Дмитрий Чвилев - Зарождение

— Да ты хоть посмотри, каким взглядом она на тебя пялится. Втюрилась по уши. А сама — сама еще нескоро решится — пассив же!

— Много ты знаешь, — буркнул я, разглядывая девушку и любуясь ее красотой. — Актив, пассив… Умных слов из моей памяти нахватался. Всему свое время. Не спеши. Ты мне лучше вот что скажи…

— М?

— В голове что-то периодически нашептывает — захвати мир, захвати мир. Выходит, я злодей?

— Отнюдь нет. Значит, ты просто амбициозный и не желаешь сидеть на попе и упускать возможность добиться большего.

— Тогда почему ты хочешь, чтобы я стал именно темным властелином, а не обычным?

Внутренний собеседник аж поперхнулся:

— Как это почему? Это классика. Тем более ты видел то, что происходит в их мерзких «белых» королевствах. Вспомни пленника в подземельях собора. Заметь, его пытали светлые, и цели у них были не менее… светлые, чем рубашки. То есть вроде бы беленькие да чистенькие, но кровью все равно заляпаны.

— Если бы все было так просто… Церковники плохие, а я хороший? Но темный, — задумчиво протянул я.

Каин лишь фыркнул в ответ:

— Олицетворять себя с тьмой означает хотя бы не лгать самому себе и не маскироваться под лживой маской. Называя хорошее — хорошим, а плохое — плохим, ты ничего не теряешь. Называя же плохое — хорошим, ты прячешься под мнимой личиной добра, используя далеко не добрые методы.

Крыть было нечем. Может быть и вправду не стоит усложнять себе жизнь?

Хранитель поставил мне задачу: обойти подопечного его коллеги. Обманывать меня старику смысла нет, так что сойдемся на том, что он сказал правду. Спортивная конкуренция, можно сказать. Соперничество между равными. Однако мой противник ведет себя неспортивно. Похищение эльфийской принцессы — определенно его рук дело, да и судя по всему, именно он мутит воду среди остроухих, внося хаос в их строгие ряды. Выходит, что ради благой цели, ради светлой победы мой соперник собирается использовать и уже использует совсем не светлые методы. Какой же он «добрый» после этого, устраивая похищения детей и убийства неугодных? Зачем маскироваться и лгать?

— И я про то же… — влез сожитель.

— Знаешь, Каин… Пожалуй, ты прав. Наверное, стоить стать темным властелином. Пусть народ, что сейчас живет под гнетом светлых, будет меня ненавидеть… Пусть пропаганда будет говорить, что я — злобный и ужасный и приношу страдания людям… Пусть их. Плевать. Надо победить в этой борьбе. И победить честно, без лжи и притворства. Без злых методов. Нельзя опускаться до его уровня.

— Ну, это ты, конечно, загнул… — не согласился внутренний собеседник. — Все равно придется использовать зло. Но… Это будет зло во благо.

Криво усмехнувшись краем рта, я переспросил:

— А как определить истинность блага? Для меня-то оно будет благо, а вот для других? Ни за что не забуду того пленника. Светлые так и действуют. По их мнению, то, что они творят, это и есть благо.

Каин лишь хохотнул в ответ:

— Не путай субъективное с объективным. Благо церковников — это благо только церковников, и никого больше. Даже скорее их руководства. А благо темного властелина — это благо всего его народа и Империи. Ну, в нашем случае, королевства. До Империи мы пока не доросли. Дарить семена крестьянам и массовые жертвоприношения устраивать — разные вещи, знаешь ли.

— Хм… Логично. О народе и вправду надо заботиться.

— А чтобы не помешали, надо стать стр-рашным и ужасным. Классическим темным властелином.

— И выиграть в битве с протеже другого Хранителя. Без лжи и притворства. А королевство потихоньку превратить в Империю.

Ради интереса скорчив злобное лицо, я окликнул проходящих мимо Рози с Лерой:

— Девчат, скажите, я злобный и ужасный? Р-р-р!

Горничные лишь игриво захихикали в ответ, подходя ко мне с обеих сторон и цепляя под локти.

— Очень, господин, — жарким шепотом раздалось в левое ухо.

— Даже не представляете, насколько, — мурлыкнуло в правое.

Девушки двинулись вперед, увлекая меня за собой.

— Но мы таких любим…

— Нам это даже нравится!

— Э-э-э… Девушки, не надо! Я еще слишком слаб!

Ноль реакции. Каин едко захихикал, предвкушая победу. Он явно был не прочь поразвлечься, но все еще не имел возможности перехвата контроля над телом.

— Роз, Лер… Меня похищали, в конце-то концов! Я еще не очухался, честно!

— Уи, господин. Ваша слабость не помешает… — Лера еще теснее прижалась ко мне.

— Уи, господин. Мы сами все сделаем! — зеркально повторила ее движение Рози.

Спас положение Ирван, вынырнувший из бокового коридора и тут же направившийся ко мне:

— Сир, неотложнее дело, требующее вашего решения.

Девушки сморщили недовольные мордашки, явно ругая про себя управляющего.

— Увы, дамы, вынужден откланяться, — я мягко высвободился из объятий и облегченно вздохнул. — В другой раз.

В голове недовольно заревел Каин, которому обломали весь кайф.

— Прошу за мной, — комендант замка развернулся и направился к тюрьме, на ходу вкратце пересказывая случившееся:

— На вече мы не всех разбойников казнили. Как оказалось, один из захваченных оказался главарем банды. Под крестьянина маскировался. Есений Топтор Хвощ, или же, как его в деревне называли, Сенька Кровь-в-песок. На казнь на вече не взяли — не успели допросить. По возвращении собирался попросить господина Блада выведать у него все, да времени не хватило.

— И что?

— Сегодня мои люди схватили женщину… вернее, девушку. Она попыталась вызволить пленника.

— Просто взять и вызволить? — опешил я.

Управляющий кивнул.

— Естественно, даже до темницы она не добралась. Заметили и перехватили много раньше. Теперь сидит в камере, отдаленной от Сенькиной, ожидает вашего справедливого суда.

— А почему моего?

— Сир, вы же у нас король…

— Ах да, да, да… — сокрушился я. — Запамятовал. И что мне с ней делать?

— Казнить, наказать, отпустить… — пожал плечами Ирван. — Дело ваше.

— Давай для начала выслушаем причины. Что ее подвигло на такую глупость. Он же душегуб кровожадный.

— Именно поэтому я вас и позвал, сир. Кстати, насчет темницы…

— М?

— Мы специально сверху таз с водой поставили. Дырявый, — зашептал мне на ухо управляющий. — И свиной кровью на пол покапали. И кандалы ржавые повесили. Пришлось, правда, из земли откапывать под старой кузницей в соседней деревне. Таких жутких больше не было нигде — все очищенные, блестящие. Тьфу! Никакого ужаса не внушишь. И соломки гнилой в камеру постелили. А в нее — костей напихали. По всем окрестностям замка искать пришлось. Чтобы на человеческие похожи были. А с пауками вот беда. Не нашли.