Ольга Романовская - Лепестки и зеркало

  Солдаты солдатами, но некромант загонит любую жертву.

  Не выдержав, гоэта позвала Малиса. Сначала шёпотом, затем в полный голос: всё равно в этом гомоне никто не расслышит. А если расслышит, то не поймёт, кого ищут.

  Ответа не последовало, и Эллина вскочила в седло. Задумалась и повернула к окраине деревушки: немного поколдовать. Что толку искать человека наобум?

  То, что она маг, сказала, оставалось надеяться, что не четвертуют за волшбу. С крестьян станется: настороженно они к любой магии относятся.

  Не слезая с лошади, Эллина обратилась к тепловой карте нематериального мира и довольно цокнула языком: беглец выбрал именно это направление. Вот его аура, свежая, пылающая, шлейфом уходящая на юго-восток. Даже ничего делать не нужно, просто скакать в увиденном направлении.

  Эллина дала Звёздочке шенкелей и пригнулась к лошадиной шее.

  Там впереди овраг и лесок. Дорога огибала их, а она проскачет напрямик, выиграет время.

  Ветер свистел в ушах, в крови бурлил азарт погони.

  Гоэта со смешком подумала, что Брагоньер регулярно испытывает подобные чувства: охотничьего пса, загоняющего добычу. А ей до сих пор доводилось быть только зверем.

  Там страх - тут эйфория.

  Звёздочка на полном скаку влетела в осиновую рощу, осыпав хозяйку водопадом листьев и исцарапав руки.

  Затем вновь ровное пространство - и вниз по склону, чтобы пронестись вдоль ручья и взлететь по склону наверх.

  Эллина ликовала: она видела беглеца. И, похоже, не упустит его.

  Лошади у неё и товарищей одинаковые, вскоре они поравняются. Особенно, если гоэта срежет угол через поля. Что она и сделала, рискуя получить от разгневанных крестьян камнем в спину.

  Гоэта едва успела натянуть поводья, чтобы не сломать ноги лошади: среди поникших неубранных пустых колосьев предательски притаилась срубленная осинка. О том, что она там делала, Эллина задумалась уже на земле. Потирая ушибленный бок, гоэта не раз прокляла того, кто срубил дерево и не удосужился его убрать.

  Утешало одно: Звёздочка цела, а собственные ушибы заживут.

  Время было упущено, поэтому Эллина не спешила подыматься, гадая, отделалась ли просто синяками: что-то подозрительно ноет бок, как бы рёбра не треснули.

  Нет, Брагоньер, конечно, потратится на лекаря-мага, но до Сатии ещё нужно добраться. А со сломанными костями это проблематично, придётся носилки делать, либо место в дорожной повозке покупать.

  Обидно до демоновых потрохов! Впереди день рождения Анабель - а с трещиной в рёбрах не потанцуешь. Словом, невезение жуткое. Будут они, две подруги, полулежать на диване.

  - Помочь?

  Эллина радостно обернулась - Малис!

  Некромант ловко вздёрнул её на ноги, ощупал и заверил, что кости целы. Потом, прищурившись, посмотрел на едва заметные на горизонте силуэты преследуемого и преследующих и велел ехать к темневшему за полем лесу:

  - Я тебе его доставлю в самом лучшем виде. Будет знать, как жизнь тебе портить. Договор в силе: сначала он твой, потом мой.

  - Малис, -неуверенно начала Эллина, - так нельзя... Все эти ритуалы, они...

  Некромант глянул на неё и сложил руки на груди. Так, чтобы она видела раухтопаз перстня, до краёв напитанный Тьмой.

  Гоэта невольно отступила на пару шагов.

  По коже пробежали мурашки - от камня веяло холодом, предупреждая об его сущности - смерти. Ею он питался, её он нёс.

  Никто, кроме некромантов, не носил раухтопазов: иных они убивали.

  - Не расстраивай меня, золотце, - Малис склонился над ней, и Эллина дёрнулась, чтобы камень не коснулся кожи.

  Некромант усмехнулся:

   - Я не собираюсь отбирать жизнь. Пора бы знать, что тебя я не трогаю.

  Малис коснулся кончиками пальцев её подбородка и стёр грязь со щеки.

  Раухтопаз обжигал холодом, заставляя сердце испуганно замирать и пропускать удары.

  Гоэта чувствовала, что баланс энергии некроманта слегка сместился в сторону Тьмы, поэтому старалась быть осторожной.

  Но ведь прошла всего пара часов, когда Малис успел прибегнуть к тёмному колдовству?

  Радовало, что перекос минимален: те шесть совместных недель научили Эллину определять подобные вещи почти с ювелирной точностью.

  Малис убрал руку - и бок сразу перестал болеть. Отступила и ломота в плече. Значит, он воздействовал на них магией через кровь. Незаметно, но точно. Редкий случай - лечащий некромант.

  - Не беспокойся, о тебе никто не узнает, - заверил Малис. - Твои друзья нас не увидят. Потом просто найдут тело. Жди!

  Гоэта открыла рот, чтобы ответить, но собеседник уже исчез.

  Решив, что там, в лесу, от неё будет больше толку, чем здесь, Эллина отловила Звёздочку, забралась в седло и неспешной рысцой направилась в указанном направлении.

  Пусть торговец и мерзавец, но под нож Малиса не попадёт. Для него припасено людское правосудие и тюрьма. Оставалось только придумать, как убедить некроманта отказаться от безумной идеи.

  А в голове всё крутилось: как Малис оказался под Сатией? И не покидала мысль о том, что именно с ним сотрудничал мэтр Варрон. Тёмных магов не так много, а некромант сам признался, что его выгнали из дома, мог и перебраться в эти края. Говорят же, что прятаться удобнее под самым носом у врага.

  Только оставался ещё один эпизод с тёмным магом: Хаатер ведь тоже заплатил за смерть актёра волшебнику. Если так, то маг сообщник убийцы.

  Гоэта надеялась, что ошиблась в предположениях, и Малис сотрудничал только со следствием. В конце концов, тот маг сбежал, а некроманта наверняка проверили перед тем, как нанять.

  Успокоившись, Эллина убедила себя, что помощник Варрона и Малис - два разных лица. Но червячок сомнения остался.

  Гоэта наконец добралась до леса. Остановилась на опушке, напряжённо поглядывая по сторонам.

  Ждать пришлось недолго: лёгкое дуновение коснулось щеки. Эллина обернулась, но никого не увидела. Разве что смотрел на неё бусинками глаз какой-то зверёк. Приглядевшись, гоэта поняла, что это фантом, наскоро сделанный, колеблющийся от ветерка.

  Призрачный зверёк подпрыгнул, привлекая внимание, повернулся к ней спиной и исчез.

  Эллина вздохнула, спешилась и повела лошадь вглубь леса. Шла и шла, понимая, что в её же интересах затеряться в чаще и не попасться никому на глаза.

  Деревья сомкнулись над головой; солнечный свет тускнел с каждой минутой.

  Не было видно ни тропинки, ни просеки, поэтому гоэте и Звёздочке приходилось идти гуськом, друг за другом, борясь с зарослями крапивы, муравейниками, кустарником и буреломом.