кое-какие дела, - сказал Вир, пытаясь несколько приукрасить правду.

- Если Министр Дурла дает какие-либо указания, то эти указания всегда предельно конкретны. Он очень точно изложил мне, что требуется сделать здесь, и к какому сроку это должно быть сделано. И он никогда не забывает своих указаний. Поэтому я предпочитаю к ним прислушиваться. Свои указания вы согласовали с Министром?

- Нет.

- И как вы полагаете, что будет, если вы попытаетесь это сделать?

Притворство никогда не относилось к числу умений Вира.

- Я сомневаюсь, что Министр будет склонен прислушаться ко мне.

- Тогда почему я должен проявить б?льшую склонность?

- Потому, - сказал Вир с неожиданной горячностью, - что вы находитесь здесь, а Министр - нет. Потому что ему, - и Вир указал пальцем в ту сторону, где, по его представлению, во многих-многих парсеках отсюда, находилась Прима Центавра, - нет дела до жизни тех, кто находится здесь. Но я подумал, что, возможно, жизнь этих людей может оказаться небезразлична вам, поскольку вы несете за них прямую ответственность. Поймите, пока мы болтаем здесь, расхаживая по кругу и переливая из пустого в порожнее, риск продолжает расти, с каждой ушедшей минутой. Скоро уже будет слишком поздно. Может быть, даже сейчас уже слишком поздно. Разве вы не понимаете? Ведь ваши люди не просто исчезают. Они погибают!