Кассандра Дженкинс - В ЗИН-АЗШАРИ

— Ваши слуги, — ледяным тоном продолжила королева, — уже мертвы. И вы будете покоиться рядом с ними, если откажетесь сотрудничать. И не вздумайте творить магию. Для моей уверенности на ваши запястья одеты антимагические браслеты, которые не позволят вам произнести ни одно, даже самое слабое заклинание.

Джайна с удивлением заметила на своих запястьях металлические браслеты, сплошь покрытые иероглифами рун. Наверное, их одели, когда она была без сознания. В комнату вползли мирмидоны с зачарованными ракушками на груди.

— Отдыхайте, получайте удовольствие, — сладко проговорила Азшара.

Стража не собиралась отводить Джайну в темницу. Это были королевские телохранители, ожидавшие Азшару за дверью.

— Я снова не оправдала ваших надежд, Джайна Праудмур? Да, именно эта прекрасная комната станет вашей тюрьмой. Думаете, вы сумеете сбежать? Течения Водоворота разрывают на мелкие щепки огромный корабль в считанные секунды. Представляете, что будет с вами? И потом, радуйтесь. За тысячи лет вы первый гость такого статуса в моем королевстве. Не могу же я бросить вас в темницу, как рядового, ничем не выдающегося матроса. Вы мне еще пригодитесь.

Следом за Азшарой комнату покинул и странный мужчина. Его кожа на лице была сплошь покрыта рубцами и шрамами, а непроницаемый взгляд кусал как морозный ветер, пробирая до костей. В черных глаза не было ни грамма тепла и человечности. Даже своенравная Азшара избегала его взгляда. Этот неразговорчивый мужчина смутил и испугал Джайну даже больше самой королевы.

Оставшись в одиночестве, леди Праудмур крепко выругалась.

Поджарый тролль с ярко-оранжевым ирокезом и внушительными клыками, сгорбившись и ухмыляясь, оглушительно бил в свой барабан из кожи вепря. Трехпалой рукой тролль отбивал ритм и замирал, прислушиваясь, как с тихим гулом дрожит натянутая кожа. Неожиданно барабан стал расти, натянутая кожа растягивалась, а тролль радостно скакал вокруг него. Громоподобными залпами становился отбиваемый ритм, а сам барабан — размером с динозавтра из Кратера Ун-Горо.

Настойчивый стук и шум дребезжащей от сильных ударов двери окончательно разбудили Вождя орков. За окном только начинало светать. Поднявшись с кровати, застеленной шкурами степных львов, зеленокожий орк расправил широкие рельефные плечи, закинул за спину длинные косы черных волос и, не зажигая свечи, направился к двери, отгоняя назойливый сон о гигантском барабане.

По струнке смирно вытянулся молодой кор’кронский гвардеец.

— Вождь, к вам гонец с письмом.

Если его бесцеремонно будили среди ночи, это могло означать только одно. Джайна Праудмур отправила ему письмо. Тераморские гонцы, мягко говоря, недолюбливали адрес получателя — Оргриммар, Вождю Орды Траллу. Стремительным галопом под покровом ночи они пробирались к западному входу столицы Орды. Гвардейцы хмурились, рычали, но шли за Вождем. Тошнотворный человеческий запах, исходящий от конверта, неимоверно злил орков, и гонцы Терамора перестали передавать корреспонденцию страже, чтобы те сами относили ее Вождю. Несколько раз отвращение брало вверх над долгом, и письмо Джайны оказывалось на дне оргримарского озера, не дойдя до получателя.

Предрассветные часы были, пожалуй, единственными, когда улицы Оргриммара действительно пустовали. Редкий, утомленный дорогой путник вел ездовое животное в стойла, мечтая, как можно быстрей добраться до таверны и свежей постели. В эти ранние часы просыпались рыбаки всех мастей — любители и профессионалы своего дела. Всем им бередила душу одна рыбка, прозванная Старым Хитрюгой за свое умение избегать всевозможных сетей и удочек. Повара со всего Азерота готовы были очень хорошо за нее заплатить, ведь у нее был незабываемый вкус. Лучше всего Хитрюга ловился в озере на Аллее Славы, но иногда попадался и на Аллее Духов.

В любое время суток толпились покупатели в Оргриммарском Аукционном Доме, но несколько тише кричали продавцы и зазывала, когда небо окрашивалось в сизые цвета. Не было ничего ближе и естественней сна в такие часы.

И в Центральном Банке Орды посетителей было меньше, но все равно находились те, кому необходимо было снять еще золотых на выпивку в таверне; вернувшиеся из далеких путешествий стремились первым делом сдать на хранение добытые сувениры; жадные, побаивающиеся сплетен личности тоже приходили под покровом ночи лишний раз полюбоваться на хранившиеся в их ячейках богатства.

И сейчас Вождь Тралл шел по спящему, но не пустому городу. На возвышенности недалеко от Зала Славы Вождь замедлил шаг, оттуда открывался вид на главную площадь Оргриммара, на Банк и Аукцион, на главную таверну города, что чуть правее. В таверне всегда было шумно и многолюдно, хозяйка таверны Гришка умела создать атмосферу, приходившуюся по вкусу даже самому своенравному путешественнику.

Тралл мог часами наблюдать за городом и его обитателями. Сопровождающий его гвардеец замер немного поодаль. Но рассвет был не за горами, и гонец из Терамора не будет ждать вечно.

На противоположном берегу реки Строптивой в сырых, предрассветных сумерках Тралл разглядел гонца в длинном черном плаще, полностью скрывавшем его от любопытных глаз. «Какая-то излишняя предосторожность», — подумалось Траллу.

— Вождь, — кивнул гонец, не поднимая глаз.

— Как зовут тебя, посланец, — решил схитрить Тралл, — ты проделал трудный путь. Мы можем дать тебе пищу.

Гонец, явно растерявшись, мотнул головой, отчего его капюшон скользнул, обнажив лицо молодого красивого юноши с черной шевелюрой и сверкающими голубыми глазами.

— Тарион мое имя, Вождь, — ответил он, вновь опустив глаза, — спасибо за радушие.

Из складок плаща гонец вытащил конверт. Приняв письмо, Тралл зашагал в сторону Оргриммара. Человек оставался на прежнем месте.

— Что-то еще? — с недоумением спросил его Тралл.

Обычно гонцы скрывались в темноте еще до того, как Вождь успевал зайти в Оргриммар. Все они спешили затемно добраться до Крепости Северной Стражи, и уже оттуда морем — до Терамора.

— Может быть, хотите дать ответ? — неожиданно сказал юноша. — Я могу подождать.

Тралл сузил глаза. Он никогда не писал ответных писем. Разорвав конверт, орк с удивлением прочел всего несколько строк:

«Тралл,

Я отправляюсь в морское путешествие, мне очень необходим отдых. Я так устала, прости, пожалуйста.

Джайна».

Почерк был несомненно Джайны, и писалось все в большой спешке. Довольно странно, что у нее не было времени подготовиться к путешествию, если оно было запланировано. Но она ни словом не обмолвилась об этом, когда они были в Хиджале. Впрочем, тогда им совершенно не удалось нормально поговорить из-за этой дурацкой ссоры. Что на них нашло?…