Уэн Спенсер - Волк который правит (неоф. перевод)

— Тинкер доми! — кричал позади нее Пони.

— Его щит не прикрывает пасть! — заорала она в ответ.

Она вырвалась на открытое место, обнаружив Штормовую Песню, прижавшуюся к дереву и отчаянно отражавшую натиск зубов и когтей зверя. Тварь отбила в сторону ее меч и прыгнула, открыв пасть.

Тинкер закричала, привлекая его внимание, и нажала на спусковой крючок. Она вообще не целилась и пуля со свистом влетела в кусты, никуда не попав.

Когда зверь повернулся, чтобы встретить ее, и Штормовая Песня предупреждающе крикнула — бессловесный крик гнева, боли и страха — Тинкер осознала слабые стороны ее плана. Ей нужно было сунуть пистолет в пасть твари, перед тем как стрелять.

— Вот, блядство.[15]

Ощущение было такое, как будто ее ударил товарный поезд. Мгновение зверь бежал к ней, а затем все смешалось в дикой неразберихе темноты и света, пожухлой листвы, острых зубов и крови. Все застыло, когда зверь прижал ее к земле одним большим когтем. Затем тварь потянула — не через кожу или мышцы, а где-то глубже внутри, что-то неосязаемое, о существовании которого она и не подозревала. Через нее потоком хлынула магия — горячая и могущественная как электричество — кажущийся бесконечным поток непонятно откуда, направленный в монстра — а она была всего лишь каналом.

Пистолет она потеряла в суматохе. Она ударила зверя по голове, пытаясь сбросить его, пока магия лилась через нее. Массивная пасть сомкнулась на ее кулаке — и внезапно чудовище замерло — зубы твердо держали ее руку, но не прорывали кожу. Глаза твари расширились, как будто удивляясь, видя Тинкер под собой и руку в своей пасти. Она тяжело дышала, безмерно испуганная, пока магия продолжала проходить через ее кости и кожу. Ее рука казалась такой маленькой в пасти, полной зубов.

Над ней возник клинок меча, острие давило на щиты твари, направленное в ее правый глаз. Острие двигалось вперед медленно, как будто проходя через что-то реальное.

— Отойди от нее, — рычал Пони, всем весом давя на меч, мало-помалу проталкивая его через щит. — Сейчас же!

На какой-то момент они, казалось, завязли в янтаре — чудовище, Пони, она — удерживаемые на месте и неподвижные. Затем откуда-то сверху раздался высокий вибрирующий свист, взорвав янтарь. Тварь отпустила ее руку и отпрыгнула назад. Тинкер рванулась в другом направлении. Пони поймал ее, крепко обхватил свободной рукой, его щиты перетекли на ее тело, полностью ее окружив.

— Я ее держу! — крикнул он и двинулся назад, другие сомкнулись вокруг них.

Свист послышался снова, звук был таким резким и проникающим, что даже чудовище посмотрело наверх.

Кто-то стоял на мосту Вестингхауза, который соединял берега ручья, на таком расстоянии выглядя куклой. На фоне летнего синего неба, его фигура выглядела темным силуэтом — слишком далеко, чтобы различить, кто это был: человек, эльф или Они. Свист вибрировал и, сконцентрировавшись на звуке, Тинкер поняла, что он имел две ноты, соединенные вместе, и звучавшие резким диссонансом.

Монстр потряс головой, как будто звук причинял ему боль и запрыгал прочь, направляясь к мосту, так быстро, что казалось, он телепортировался с места на место.

Свистун раскинул большие черные крылья, снимая все вопросы о его расе. Тенгу. Шпионы Они, созданные скрещиванием Они с воронами. Тинкер догадывалась, кто это — Рики. Чего она не могла понять, так это почему он их спас, или — как.

— Доми, — убегающего тенгу и его чудовищного преследователя заслонил Пони. Он внимательно осмотрел ее руки, затем потянул ее за одежду, внимательно ее изучая. — Ты ранена.

— Правда?

— Да, — он достал белый льняной платок, который он прижал к больному месту на ее голове. — Тебе следует сесть.

Она хотела спросить «почему», но внезапно у нее потемнело в глазах, и она начала падать.

Тинкер долго падала в темноте.

Она очнулась на опушке леса около дома Лейн; блестели в лунном свете огромные белые купола Обсерватории. Рядом с ней стоял, величественный как собор, лес железных деревьев. В ночном лесу сверкнуло что-то белое, излучавшее сияние в форме человеческой фигуры. Как мотылек, Тинкер направилась на свет, входя в лес.

Впереди нее внезапно возникла фигура женщины, одетой в эльфийское платье, которое светилось так, как будто оно состояло из оптоволокна, которым накрыли источник света — свечение пробивало насквозь сумрак леса. Фигура была настолько яркой, что на нее было больно смотреть. Глаза женщины закрывала красная лента, спускаясь по платью вниз; красное на белом. Достигнув земли, лента извивами уходила вдаль.

Она подошла к Тинкер, и, как масло в тряпку, в нее просочилось знание, что эта женщина ей знакома, и они кого-то ищут вместе. Вдали раздавался глухой стук, похожий на стук топора по дереву.

— Он знает пути, извилистые пути, — сказала женщина, когда они продолжили поиски этого таинственного существа. — Ты должна поговорить с ним. Он скажет тебе, какой путь выбрать.

— Мы ищем не в том месте, — окликнула ее Тинкер.

— Мы упали в нору и провалились в зеркало, — крикнула женщина в ответ. — Он здесь! Ты должна только увидеть!

Тинкер всмотрелась в лес и увидела темную фигуру, бесшумно двигавшуюся между деревьями, не отставая от них. Это была хрупкая женщина в черном траурном платье. Черная кружевная вуаль скрывала ее глаза. По лицу свободно стекали слезы. У ее ног расположились черные ежи, обнюхивая пожухлую листву на земле. В кронах деревьев, окружавших Черную женщину и ежей, виднелось множество ворон. Птицы перелетали с ветки на ветку, хрипло крича: «Потеряно! Потеряно!»

— Черная женщина знает о нем все, — сказала Тинкер. — Почему бы не спросить ее?

— Она потерялась в своем горе, — прошептала на ухо Тинкер Белая женщина. — Между вами нет связи. А у нее нет голоса, который бы ты выслушала.

Стук шел с направления, в котором им нужно было идти, ускоряясь, пока не стал похож на звук лопастей вертолета.

— Подожди! — Тинкер потянулась удержать Белую женщину, чтобы предупредить ее. Она промахнулась, поймав только воздух. — Приближается королева. Ты убила время. Теперь всегда шесть часов.

— Мы не можем останавливаться! — Белая поймала руку Тинкер, и они полетели, как на ховербайке, уворачиваясь от деревьев, низко над землей, покрытой, как шахматная доска, пятнами белого и черного цвета. — Мы должны двигаться так быстро, как мы можем, чтобы оставаться на том же месте. Скоро мы не сможем бежать совсем, и тогда все будет потеряно!