Джеймс Баркли - Дневная тень

Хирад, совершенно растерянный, заглянул в бездонные глубины глаз Ша-Каана.

— Ты не понимаешь, что натворил, да? — Ша-Каан моргнул, и Хирад покачал головой, выйдя из состояния транса. — Говори!

— Нет, не понимаю, — ответил Хирад. — Я знаю только, что мы должны были найти и применить заклинание «Рассветный вор», иначе лорды-колдуны и Висмин уничтожили бы нас и захватили наши земли. Нельзя винить нас за то, что мы пытались спасти свою жизнь.

— Вы думаете только о своей жизни. Последствия ваших поступков вас не волнуют. Вы ликуете, радуясь одержанной победе, не так ли? Но никому не пришло в голову заглянуть в будущее

— Мы использовали все оружие, имеющееся у нас в распоряжении, — немного подумав, ответил Хирад.

— Это оружие вам не принадлежало, оно украденное, — сказал Ша-Каан. — Кроме того, вы использовали его не совсем правильно.

— Оно было нам необходимо, — возразил Хирад. — Правильно мы его использовали или нет, не важно — мы спасли Балию.

Ша-Каан широко раскрыл пасть и расхохотался. Звук его голоса пронесся над Израненными пустынями, заставив броситься врассыпную перепуганных насмерть животных. Безымянный замер на месте, а Хирад повалился на спину. Смех неожиданно прекратился, но его эхо еще некоторое время металось среди скал, билось в здания Парве.

Громадный дракон вытянул шею и склонил голову, над лицом распростертого на земле варвара. Из открытой пасти капала зловонная слюна.

Хирад приподнялся и оперся на локти, чтобы заглянуть в глаза, закрывшие собой весь свет. Дракон был так близко, что Хирад мог бы прикоснуться к клыкам размером со свою руку, которые — стоит чудовищу захотеть — легко, точно тряпичную куклу, искромсают его на куски.

— Спасли Балию, — спокойно и холодно повторил Ша-Каан. — Ничего подобного. Вы разорвали ткань, разделяющие миры. Образовалась дыра, которую Кааны не в силах охранять вечно. А когда мы потерпим поражение, кто защитит вас от полного уничтожения или рабства?

Ша-Каан повернул голову и посмотрел на Безымянного, Илкара, Уилла и Фрона — те замерли в нескольких шагах от чудовища, напуганные, но не желающие сдаться. Хирад улыбнулся, почувствовав, как сердце наполняется гордостью за них.

— Кто это? — спросил Ша-Каан.

— Вороны — в основном.

— Друзья?

— Да — Ша-Каан изогнул шею, чтобы видеть всех одновременно.

— В таком случае послушайте меня, Хирад Холодное Сердце и Вороны. Слушайте внимательно, и я вам скажу, что вы должны сделать, чтобы спасти нас всех.

Лорд Тессея, держа в руке бутылку белого виноградного вина, шел по улицам Андерстоуна. Повсюду виднелись следы недавнего сражения и дождя. Сейчас под лучами палящего солнца грязь начала высыхать, превращаясь в диковинный памятник смерти и разрушениям.

Люди Тессеи праздновали победу. Тут и там весело трещали костры, дым от которых черными спиралями уходил в затянутое тучами небо. Грубый смех, несмолкающие разговоры, звон оружия — кто-то решил устроить соревнование — создавали радостное настроение. Тессея с удовольствием отметил, что не слышит криков пытаемых, воплей женщин, стонов умирающих. Он пришел в Андерстоун не для того, чтобы жечь и убивать; эту судьбу он уготовил университетам. Андерстоун он покорит, и будет здесь править. А потом будет править и Балией. Теперь он один сможет насладиться всей полнотой власти — ведь лордов-колдунов больше нет.

Он не намерен внушать своим подданным ужас. Только дурак попытается страхом удержать в подчинении такую громадную страну. Он нашел очень простой путь, который обязательно даст результаты. Контролировать крупные центры. Поместить в большие города доверенных людей, которые установят правила, законы и жесткий порядок. Контролировать сборища, контролировать все разговоры. Постоянно быть на виду. Железная рука. Не оставлять надежды и не вызывать праведного гнева.

Тессея прикусил губу. Его представления о том, как следует управлять страной, несколько отличались от принятых в Висмине… Впрочем, старые обычаи ведут лишь к раздорам и разногласиям. Если Висмин хочет править Балией, ему придется изменить свои взгляды.

Добравшись до конца городка, Тессея остановился и сделал глоток из бутылки. От того места, где он стоял, в разные стороны разбегались дороги; именно они приведут его в самое сердце Восточной Балии, приведут к победе.

По обе стороны высились пологие зеленые холмы, которые соединялись с долинами, принадлежащими барону Денебру, старому торговому партнеру. У барона богатые фермы, нет недостатка в домашних животных… На его землях царит мир — пока.

Скоро придется принимать решения, однако прежде необходимо получить ответы на некоторые вопросы. Тессея повернул налево и зашагал вверх по склону, где защитники Андерстоуна выстроили бараки, превращенные сейчас в тюрьму. Две дюжины сооружений из дерева и парусины предназначались для двухсот человек. В шести из них в настоящий момент находились около трехсот пленных. Для людей Тессеи места осталось предостаточно. Пленных мужчин и женщин разделили, а раненые висминцы лежали рядом с гражданами Балии. Они, конечно, враги, но даже враг заслуживает права жить после того, как он предпочел сражаться, а не поднял руки, сдаваясь на милость победителя.

Направляясь к баракам, Тессея с удовлетворением отметил выправку стражников. Прямые спины, гордо поднятые головы — они стояли на равном расстоянии друг от друга, окружая тюремные бараки. Тессея кивнул солдату, открывшему перед ним дверь.

— Прошу вас, милорд, — почтительно поклонился солдат.

Внутри оказалось тесно, жарко и душно. Люди лежали на койках и на полу, кто-то играл в карты, другие разговаривали, собравшись небольшими группами. Их объединяло одно — унижение, которое они пережили, попав в плен к врагу.

Когда Тессея вошел, в бараке воцарилась тишина. Вскоре все до единого пленные подняли головы и смотрели на господина испуганными глазами, ожидая решения своей судьбы. Его переполняло презрение к этим жалким людишкам.

— Пришло время поговорить, — сказал он на безупречном восточном диалекте.

Сквозь толпу начал проталкиваться толстый мужчина с седыми волосами, слишком короткими для воина. Возможно, в прошлом его отличала могучая сила, но сейчас заляпанные грязью доспехи прикрывали лишь жирное тело.

— Я Керус, командир Андерстоунского гарнизона. Можете задавать ваши вопросы мне.

— Я Тессея, вождь объединенных племен. Впредь ты будешь обращаться ко мне «милорд»

Керус молча кивнул.

Тессея видел в его глазах страх. Этого типа следовало давным-давно отправить в отставку. Очень характерно для мягких нравов Восточной Балии — назначить штабного офицера командиром ключевого тактического узла.