Вергилия Коулл - Я не боюсь

«Хью, это Дженни. Она спасла меня….»

«Он хороший парень, тебе с ним повезло…»

«Хотел быть рядом. День и ночь. Но она уехала…»

«Хью своеобразный человек, Алиша, и иногда его трудно понять…»

Они оба обманывали меня! Даже нельзя сказать, что хуже: их встреча в магазине, когда оба притворились незнакомыми друг другу и продолжали потом лгать мне каждый день, или понимание, что на той кровати, где мы с Хью провели так много часов, он занимался любовью с Джен! Меня словно обмазали грязью. Гадко. Противно до тошноты.

Хью замолчал, по-прежнему сжимая мои пальцы. Осознав это, я тут же выдернула руки и отступила назад. Наступила моя очередь говорить.

— Как ты мог? — прошептала я и невольно сорвалась на крик. — Ты! И Дженни! Моя самая близкая подруга! Как вы могли?!

— Она не виновата, — покачал Хью головой, подняв ладони в примирительном жесте. — Это я. Я хотел ее. И получил.

— Хотел?! — я ударила его по лицу.

Неумело, так что острые кончики ногтей оставили борозды на коже. Первый раз в жизни вообще кого-то ударила.

— Тебе что, было мало секса со мной?!

Хью только слегка поморщился, не пробуя защититься.

— Я ее люблю, Алиша. Всегда любил.

Невозможно. Невообразимо. Я оттолкнула его.

— А я для тебя вещь, да? Ты просто мной пользовался?! Говорил, что любишь!

Его брови поползли вверх.

— Ты тоже дорога мне. Но когда Джен вернулась… прости, так получилось.

— И ты думаешь, что отделаешься жалким «прости»? — я в отчаянии топнула ногой. — Ну почему я не слушала Кита! Он сразу тебя разглядел. А я — нет…

Все. Моя жизнь рухнула. Теперь я понимала, почему Кит разбил машину. В голову пришла мысль опустошить аптечку ма и выпить все таблетки, которые там найдутся. Вот тогда Хью, быть может, поймет, к чему привели его поступки. Только меня уже не будет с ним рядом. Никогда.

— Алиша! — крикнул Хью вслед.

Входная дверь была не заперта. Ноги скользили по ступеням, я не видела дороги из-за пелены слез. Выбежала на улицу. Пожалела, что по привычке припарковала «Бьюик» так далеко. Не очень-то легко бежать на высоких каблуках.

Сзади послышалось чье-то дыхание. Хью догнал меня, рванул на себя, прижал к стене. Шершавая поверхность кирпичной кладки оцарапала мне спину, не защищенную тканью легкого открытого платья. Я взвизгнула. Прохожие оборачивались, а некоторые, завидев нас, переходили на другую сторону улицы.

— Прости меня, Алиша. Я не подумал. Я не хотел делать тебе больно, — пробормотал он, глядя на меня виноватыми глазами.

Я рванулась, но освободиться из профессиональной хватки полицейского не так-то просто.

— Отпусти меня! Об этом надо было думать раньше!

Раздался характерный гудок проезжавшей по случаю мимо полицейской машины. Она остановилась, двери распахнулись, и оттуда выбежали двое патрульных.

— У вас проблемы, мисс?

— Да! — закричала я. — Уберите его.

— Я из департамента! — бросил через плечо Хью. — Ситуация под контролем.

Патрульные с недоверием оглядели его. Хью погнался за мной следом только в одних домашних штанах. При нем не было ни значка, ни документов.

— Да хотите табельный номер скажу, — процедил он, перехватив их взгляды.

— Помогите! — пискнула я.

Лицо Хью побагровело. Один из патрульных схватил его за плечо, попробовав оттащить в сторону. Хью отпустил меня на секунду. Ударил того в лицо, сильно и яростно, заставив пошатнуться и зажать рукой брызнувший кровью нос. Второй патрульный вынул дубинку и бросился на помощь коллеге. Я отскочила в сторону, рванулась к машине.

Только открыв дверь и садясь в салон, увидела, что Хью скрутили, уложив ничком на землю и заломив руки за спину. На противоположной стороне улицы уже собралась толпа зевак.

— Алиша! — крикнул он мне вдогонку.

Но было поздно.

Дженни

Отец пригласил меня уединиться в кабинете после ужина. Я так устала от невозможности побыть одной и подумать, от постоянного внимания Сары, пытавшейся изображать обеспокоенную мать, и от ехидных взглядов сестер, что решила согласиться. Надо быстрее покончить с вопросами, которые остались между мной и отцом, и уехать.

Решение покинуть город пришло само собой. Я приношу несчастья. Почему не понимала этого раньше? Стоило мистеру Дружечу привезти меня в поместье — и его обворовали, дикий феромагер сбежал, и умерла Сабина. Я вернулась в Джорджтаун — здесь начали убивать невинных людей, Хью решил бросить Алишу, а Кит получил очередное разочарование в жизни. Нет, им всем будет лучше без меня.

Пока следовала по коридору за отцом, обратила внимание на то, как изменилась его походка. Она стала стариковской, шаркающей. Раньше я такого не замечала. Как ни странно, почувствовала жалость. Наверно, я и ему принесла только несчастья. Не было бы меня — он бы просто развелся с мамой, когда встретил Сару. Не пытался бы сохранить семью, имея любовницу. Даже если предположить, что не развелся бы, и дело закончилось маминой смертью, все равно на этом проблемы бы прекратились. Никто не преследовал бы семью Макклейнов. Он, Сара и близняшки зажили бы долгой, спокойной и счастливой жизнью.

— Значит, ты все-таки решила, что сердцу не прикажешь? — сказал отец, плотно закрывая дверь кабинета.

Он пересек комнату и сел за стол, поглядывая на портрет Сары на стене. Может, невольно искал поддержки перед трудным разговором? Я заняла свободное кресло. За окном догорал закат, но лампы оставались невключенными.

— Ты о том, что произошло утром перед домом? Прости, что опозорила тебя у всех на виду. Не знала, что так получится.

— Мне казалось, или я видел этого копа у нас дома с дочкой Стюартов? — приподнял бровь отец.

— Дело в том, что Хью…

— Я знаю, кто он такой, — перебил меня он, — или ты думаешь, у меня так плохо обстоят дела с памятью? Я прекрасно помню этого мальчишку, который все бегал за тобой.

Меня покоробил резкий переход. Значит холодные слова, которые отец бросил Хью на прощание, не были случайными. Он снова сделал то, что и десять лет назад — указал моему парню, где его место. Что это? Простая отцовская ревность? Или ему так претила мысль, что кто-то может меня полюбить?

— Ты разлучил меня с этим мальчишкой! Ты! — не выдержала я. — Господи, и еще имеешь наглость говорить о нем в таком тоне! Ну почему? Почему нельзя было сказать ему, куда я уехала? Или просто ответить, что я заболела! Может, тогда бы все сложилось по-другому.

— Так было лучше для тебя. И для него тоже, — профиль отца, резко обрисованный светом угасающего дня, казался суровым.